Анна Матвеева - Перевал Дятлова

Тем не менее жалобное мырканье Шумахера я услышала и пустила его в ванную.

- А я? - страстно спросил Вадик.

- А ты иди ставь свою мимозу в вазу!

- Похоже на ругательство или на плохие стихи. Но ушел.

Шумахер встал на задние лапки и нюхал мыльные кружева, собрав усы в букет. Я сняла пижаму и опустилась в горячую пенную воду.

В дверь колотили, а мне было смертельно холодно. Шумахер выл волком.

- Аня, открывай!

Вадик?.. Я повернулась на бок, и услышала плеск воды. Надо же! Все еще в ванне. Видимо, пригрелась и уснула. За это время и вода остыла, и Шумахер с Вадиком чуть не рехнулись…

- Не буду я тебе открывать, успокойся, все в порядке.

Я быстро приняла душ, умылась ледяной водой и покинула свой банный рай.

Шумахер, прижатый мною к боку, довольно раздувал крошечные ноздри: по квартире плыл удивительный запах, который может принадлежать только одному явлению: свиной отбивной с абрикосами и сыром.

Вадик поспешно снимал фартук, а на столе нахально красовались маринованные грибочки и домашнее лечо made by моя мама, брынза с оливками и кедровыми орешками и, наконец, две глиняные кружки, из которых валил нешуточный пар, который трудно было с чем-то перепутать. Грог! Тот самый, что, можно сказать, и сблизил нас с Вадиком десять лет назад.

Вино явно пронес под курткой, подлец, - у меня дома запасы спиртного не задерживаются.

- Ну и что? - спросила я. - Теперь я должна растаять от умиления и одарить тебя новой порцией своего доверия? А ты будешь стоять смущенно и скупая мужская слеза прочертит мокрую дорожку по загрубевшей щеке?

- Не щеке, а коже, - обиженно сказал Вадик. Тоже мне, художественный редактор.

- Вадик, Вадик! Не читай ты эти глянцевые журналы - там умных людей мало, в основном работают блатные и бездарные. И хорошего они тебе не посоветуют. Даже самые замечательные деликатесы (ах, удивите ее!) и сладкие воспоминания не заставят меня изменить решение. Впрочем, обед ты приготовил сам, так что - спасибо, сэкономил время. Давай ешь по-быстрому и гудбай, у меня очень много работы.

- Суров ты был, - саркастически сказал Ва-дик. - А вон, гляди, на какую речь пробрало - не такие уж и дураки в этих журналах пишут. Просто они имеют в виду нормальных женщин, а не ударенных жизнью писательниц.

- Вадька, меня не жизнь ударила, а ты…

Я пошла переодеться во что-то более подходящее для парадного обеда с грогом. Не стоило, наверное, быть с ним такой резкой. Неважно, что бывший, - все равно ведь родной человек. Господи! Десять лет спать рядом, драться из-за лучшей подушки, приносить друг другу чай к рабочему столу… Прятать подарки в квартире, утешать, рассказывать истории - просто любить, а потом: Аня, я пошел, потому что Маша… Радостная и счастливая собственной победой Машка, ее хищная рожица рядом с ним и… пустота, холод, умерший в одноминутье телефон? Тихое пьянство, выбегать на улицу, плакать, искать дорогу к заброшенной телебашне, не хотеть дальше и больше, почти не жить… Считать выкуренные сигареты пачками, не отвечать на звонки. Говорить:

- Я полюбила бы тебя, даже если бы ты был евнухом. Или девушкой.

И вот теперь - он приходит, его бросили, он приготовил обед, а я должна танцевать качучу от счастья.

Я рывком, как в кино, раскрыла дверцы шифоньера. Синхронно с моим движением с трех плечиков упали три кофточки.

На помощь явился Шуми. Он мягко запрыгнул в шифоньер и начал теребить погаными лапками кофточки. На борьбу с ним у меня ушло довольно много времени. Потом, я выбрала одну из кофточек, отряхнула ее от шумиковской шерсти и напялила, застегивая на ходу. Теперь джинсы, и хватит с него.

Подумав, я решила причесаться. Краситься не буду - Машка малюется, как портовая проститутка, я буду выгодно отличаться… Боже, о чем я думаю? Какая разница?..

Вадик сидел у стола, сгорбившись. При виде меня распрямил плечи. Я увидела, что у него на коленях - пачка листов.

- Ты не против? Я взял посмотреть.

Я глянула и обомлела. Он залез в красную сумку и выудил оттуда одну из Светиных папок.

- Вадик, ты забыл: я всегда категорически против копаний в моих вещах.

- Красиво говоришь! - радостно сказал Вадик и вернул мне листки. - К столу!

Во время еды мы оба молчали, впрочем, у нас и раньше была такая привычка. Мы никогда не жаловались на проблемы с аппетитом.

Загрузив в себя по паре отбивных в хорошей компании лечо и грибочков, я залила все это дело грогом, который Вадик успел подогреть. Мне вдруг показалось, что ест он слишком медленно. Время тянет, что ли? Вадик поднял глаза.

- Ань, а что это за материалы у тебя? Новая книжка?

- Ну да. - Я не любила обсуждать ненаписанное с чужими людьми. Исключение составлял только он, Вадик. Но теперь - фигульки, обратного пути нет.

- Расскажи, - попросил он и потянулся к кастрюле с грогом.

И я вдруг почувствовала, что мне хочется поделиться с ним моими мыслями, рассказать всю эту странную историю, которая как-то непонятно отражается во мне. Прорастает сквозь мысли.

- Ты слышал о пропавших туристах из УПИ? Это было в 1959 году.

- И что, и что? - Вадик внимательно смотрел, и я чувствовала: ему на самом деле интересно.

Я уже вполне уверенно излагала факты. В Вади-киных глазах мелькало что-то вроде уважения с удивлением напополам.

- Группа туристов из Уральского политехнического института отправилась в очередной поход. Катего-рийный - многим из ребят нужно было получить высшую категорию и разряд. Посвящался поход какому-то съезду партии. На полном серьезе: ну, ты можешь себе представить, какое там время было.

Вадик кивнул, а меня несло, как Гомера.

- Возглавлял коллектив Игорь Дятлов - опытнейший турист, сто раз бывавший в сложных походах. Впрочем, вся группа подобралась ему под стать: не было ни новичков, ни слабаков.

- Если бы они тебя взяли, ох поплакали бы… - философски сказал Вадик кружке с грогом.

- Если ты будешь меня перебивать… Вадик замотал головой возмущенно.

- Семеро мужчин и две девушки, - терпеливо продолжила я. - Правда поначалу в поход должны были отправиться одиннадцать человек, но один отпал еще в Свердловске - из-за "хвостов" по учебе, а другой, Юрий Юдин, сошел с маршрута на 2-м Северном поселке.

Маршрут, кстати, задумывался такой:

Свердловск - Серов - город Ивдель - Вижай - поселок 2-й Северный - гора Отортен - река Унья - река Вишера - гора Ойка-Чакур - река Северная Тошемка - поселок Вижай - город Ивдель - Свердловск. Протяженность - триста километров.

Так вот, у Юдина случился радикулит, и его решили отправить обратно, у них с этим делом было очень строго. Я читала дневники предыдущих походов: если что-то со здоровьем не так, участник тут же отстранялся от дальнейших действий. Впрочем, некоторые говорили, что он сам решил уйти, якобы чувствовал, что не тянет…