Андрей Шкуро - Гражданская война в России: Записки белого партизана

Любая война аморальна и жестока, но гражданская — особенно. Суть ее — трагедия братоубийства, калечащая душу народа и его историческую судьбу. Гражданская война в России не была просто вооруженным столкновением враждующих армий. В первую очередь она явилась столкновением политических взглядов, различных нравственных позиций и духовных устремлений. Гражданская война велась отнюдь не на четырех фронтах, а на одном — том, что проходил через души людей, их мировоззрение и мироощущение. И естественно, победившая сторона сделала все, чтобы превратить свою совесть, свое мировоззрение — в народную совесть, в народное мировоззрение, народное мировосприятие. Это вызвало перекос исторической памяти нашего народа не только в тех вопросах, которые были связаны со стороной проигравшей — белыми, но и со стороной победившей — красными. В этом отношении наша Гражданская война — поистине «легендарная». Не менее «легендарны» и исторические труды, посвященные этой войне. Действительно, Гражданская война в России настолько обросла легендами и мифами, столько вымыслов наполняет ее историю, что здесь хватит работы по восстановлению исторической правды еще не одному поколению историков.

Помимо «легендарности», история Гражданской войны отличается еще и крайней политизацией, и при изучении подавляющего большинства научных трудов бывших советских историков создается впечатление, что война эта вовсе еще не завершилась, а с неослабевающей силой продолжается и по сей день…

В наши дни, когда все большее значение приобретает призыв к национальному и гражданскому примирению, необходимо осознание обществом всей глубины трагедии Гражданской войны. Большая ответственность здесь ложится на историков, писателей, журналистов, художников, кинематографистов и многих других, чьим человеческим и профессиональным долгом является донесение до широкого читателя или зрителя всей правды об этой общероссийской драме.

Значительную роль в этом деле играет публикация воспоминаний, записок и дневников непосредственных участников Гражданской войны, позволяющих полнее, ярче, достовернее представить себе весь колорит той эпохи, а главное — людей, их психологию, культуру, образ мыслей, все те положительные и отрицательные начала, из которых складывается человеческая личность.

«Записки белого партизана» генерала А. Г. Шкуро, несмотря на их безусловный субъективизм, присущий любым воспоминаниям, в значительной степени будут способствовать восстановлению во многом противоречивой картины Гражданской войны 1917–1920 гг. на юге России.

Кто же такой генерал Шкуро, о котором так много слышал и так мало знает современный читатель? Андрей Григорьевич Шкура {1} 1 В ноябре 1917 г. в Кубанское Краевое правительство поступило прошение от войскового старшины А. Г. Шкуры с просьбой изменить его фамилию на «Шкуранский». Прошение было удовлетворено, но, по-видимому, ответ не дошел до адресата из-за революционных событий и общего хаоса. Поэтому он сам себя к лету 1918 г. стал называть другой фамилией — Шкуро, которая и утвердилась за ним. родился 7 (20) {2} 2 На территории, занятой вооруженными силами южнорусской контрреволюции, официально действовал старый юлианский календарь, по которому Шкуро датирует описываемые события. Во избежание путаницы в предисловии и комментариях все события, происходившие на территории, занятой белыми, датируются двойным стилем (в скобках — по новому григорианскому календарю). февраля 1886 г. в станице Пашковской Екатеринодарского отдела Кубанского казачьего войска. Отец его — потомственный кубанский казак Григорий Федорович Шкура, бывший тогда подъесаулом 1-го Екатеринодарского Кубанского казачьего войска полка (в 1919 г. он — полковник в отставке). Начальное военное образование А. Г. Шкуро получил в 3-м Московском Императора Александра II кадетском корпусе, который окончил в 1905 г. Затем он поступил в казачью сотню Николаевского кавалерийского училища в Санкт-Петербурге.

Согласно циркуляру Главного штаба за № 82 от 14 марта 1908 г. юнкер Шкуро закончил училище в 1907 г. по 1-му разряду и вышел хорунжим в 1-й Уманский бригадира Головатого Кубанского казачьего войска полк, дислоцировавшийся на Кавказе в г. Карее.

При выпуске из училища, исходя из действовавшей тогда 11-балльной системы, Шкуро имел средние баллы: старшинства — 8,94, по наукам — 8,88, по военным наукам и механике — 8,5, за строевое образование — 10.

В рядах полка Шкуро в 1909 г. участвовал в экспедиции в Персию. На следующий год он, уже в чине сотника, с помощью отца перевелся в 1-й Екатеринодарский Кубанского казачьего войска полк, стоявший тогда в станице Усть-Лабинской. Там он женился {3} 3 Жена его, «милая, стройная брюнетка», умерла в Париже уже после отъезда Шкуро в Югославию; детей они не имели. и «вышел по войску», то есть в отставку, оставаясь на учете в Войсковом штабе. Затем он по собственному желанию уехал в г. Читу. Здесь Шкуро пробыл недолго и с началом I Мировой войны по мобилизации получил назначение в 3-й Хоперский Кубанского казачьего войска полк и вместе с ним выступил на фронт. Поначалу он был офицером в полковой пулеметной команде, а позднее принял команду разведчиков.

Приказом войскам 4-й армии Юго-Западного фронта за № 413 от 29 января 1915 г. подъесаул Шкуро «за то, что 5 и 6 ноября 1914 года у дер. Сямошице, подвергая свою жизнь явной опасности, установил связь между 21-й и 75-й пехотными дивизиями, а с 7 по 10 — между 21-й пехотной и 1-й Донской казачьей дивизиями», согласно Георгиевскому статусу, был награжден Георгиевским оружием. В том же году в связи со стабилизацией фронта и переходом противоборствующих армий к позиционной войне кавалерия была обречена на бездействие и у Шкуро родилась идея организации партизанского отряда для разведывательных рейдов в тыл противника. Мысль эта была поддержана начальником штаба Походного атамана казачьих войск Великого Князя Бориса Владимировича Генерального штаба полковником А. П. Богаевским, и в конце концов партизанский отряд (600 человек) был сформирован. В 1915 г. Шкуро совершил несколько успешных рейдов в германский тыл. Во время одного из рейдов он разгромил штаб германской дивизии и захватил в плен командовавшего ею генерала.

Надо отметить, что генерал барон П. Н. Врангель, весьма негативно относившийся к Шкуро, характеризовал в своих воспоминаниях его действия по-другому: «Отряд есаула Шкуро во главе со своим начальником, действуя в районе XVIII корпуса, в состав которого входила и моя Уссурийская дивизия, большей частью болтался в тылу, пьянствовал и грабил и, наконец, по настоянию командира корпуса и генерала Крымова был с участка корпуса отозван».