Василий Чуйков - Миссия в Китае

Однако гоминьдановское руководство во главе с Чан Кайши по-прежнему не было заинтересовано в ведении активных боевых действий против японцев. К тому же захват японцами Бирманской железной дороги привел к сокращению до минимума военных поставок союзников Китаю. Это осложнило положение гоминьдановских войск. Чан Кайши продолжал вести войну сопротивления, а по существу, бездействовал и выжидал. Его лучшие армии использованы американцами с согласия англичан не для разгрома японских сил в Китае, а для войны в Бирме, где англичане терпели поражение.

Инициативу на фронте по-прежнему держали в своих руках японцы, которые в тот момент ставили своей задачей удержать линию фронта, сложившуюся к началу декабря 1941 г. Чтобы сковать южную группу гоминьдановских войск и подтолкнуть Чан Кайши на капитуляцию, японское командование решило провести операцию в провинциях Хубэй и Хэнань. 24 декабря 1941 г. японцы предприняли силами 11-й армии очередное, третье по счету за период войны наступление на Чанша. Общая численность японских войск в этом районе достигла примерно 100 тыс. человек, а китайских насчитывалось 250 тыс. В ходе сражения под стенами Чанша японцам удалось ворваться в город, однако 5 января 1942 г. китайцы предприняли контрнаступление. К середине января японцы были отброшены от города, и положение на фронте восстановилось.

Я все более приходил к убеждению, что основную задачу, возложенную на меня при направлении в Китай, выполнил. Аппарат военных советников и военного атташе правильно информировал наш Наркомат обороны о положении в Китае и о тех событиях, которые происходили вокруг него. При нашей советнической помощи китайские войска в 1941 г. отбили атаки японцев на всех фронтах. Если гоминьдановские войска сами мало проводили наступательных операций, то это происходило главным образом из-за разногласий и вражды между руководством гоминьдана и КПК.

После начала войны на Тихом океане американцы начали оказывать Чан Кайши военную помощь, проявил сильную заинтересованность в активизации китайского фронта. Одновременно все более четко начала проявляться ориентация гоминьдановского руководства во главе с Чан Кайши на Соединенные Штаты.

Я считал, что в такой обстановке мне как главному военному советнику делать в Китае нечего. Конкурировать своими советами с генералом Стилуэллом было нецелесообразно и даже вредно. Вмешиваться или давать советы Чан Кайши или генеральному штабу китайской армии, как помогать американцам и англичанам в борьбе с японцами, я не мог, и это не имело смысла, потому что к моим советам стали бы относиться с осторожностью. Оставаться в Китае в роли военного атташе также было нецелесообразно, потому что моя ответственность как главного военного советника не была бы снята, по крайней мере в кругах китайских военных. Отвечать перед китайской общественностью за те поражения, которые понесли лучшие китайские войска в Бирме, выполняя приказы американцев и англичан, я не желал. Я хотел вернуться на Родину и влиться в борьбу моего народа с гитлеровским нашествием.

В донесениях в Центр я намеками ставил вопрос, что мы, советские военные советники в Китае, лишены возможности проявить свою активность. Наконец я получил короткую телеграмму, которой меня отзывали в Москву для доклада. Из нее я понял, что в Китай больше не вернусь.

Прощальных банкетов было много. Я был окружен вниманием, любезностями, пожеланиями скорого возвращения, меня наградили высшим китайским генеральским орденом второй степени. Наконец я в самолете, который берет курс на Ланьчжоу и затем на Урумчи. В обоих городах меня с почетом встречали генерал-губернаторы, по-видимому по указанию Чан Кайши стараясь показать дружеские чувства к советскому народу, который в это время громил войска Гитлера под Москвой.

Во второй половине февраля 1942 г. наш самолет приземлился в столице Казахстана Алма-Ате, где меня встретили представители Наркомата обороны и начальник Алма-атинского училища, мой старый боевой друг по гражданской войне, полковник Филатов. В 1919 г. я командовал 43-м стрелковым Краснознаменным полком, а он — 44-м стрелковым 15-й бригады 5-й дивизии. Хотя встреча наша была короткой, он все же успел кое-что рассказать мне о событиях на фронте.

По дороге до Куйбышева я видел на каждой станции и озабоченные лица людей и одновременно собранность и подтянутость, которые бывают в дни опасности. Поезда шли точно по расписанию. Обслуживающий персонал железной дороги постарел, так как молодежь призвали в армию, но работа шла четко и без проволочек. Там, где недавно работали мужчины, теперь стояли женщины в телогрейках, с суровыми обветренными лицами.

Я рвался на фронт, чтобы поскорее начать сражаться с нашим главным врагом — фашистской Германией. Вскоре я получил назначение командующим Первой резервной армией, которая дислоцировалась в районе Тулы и Рязани. В начале июля 1942 г. с этой армией я выступил на фронт и сразу попал в самое пекло войны — под Сталинград. Горжусь, что Сталинградская эпопея, одно из величайших сражений XX века, не прошла без моего активного участия.

См.: Бородин Б. А. Помощь СССР китайскому народу в антияпонской войне. 1937–1941. М., 1985, с. 146.

История современной китайской революции/Под ред. Хэ Ганьши. М., 1959, с. 370.

Военная помощь СССР в освободительной борьбе китайского народа, М., 1975, стр. 47.

Китайский историк Пын Мин особо подчеркивал это обстоятельство, видя в нем яркое свидетельство «большой заботы и поддержки, которые, оказала страна социализма — Советский Союз — делу национального освобождения Китая» (Пын Мин. История советско-китайской дружбы, М., 1959, с. 2^9—210).

История Второй Мировой войны. 1939–1945. М. 1974, т. 2.

О деятельности советских добровольцев в 1937–1940 гг. в Китае см. мемуары: Калягин А. Я. По незнакомым дорогам. Записки военного советника в Китае. 2-е изд. М., 1979; Черепанов А. И. Записки военного советника в Китае. 2-е изд. М., 1976; На китайской земле. Воспоминания советских добровольцев. 1925–1945. 2-е изд., доп. М., 1977; В небе Китая. 1937–1940. Воспоминания советских летчиков-добровольцев, М., 1980.

См.: Калягин А. Я. Единый национальный фронт (о некоторых исторических фактах). — В кн.: На китайской земле, с. 164–170.

См.: Ефимов Г. В., Дубинский А. М, Международные отношения на Дальнем Востоке. Кн. 2. 1917–1945 гг. М., 1973, с. 169–173, 184–190.

Борисов О. Б., Колосков Б. Т. Советско-китайские отношения. 1945–1970. Краткий очерк. М., 1972, с. 118–119.

Китайско-Восточная железная дорога (КВЖД) — железнодорожная магистраль в Северо-Восточном Китае от ст. Маньчжурия через Хайлар, Харбин до ст. Суйфынхэ (Пограничная), с южной линией от Харбина через Чаньчунь до Даляня (Дальнего) и Люйшуня (Порт-Артура). Является важнейшей железнодорожной магистралью, которая связывает КНР с СССР, и одной из главных магистралей в Северо-Восточном Китае.