Вильгельм Кейтель - 12 ступенек на эшафот

Затем мы продолжили свой путь в Доббин — имение англо—британского «нефтяного короля», президента «Royal Dutch Shell Company» сэра Генри Детердинга. Перед смертью промышленный магнат, известный противник большевизма, предоставил имение в распоряжение имперского наместника и гауляйтера Мекленбурга Фридриха Хильдебрандта.

Около 21.00 мы прибыли в Доббин и застали там Гиммлера и его штаб. Рейхсфюрер собирался выехать на рассвете, так что в первую ночь всем нам пришлось испытать серьезные неудобства и ночевать в ужасной тесноте. Однако связь работала прекрасно, во всяком случае меня уже поджидала шифрограмма фюрера:

1. Каково положение группы армий «Висла»?

2. Как обстоят дела с наступлением Штайнера?

3. Что вам известно о судьбе 9 армии? (Нам не удается установить с ней связь.)

4. Каково местонахождение 12 армии Венка? Когда начнется наступление на потсдамском направлении?

5. Чем занимается и где находится корпус Хольсте?

За ужином мы обсудили с Йодлем возможные варианты ответов — первый из них я составил сам.

По—солдатски, без сглаживания и в полном соответствии с серьезностью создавшегося положения я доложил о безнадежности попыток освобождения Берлина. В результате отходного маневра левого крыла группы армий «Висла» на запад Штайнер не может развивать наступление на Берлин и вместе с корпусом Хольсте вынужден теперь обеспечивать тыловое прикрытие группы армий северо—западнее Берлина, активно противодействуя угрозе русского удара с тыла и полного окружения. 10.000 солдат и офицеров Буссе (без тяжелого оружия и техники) в ходе ожесточенных арьергардных боев пробились через лесные заставы русских и вышли в расположение 12 армии Венка на восточном фланге оборонительного фронта. О местонахождении главных сил 9 армии Теодора Буссе нам ничего не известно. Сам Венк не рассматривает пробившихся из окружения солдат в качестве неожиданного усиления своей армии, поскольку считает абсолютно безнадежными перспективы наступления в озерном дефиле южнее Потсдама. В заключение я написал:

«Считаю безнадежными попытки деблокировать Берлин и пробить коридор с западного направления. Предлагаю прорываться через Потсдам на соединение с Венком, во всех остальных случаях — незамедлительный вылет фюрера в Южную Германию. Ожидаю вашего решения».

Около полуночи в Доббин прибыл новый главнокомандующий люфтваффе фельдмаршал фон Грейм — с перебинтованной ногой, в остальном здоровый и невредимый. 28.4 Ханна Райч благополучно вылетела из осажденного Берлина и посадила самолет с Греймом на борту на аэродроме в Рехлине. Прямо оттуда он выехал ко мне на автомобиле, чтобы сообщить о последних событиях в рейхсканцелярии. Положение в Берлине крайне тяжелое и практически безнадежное. Геринг смещен. Фюрер настроен самым решительным образом, сохраняет хладнокровие и абсолютную невозмутимость. Несмотря на старую дружбу ему так и не удалось убедить фюрера покинуть столицу. [99] Грейм стал самым молодым летчиком 1–й мировой войны, награжденным прусским орденом «За заслуги». В марте 1920 г, во время «Капповского путча», доставил в Берлин Адольфа Гитлера и поэта—националиста Дитриха Эккарта, которые намеревались баллотироваться в состав нового национального правительства. Он получил приказ связаться со мной и обсудить положение. 30.4 он вылетает в Берхтесгаден для вступления в должность главнокомандующего люфтваффе.

29 апреля мы провели в Доббине. Я надеялся получить ответ фюрера на отправленную шифрограмму. Из рейхсканцелярии пришло подтверждение получения радиограммы и… больше ничего. Видимо, это следовало понимать как отказ.

Уже на следующее утро, в 04.00, нам пришлось покинуть Доббин. Только несколько часов мне удалось полежать на белоснежных простынях и даже принять ванну.

