Ричард Коул - Лестница в небеса: Led Zeppelin без цензуры

Я открыл справочник и сделал несколько звонков. Через час к нам пожаловала парочка стиптизёрш. К этому времени нам принесли шестьдесят порций «отвёртки», треть которых была осушена до начала шоу.

— Если девчонки страшные, — сказал я Бонзо. — то мы напьёмся и притворимся, что их здесь нет.

Девушки принесли свою музыку и несколько костюмов. Все они были брюнетками, им едва исполнилось двадцать; одна из них была весьма тощая, а другим не помешало бы сбросить килограмм пять.

— Это ваша вечеринка, ребята, — сказала худая. — Скажите нам, что мы можем сделать для вас.

Десять минут спустя мне стало скучно. Девушки старались, но мы сотни раз смотрели стриптиз, ничего экстра возбуждающего в сиськах и попках мы не видели.

Едва не уснув, я попёрся в спальню, разделся и напялил одежду девушек: стринги, бюстгальтер, неглиже, подвязки, чулки. Откровенно говоря, я выглядел потрясающе. Джипси Роза Ли (американская актриса, писательница и королева бурлеска — прим. пер.) позавидовала бы мне.

Я вернулся в гостиную и устроил стриптиз, поощряемый музыкантами.

— Ты просто фантастичен, — кричал Роберт. — Какие движения! Они невероятны!

Девчонки офигели, уселись и начали наблюдать за шоу. Мне потребовалось пять минут вихляний, танцев, скачек и прочих телодвижений, чтобы снять одежду.

— Эти подвязки — полный писец, — признался я.

На следующий день Джимми сказал мне:

— Лучше тебе заниматься турами. Я чуть не сдох от твоего танца в стрингах.

Я воспринял это как комплимент.

Стриптиз — приятное развлечение, но Пейджи нашёл кое-кого, кто быстро заполнил брешь в его жизни. Её звали Лори Мэддокс — она была высокой, стройной, очень привлекательной темноволосой смуглой девушкой с ангельским лицом, прекрасными карими глазами и вкусными полными губами.

Джимми был связан с Шарлоттой, но Лори свела его с ума. Её знакомство с семьёй Zeppelin можно отнести на счёт Бипа Фэллона. Год назад он работал в Штатах с группой Silverhead, чьим певцом был Майкл Дес Баррес (одно время муж Памелы Дес Баррес). Однажды Бип просматривал журнал и увидел фотографию Лори, юной модели с которой познакомился где-то несколько месяцев назад. Бип нашёл её и показал фотографию Джимми, у которого слюни потекли.

— Она просто великолепна! — воскликнул он. — Дай мне её номер телефона.

Бип хорошо знал Пейджи и решил, что они будут отличной парой, и им не помешает Шарлотта в Лондоне. К тому же, в дополнение к восхитительной внешности, Лори было всего четырнадцать. А Джимми, которому исполнилось двадцать восемь, питал слабость к девочкам, которые только начинали приклеивать ресницы и ходить на высоких каблуках.

Когда мы приехали в Лос-Анджелес, Джимми позвонил Лори. Он едва контролировал себя при встрече в отеле Хайятт. В жизни она выглядела лучше, чем на фото. Он утверждает, что почувствовал какой-то магнетизм, исходивший из её глаз. Когда она улыбнулась ему, он не смог перед ней устоять.

И моментально юная прелестница начала играть огромную роль в жизни Джимми. Его напрягали бесчисленные групи, готовые на всё, что угодно, лишь бы провести время с ним. В клубах Лос-Анджелеса рассказывали много историй о Джимми и Лори, особенно от возмущенных девушек, которых оттеснила Лори. Она воплотила их самые сокровенные фантазии.

— Вы слышали, что Джимми нашёл себе школьницу?

— Мой отец не позволял мне глядеть на мальчиков до семнадцати лет!

— Я бы с удовольствием выцарапала ей глаза!

