Михаил Кривич - Товарищ убийца. Ростовское дело: Андрей Чикатило и его жертвы

У следственной бригады Костоева были некоторые преимущества: она подключилась к «Лесополосе», когда многое прояснилось — и еще больше было изломано дров. Вина за первые неудачи, как ни рассуждай, ложится на милицию. Но, с другой стороны, довести работу до конца одним работникам прокуратуры, без милиции, без бессонных ночей Буракова и его людей, тоже вряд ли удалось бы — не хватило бы рук и ног. Бесконечные массовые проверки, многомесячное патрулирование… Не надо считать, кто сделал больше, а кто меньше; оставим эту тему, ненужную и неблагодарную, газетам второго разбора.

Но за что, собственно, хвалить совместную работу двух ведомств, если хорошо продуманные и большими силами проведенные операции дали результат только через пять лет? Не слишком ли долго ловили монстра, который продолжал насиловать и убивать буквально под носом сыщиков и аналитиков?

Вопрос хорош, но позвольте задать и встречный вопрос: а есть ли нормативный срок ловли маньяков?

Мы не знаем — и никто не знает, — можно ли было сделать эту работу быстрее.

Во-первых, напуганный убийца залег на дно. Многие жизни были сохранены, а следствие получило драгоценное время для анализа и поиска новых ходов. Во-вторых, следователи не теряли времени зря: безуспешно преследуя филолога-людоеда, они раскрыли попутно более тысячи других преступлений. В деле Чикатило есть потрясающая воображение цифра: на причастность к «Лесополосе» проверены полмиллиона человек.

Рассказывает Амурхан Яндиев: «Мы получили сообщение, что некий молодой мужчина пытался затащить прохожую в свою машину. Сорвалось. Потом приставал к другой, к третьей. Вместе с Сизенко, тогдашним замначальника Батайского угро, мы взяли в Батайске этого человека. Поначалу я решил — «наш». Работал снабженцем, много ездил. Электрички никто со счетов не сбрасывал, но нельзя исключить, что разыскиваемый нами человек разъезжает на автомобиле. Не зря же мы столько автомобилистов проверили…

За этого парня мы взялись крепко. Нет, никаких запрещенных методов дознания, я категорически против этого. Но когда с аргументами в руках припираешь к стенке, выкрутиться очень трудно. Иногда мне казалось, что вот-вот — и он признается в «наших» убийствах.

Мы его основательно проверяли. И сняли с него подозрения по «Лесополосе».

Я считаю так: если ты честный сыщик или следователь, то обязан не семь, а сто раз отмерить, прежде чем отрезать. Режешь ведь по живому. Я раньше был коммунистом, но и тогда истинную веру, полученную от родителей, не потерял. Когда-то придется уйти на тот свет со всеми своими грехами. Самый страшный — страдания невинного человека.

Позже под подозрение попал еще один человек, пожилой железнодорожник. Мы вообще-то отрабатывали тысячи подозреваемых, но этот почему-то запомнился особенно. Получили информацию, что объявился некий тип, который ловит детей и хлещет их хворостиной. Садистские наклонности налицо. Ну, думаю, объявился, мерзавец. Искали мы его, искали — и нашли. Он и в самом деле получал сексуальное удовлетворение, когда стегал детишек. К «Лесополосе» не имел ни малейшего отношения. Привлекли его к ответственности за истязание малолетних».

Дед-садист вошел в число 1062 преступников, пойманных попутно. Но убийцы?

Яндиев продолжает рассказ: «Я в ту пору выезжал на все убийства без исключения, даже если они по первому описанию никак не подходили под «наши». Если оказывалось «чужое», передавал местным следователям. Дождь не дождь, мороз не мороз, ботинки сухие или мокрые — надо ехать. Как-то схватил воспаление легких. Лежу дома с высокой температурой, жена меня колет. Тут приходит Сизенко и говорит, что в Таганроге убита воспитательница детского сада по фамилии Яковенко, похоже, на сексуальной почве. Просит, чтобы я подключился. Судя по тем подробностям, которые он мне рассказал, убийство опять «чужое». Но я чувствовал какой-то дискомфорт, когда совершались преступления, а я как бы в стороне. Все же представитель прокуратуры России.

Жена сделала мне на дорожку укол, и мы поехали. Стал анализировать по обычной методике: где была жертва в последнее время, кто ее видел, какие у преступника есть возможные пути для отхода. Рисуешь кружок на карте города, от него стрелки. Почти сразу попали в точку. Нашли свидетеля, который показал, что некий парень просил подвезти его на машине, мол, срочно надо уехать. Пришли к тому парню домой, там мать и жена. Жена и рассказала бы, куда уехал муж, да не знает. А мать, похоже, знает, но — кремень. Я спрашиваю у нее: из-за чего хоть сыр-бор, в чем вашего сына подозревают? В изнасиловании и убийстве, отвечает. Я ей говорю: при такой красавице, как ваша невестка, кто ж насиловать станет? Глупости это все. Но теперь, когда он в бега ударился, могут ненароком и подстрелить. К тому же подозрение в убийстве — дело серьезное, тут уж точно церемониться не станут. Если он невиновен, то лучше сами скажите, куда уехал, ему же поможете. Она и рассказала, что пришел домой весь в крови, сказал, что подрался, она дала ему денег, и он уехал в Пензенскую область к троюродной родне.

Мы вернулись в областное управление, я дал ребятам адрес: езжайте и берите. Поехали и взяли. Он сам протянул руки, чтобы надели наручники».

Убийство в Сальске, которое упоминал генерал Колесников. Десятилетней давности, списанное в архив убийство в Днепропетровске — два собирателя опийного мака не поделили выручку. Убийство молодой секретарши суда в Батайске. В том же Батайске закололи девятилетнюю девочку… Каждая такая история может дать леденящий душу сюжет для криминальной повести — но другой повести, не этой…

И все эти убийства раскрыты.

А главный убийца, черный герой «Лесополосы», оставался на свободе.

В поисках преступника нередко помогает случай. Но когда случай не помогает, сыщик не поймает убийцу, если не проникнет в ход и образ его мыслей, не поймет мотивов поведения, не заглянет во внутренний мир, каким бы отвратительным он ни был.

Пытаясь представить себя на месте монстра, увидеть его внутренний мир, чтобы найти убийцу в мире внешнем, следователи приглашали в Ростов и Шахты знатоков извращенной психики. Сюда приезжали психиатры и психологи из Института общей и судебной психиатрии имени Сербского, из Института криминалистики. Института МВД; был здесь и главный сексопатолог страны профессор Г.С.Васильченко. Каждый из них добавлял какие-то черточки к портрету разыскиваемого преступника. Но, пожалуй, самый заметный след в этом разбирательстве оставил никому не известный в ту пору доцент Ростовского медицинского института Александр Олимпиевич Бухановский.

«Не я привлек к себе внимание, — объясняет он свою популярность у прессы. — Это Чикатило привлек ко мне внимание».