Буквально за день до нашего приезда управляющий имением и его штат съехали, любезно предоставив нам свои служебные и личные помещения. Гофмейстер и домоправительница приложили немало стараний, чтобы обустроить к нашему приезду современное здание напротив старого дворца, переоборудованное в казарму для иностранных рабочих, и даже принесли несколько бутылок вина из коллекции Детердинга. Даже не сомневаюсь в том, что знаменитые винные погреба замка опустошили впоследствии русские…

Я назначил оперативное совещание на 30.4, на 10.00, в Висмаре, где со вчерашнего дня в бывших полковых казармах разместился наш объединенный рабочий штаб (ОКВ и ОКХ). Затем я принял в офицерском клубе генерала Штудента, только что прилетевшего из Голландии, [100] Генерал—оберст Курт Штудент, командующий группой армий «X» на Западном фронте (с ноября 1944 по январь 1945 г.). С 10.4.45 по 28.4.45 г. — командующий парашютно—десантной армией. ввел его в курс дела и обсудил стоящие перед ним задачи, особо подчеркнув важность удержания балтийских портов для транспортных судов кригсмарине, прибывающих из Восточной Пруссии с войсками и беженцами на борту.

Штудент принял командование с искренним желанием навести порядок и пресечь ничем не обоснованную панику, очевидцами которой нам довелось стать на пути в Висмар. На дорогах, забитых бесконечными автоколоннами, «обозами 2–го разряда» и беженцами, нам подчас приходилось прибегать к самым решительным мерам, чтобы хоть чуть продвинуться вперед. Дважды нам пришлось спешно бросать машины и залегать в кювете — британские штурмовики на бреющем полете обстреливали колонны из всех видов бортового оружия — пулеметов и автоматических пушек. Часами мы едва плелись черепашьими темпами, стиснутые со всех сторон машинами, повозками и людьми. Вместо лоцмана нашу колонну «проводил» блестящий офицер полевой жандармерии в открытом автомобиле.

Во второй половине дня 30.4 все наши разрозненные «маршевые группы» постепенно собрались в Нойштадте — нашей новой штаб—квартире «ОКВ—Норд». Нам отвели рабочие помещения в казармах кригсмарине с прекрасно оборудованным узлом связи. Я надеялся встретиться здесь с гросс—адмиралом Деницем, но, к моему величайшему сожалению, он перенес свою штаб—квартиру в дом отдыха кригсмарине, в курортное местечко Плен, располагавшееся примерно в часе езды от нас. Обустроившись на новом месте, я выехал в адмиральский штаб.

Я прибыл как раз вовремя: Дениц проводил совещание с генерал—фельдмаршалом Бушем, командующим Северо—западным фронтом (от Киля до голландской границы). Там же я встретил и рейхсфюрера СС Гиммлера, который занимался тем, что в своей обычной манере искал «подходы» к гросс—адмиралу. Чего, собственно, он добивался, я не знаю. Видимо, старался держать нос по ветру и быть в курсе происходящих событий.

Вечером я встретил в Плене фельдмаршала фон Грейма и его личного пилота Ханну Райч. Он перенес вылет в Берхтесгаден еще на один день, чтобы обсудить с Деницем вопросы дальнейшего взаимодействия кригсмарине и люфтваффе. Ханна Райч рассказала мне, что Гитлер приказал расстрелять Германа Фегеляйна за то, что полицейский патруль арестовал его в ночном берлинском ресторане — пьяного и в гражданской одежде. [101] Группенфюрер СС и генерал—лейтенант Ваффен СС Герман Фегеляйн, представитель рейхсфюрера СС Гиммлера в ставке фюрера, был женат на Грете Браун — сестре Евы Браун, метрессы Гитлера. Адольф Гитлер предполагал, что его свояк замешан в переговорах Гиммлера и представителя шведского Красного креста графа Бернадотта в Швейцарии, и заподозрил его в попытке бежать из Берлина, переодевшись в гражданскую одежду.