Александр Кабаков - Аксенов

1978. Зингер Исаак Башевис. За эмоциональное искусство повествования, которое, уходя своими корнями в польско-еврейские культурные традиции, поднимает вечные вопросы.

1979. Элитис Одисеас. За поэтическое творчество, которое в русле греческой традиции с чувственной силой и интеллектуальной проницательностью рисует борьбу современного человека за свободу и независимость.

1980. Милош Чеслов. С бесстрашным ясновидением показал незащищенность человека в мире, раздираемом конфликтами.

1981. Канетти Элиас. За огромный вклад в литературу, высветивший значение человеческой совести.

1982. Маркес Габриэль Гарсия. За романы и рассказы, в которых фантазия и реальность, совмещаясь, отражают жизнь и конфликты целого континента.

1983. Голдинг Уильям Джералд. За романы, в которых обращается к сущности человеческой природы и проблеме зла, все они объединены идеей борьбы за выживание.

1984. Сейферт Ярослав. За поэзию, которая отличается свежестью, чувственностью и богатым воображением и свидетельствует о независимости духа и разносторонности человека.

1985. Симон Клод. За сочетание в его творчестве поэтического и живописного начал.

1986. Шойинка Воле. За создание театра огромной культурной перспективы и поэзии.

1987. Бродский Иосиф. За всеобъемлющее творчество, пропитанное ясностью мысли и страстностью поэзии.

1988. Махфуз Нагиб. За реализм и богатство оттенков арабского рассказа, который имеет значение для всего человечества.

1989. Села Камило Хосе. За выразительную и мощную прозу, которая сочувственно и трогательно описывает человеческие слабости.

1990. Пас Октавио. За пристрастные всеобъемлющие произведения, отмеченные чувственным интеллектом и гуманистической целостностью.

1991. Гордимер Надин. Своим великолепным эпосом принесла огромную пользу человечеству.

1992. Уолкотт Дерек. За блестящий образец карибского эпоса в 64 разделах.

1993. Моррисон Тони. Которая в своих полных мечты и поэзии романах оживила важный аспект американской реальности.

1994. Оэ Кэндзабуро. За то, что он с поэтической силой сотворил воображаемый мир, в котором реальность и миф, объединяясь, представляют тревожную картину сегодняшних человеческих невзгод.

1995. Хини Шеймас Джастин. За лирическую красоту и этическую глубину поэзии, открывающую перед нами удивительные будни и оживающее прошлое.

1996. Шимборская Вислава. За поэзию, которая с предельной точностью описывает исторические и биологические явления в контексте человеческой реальности.

1997. Фо Дарио. За то, что он, наследуя средневековых шутов, порицает власть и авторитет и защищает достоинство угнетенных.

1998. Сарамаго Жозе. За работы, которые, используя притчи, подкрепленные воображением, состраданием и иронией, дают возможность понять иллюзорную реальность.

1999. Грасс Гюнтер. За то, что его игривые и мрачные притчи освещают забытый образ истории.

2000. Синцзянь Гао. За произведения вселенского значения, отмеченные горечью за положение человека в современном мире.

2001. Найпол Видьядхар Сураджпрасад. За непреклонную честность, что заставляет нас задуматься над фактами, которые обсуждать обычно не принято.

2002. Кертес Имре. За то, что в своем творчестве Кертес дает ответ на вопрос о том, как индивидуум может продолжать жить и мыслить в эпоху, когда общество все активнее подчиняет себе личность.

2003. Кутзее Джон Максвелл. Романам Кутзее присущи хорошо продуманная композиция, богатые диалоги и аналитическое мастерство. В то же самое время он подвергает всё сомнению, подвергает беспощадной критике жестокий рационализм и искусственную мораль западной цивилизации. Он интеллектуально честен и занимается проблемами различения правильного и неправильного, мук выбора, действия и бездействия.

2004. Елинек Эльфрида. За музыкальные переливы голосов и отголосков в романах и пьесах, которые с экстраординарным лингвистическим усердием раскрывают абсурдность социальных клише и их порабощающей силы

2005. Пинтер Гарольд. В своих пьесах приоткрывает пропасть, лежащую под суетой повседневности, и вторгается в застенки угнетения.

2006. Памук Орхан. В поисках меланхоличной души родного города нашёл новые символы для столкновения и переплетения культур.

2007. Лессинг Дорис. За исполненное скепсиса, страсти и провидческой силы постижение опыта женщин.

2008. Леклезио Жан-Мари Гюстав. Как автор новых направлений, поэтических приключений, чувственных восторгов, исследователь человечности вне и ниже пределов правящей цивилизации.

2009. Мюллер Герта. С сосредоточенностью в поэзии и искренностью в прозе описывает жизнь обездоленных.

2010. Марио Варгас Льоса. За детальное описание структуры власти и за яркое изображение восставшего, борющегося и потерпевшего поражение человека.

ЕВГЕНИЙ ПОПОВ:Позволь для начала разговора рассказать одну историю, может быть, даже и притчу. Когда началась трепка «МетрОполя», Феликс Феодосьевич Кузнецов еще плохо разбирался в контингенте, который ему поручен был партией и правительством. И вот он мне говорит: «Женя, ну что ж ты связался с Аксеновым-то? Ведь ты же хороший, простой сибирский парень, а у Аксенова… у него миллион на Западе!» Так мне представили Аксенова как богача. И теперь скажи: ты как думаешь, был ли у Василия нашего тогда миллион на Западе? Сейчас-то, когда я стал стар и нагл, то я, конечно, спросил бы: Феликс Феодосьич, а чего миллион — рублей, юаней, евро или долларов?

АЛЕКСАНДР КАБАКОВ:А в те времена — может, миллион лир… Это на хороший ужин было.

Е.П.:Да, лир… Когда-то был скандал с Бондарчуком, с Сергеем Федоровичем… Тогда рассказывали, что он не отдал советскому государству, как полагалось, свой большой итальянский гонорар, вроде бы миллиарды лир. Несмотря на то что являлся пламенным советским патриотом. И ему ничего не сделали, а он купил на эти деньги какой-то уникальный автомобиль. И получил прозвище — «король лир». Лира-то была довольно мелкая денежка… Так вот, вернемся к теме: Василий Палыч наш — был ли он богатый? Был ли у него на Западе действительно миллион, хотя бы лир? Уникального автомобиля, как у Бондарчука, у него не было, и даже просто «мерседеса», как у Высоцкого, которому его устроила член ЦК французской компартии Марина Влади, — у Аксенова ничего такого не было. Почти до самого отъезда у него даже и дачи не было…

А.К.:Была у него обычная писательская квартира на Красноармейской…

Е.П.:И еще мамина квартира… После того как мама, Евгения Семеновна, умерла, ему ее квартира осталась… Вот вся его недвижимость. По-нынешнему — это смех. Трехкомнатная квартира на «Аэропорту»…