Ходили слухи, что остальные цеппы разозлились из-за связи Джимми с малолеткой, которая продолжалась почти все семидесятые, особенно когда мы находились в Лос-Анджелесе. Но я лично в этом сомневаюсь. Бонзо как-то съязвил на этот счёт:

— Я фигею, как ему удалось взять её телефон раньше меня.

Вокруг нас вилась туча молоденьких девочек, и Лори была не единственной, кто хотел попасть во власть Led Zeppelin.

Тем не менее, Бонэм добавил, что в Лос-Анджелесе есть и другие вещи, которыми он хотел заняться, кроме флирта с девочками. Его увлечение машинами достигло апогея.

Однажды мы ехали от бульвара Ла Сьенега до бульвара Сансет. Проезжая мимо салона под названием «Старинные автомобили», Бонзо и Джимми настояли, чтобы мы остановились. Для них винтажные автомобили — Альфа Ромео, Бугатти, Пирс-Эрроу — всё равно, что красивая девочка. Ну, почти так.

Пейджи вышел из лимузина и пошёл прямо к безукоризненному Корду Спортсмену 812 1937-го выпуска, тёмно-синему, с шинами с белым ободом, с фарами утопленными в кузов. Джимми сказал:

— Мы должны его купить.

За него просили семнадцать тысяч, Джимми сторговал её до тринадцати с половиной.

А Питер тем временем увидел чёрно-белый Пирс-Силвер-Эрроу, одну из самых роскошных машин тридцатых. И решил, что она ему необходима, и тоже обсудил цену. Бонзо то влезал, то вылезал на водительское сиденье Дузенберга 1928 года с боковыми подножками и клаксоном, от звука которого у людей со слабыми нервами может инфаркт случиться.

— Хочу его, я его должен заполучить, — вздыхал он.

На ценнике стояла цифра 50 000, для него это было много.

— Если вы снизите до сорока пяти, мы будем разговаривать, — сказал он продавцу.

Но этого не произошло, и Бонзо отступил.

— Через год мы вернёмся. Если у меня не пропадёт желание, я возьму деньги с собой и отвезу тачку в Англию.

За час Питер и Джимми заключили свои сделки. То была самая веселая вылазка за покупками. Питер попросил меня позвонить в Atlantic и отправить курьера с чеком за автомобили. Через неделю машины отправили в Англию.

По окончании тура по Северной Америке в июле месяце, почти все быстро вернулись домой. Но Джимми хотел остаться.

— Если это из-за Лори, — сказал я, — то почему бы тебе не позвать её в Англию?

Джимми не мог поверить своим ушам:

— Лори хорошо и здесь. Я хочу походить по магазинам здесь. Давай побудем немного в Нью-Йорке.

Мы сняли номер в Уолдорф Астория, и Джимми поехал по антикварным лавкам и книжным магазинам. Мне пришлось нанять два дополнительных лимузина, чтобы доставить покупки из отеля в аэропорт.

Питер Грант иногда удивлялся, почему ему так повезло. Он не только был менеджером лучшей группы мира, но и давалось ему это легко. Большинство супергрупп распадалось, не успевая как следует насладиться моментом. Но к концу 1972 года, когда команда справляла четырёхлетие, Питеру казалось, что так будет продолжаться вечно.

— Удивительно, — признался как-то он мне. — Мне не приходится тратить время на урегулирование конфликтов или удержание музыкантов в лодке. Мои основные решения — это куда их отправить в следующий раз.

Два месяца не прошло, как мы вернулись домой из Штатов, а Питер организовал гастроли, на этот раз снова в Японии, семь концертов должны пройти в тех же залах, что и год назад — Будокан в Токио, Кайкан-холл в Киото и Фестиваль-холл в Осаке. В этот раз билеты раскупили мгновенно. Одно объявление, единственное упоминание по радио, и детишки выстраивались в очередь до Фудзиямы.