Михаил Кривич - Товарищ убийца. Ростовское дело: Андрей Чикатило и его жертвы

С восемнадцатью годами он промахнулся — Наташе Голосовской было только шестнадцать. Возможно, два года спустя она была бы осторожнее. Возможно, два года спустя он не рискнул бы подойти к ней, опасаясь получить отпор от чистой девушки, не его полета птицы.

Возможно.

К шестнадцатилетней Наташе Голосовской он подошел 2 августа 1984 года. Он был последним человеком, с которым она разговаривала. Которого видела.

Вот уж действительно повезло, думала Наташа, разглядывая своего неожиданного попутчика. Немолодой, спокойный, вежливый. Одет аккуратно: серый костюм, скромный галстук, очки, солидный портфель. Чувствуется, что человек уверен в себе. Все знает — как быстрее доехать, где лучше поймать автобус. И говорит доверительно, по-родственному. О таком попутчике можно только мечтать.

Она, конечно, не ребенок, но иногда на нее нападает какая-то стеснительность. Неудобно узнать дорогу, неловко переспросить, если что-то не поняла. Взрослый человек сам должен все знать, а шестнадцатилетняя Наташа считала себя уже взрослой.

В шумном южном Ростове она немного растерялась, здесь у нее не было друзей и знакомых. Три дня гостила она у родных в Вешенской, а теперь направлялась к сестре в Новошахтинск. Дорога только одна — через Ростов, с утра ее посадили в автобус, а потом она полдня моталась по городу — искала подарки для родственников. Устала ужасно. Но кое-что купила. Вот, соски для малышки-племянницы. Все аптеки обошла в центре, еле отыскала. Спрашивать дорогу стеснялась, заплутала немного, наконец добралась до правильной остановки — так теперь автобуса не дождешься. Может быть, лучше добраться до вокзала и поехать электричкой? Как вы считаете?

Теперь она успокоилась. Больше всего Наташа боялась ехать в чужой город затемно. С этим уверенным в себе человеком ей бояться нечего. Он ей поможет.

А он никак не мог решить, что ему делать с этой девочкой. С одной стороны, надо бы поскорее попасть домой, поужинать и отдохнуть, чтобы утром не проспать, встать пораньше: неудобно на новом месте начинать с опозданий. И жене обещал не задерживаться. К тому же опыт подсказывал ему, что не пойдет она с ним. Правильно он определил ее с первого взгляда — не его полета птичка. Не то что та смазливая латышка, которую он встретил чуть больше недели назад на этой же остановке. Правда, латышка была постарше. Но все равно молоденькая. Ей он прямо сказал, чего от нее хочет и сколько может заплатить. Быстренько сговорились и в лес пошли. И опять ничего у него не вышло, хоть девка и красивая. Пришлось и ее…

Этой денег не предложишь. Чего доброго, еще скандал поднимет, неприятностей не оберешься. Так что, с одной стороны, выходит, что нечего и соваться.

Но, с другой стороны, его неумолимо тянуло к невысокой девчонке со стройной фигуркой гимнастки.

Не получится — переживем, но почему бы сначала не попробовать?

Он снял очки, протер стекла, снова надел — оттягивал время, искал свежую идею. Ничего свежее не придумалось, чем предложить другой путь до Новошахтинска. Короче и надежнее. Там, за леском, есть еще одна дорога, на Таганрог. Она тоже проходит через Новошахтинск, но по ней автобусы ходят чаще и легче взять попутную машину.

Он не обманывал. За леском действительно проходит дорога на Таганрог. Она действительно ведет к Новошахтинску. Ну, может быть, насчет надежности тамошнего автобусного движения он немного слукавил, но вполне возможно, что на том шоссе Наташе больше повезло бы с автобусом.

Если бы только она дошла до того шоссе.

Она согласно кивнула ему, и они пошли рядом. Перешли дорогу, немного прошли по тротуару вдоль трассы и свернули направо, на неширокую асфальтированную дорожку, ведущую в сторону Можайской улицы. Он что-то рассказывал ей о спорте, в газетах он всегда читал спортивные новости, а память у него была неплохая, и Наташа слушала его, впрочем, слушала не очень внимательно, потому что здорово устала и ей хотелось быстрее добраться до остановки и сесть в автобус, в котором, она надеялась, найдется свободное место у окошка.

Было еще светло, впереди, за невысокими деревьями, виднелись многоэтажные дома. Внезапно он почувствовал, что не в состоянии больше говорить, шутить, притворяться. Перед глазами уже стояла сцена, которая неизбежно случится. Чем быстрее, тем лучше. Больше он не в силах сдерживаться. Его терпению пришел конец.

Слова, которые он произнес, звучали вполне обычно, и странным был только голос — хриплый, отрывистый, нетерпеливый. Как будто он неожиданно поперхнулся или у него перехватило дыхание. Направо, предложил он, повернем направо, так будет короче. И резко свернул на тропинку, уходящую в сыроватую от дождя рощу.

Наташа не испугалась и не смутилась. Мало ли что у человека с голосом. Направо так направо. Если по тропинке короче, то почему бы по ней не пойти?

Она послушно последовала за ним.

Когда через несколько лет он рассказывал следователю о каком-то черном колпаке, который будто прикрывал его от чужих взглядов, делал невидимым для людей, проходивших совсем рядом, он вспоминал историю с Наташей Голосовской. Да, в это время по роще шли люди. Летом на асфальтовых дорожках среди деревьев, да и на тропинках тоже, люди имеют обыкновение гулять. Они возвращаются домой, срезая дорогу, возят в колясках младенцев, прогуливаются с детьми постарше. Более того, в нескольких десятках метров от того места, где прервалась линия жизни Наташи Голосовской, есть детский сад «Лесная сказка». И там подростки играли в футбол, гоняли мяч до темноты. Из рощи донесся до них короткий женский крик. Все слышали его, но не обратили внимания. Они были поглощены футболом.

Сколько еще людей слышали этот крик? Сколько не обратили внимания?

Не было никакого колпака. Скучно и отвратительно слушать рассуждения недавнего марксиста-диалектика о мистических силах. Вздор все это. Он знал, кого уводить, куда уводить, как уводить. Он расчетливо избегал опасности. Когда поблизости никого нет — это одна история. Когда рядом люди — совсем другая. И тогда его жертвы второй раз не кричали. А поизмываться, дабы наслаждение было острее, можно и над трупом.

Тело Наташи нашли на следующий день под деревьями, совсем недалеко от ограды детского сада «Лесная сказка».

Там, на еще не пожухшей августовской траве, пересеклись светлая линия жизни и черная линия смерти. Первая оборвалась, вторая пошла петлять и извиваться. Двадцать один раз, после этого августовского дня, по меньшей мере двадцать один раз она пересечет чью-то линию жизни. Оборвет нить. Погасит светильник.

Мимо остановки, откуда он полчаса назад увел Наташу, филолог прошел в аэровокзал. Те, кто ждали автобуса вместе с ними, давно уехали, никто не обратил на него внимания. Он по обыкновению зашел в туалет, как следует умылся, вытерся. Чистый и аккуратный, на очередном автобусе отправился домой в Шахты. Конечно, он запоздает, но авось успеет выспаться. Если сразу после ужина лечь спать, то, конечно, успеет.