Игорь Виноградский - Улыбнись горам, дружище!

И даже лирические стихи выходили из-под моего пера с претензией на улыбку...

Довольно скоро мои стихи были впервые опубликованы в институтской газете «Политехник», они имели проправительственную окраску и были посвящены роковым для меня датам – начала ноября, начала новой эпохи…

Но настоящего разговора с пролетарской святыней тогда не получилось, и меня выгнали из института, с 4-го курса, после чего я уехал в геологическую экспедиции в Казахстан, в пустыню Бет-пак-дала, к скорпионам и тарантулам...

А вернувшись в Ленинград, опять припал к живой воде юмористики...

Помнится, я написал целую поэму о своих злоключениях, при этом набрался смелости и публично исполнил ее в огромном зале Политеха. Человек я уже тогда в студенческих кругах был популярный, и успех был большой. Поэма начиналась так:

Далее я описывал ночной вечер, на который сошлись-съехались все герои литературных и драматических произведений, многим из которых я давал весьма рискованные в те годы характеристики...

А потом там был доклад товарища Остапа Бендера, – как мне удалось переиздаться, и многое другое, звучавшее в те времена достаточно остро... Но – «судьба Евгения хранила» – на этот раз, и все тогда обошлось без КГБ. КГБ было потом... Их, сотрудников, тоже можно было понять... Я умудрялся в широкой компании, за столом исполнять такие строчки:

Конечно, эго был блеф, игра ума, желание подергать «тигра за усы», никуд а я уезжать никогда и не собирался, с чего это я должен уезжать со своей родины? Я вам не нравлюсь, товарищи? Вы мне часто тоже. Может быть, вам лучше уехать? Так думал я тогда и почти также продолжаю думать сейчас...

Первые стихи, написанные в горах Кавказа, куда я попал, решив заняться альпинизмом, представляли собой определенный сплав ранее уже обозначившихся мотивов и назывались так: «Очень лирические стихи о том, как помочь милиции, комсомольской, профсоюзной и другим организациям в борьбе с растущей преступностью».

После изгнания из Вуза, я через четыре года вернулся в него, получил диплом, поступил на работу в Дом Научно-технической пропаганды на Невском проспекте, напротив Дворца Пионеров, и через полгода был оттуда... Нуда, конечно, вы уже догадались, правильно, – изгнан, за статью критического содержания, опубликованную в стенгазете и направленную на укрепление трудовой дисциплины в рабочее время, а также за отказ ходить на политучебу...

Когда человека отовсюду выгоняют, хотя, видит Бог, он не дурак, не пьяница, не хамло, то что он в итоге делает? Плачет? Черта с два! Он становится юмористом!

Без больших забот я покинул ряды технической, или, точнее говоря, электронно-технической интеллигенции, и влился в ряды интеллигенции творческой. Я окунулся в эстраду. Пришел первый успех. Какие-то деньги. Меня узнали в Москве и других городах страны. Как говорится, не было бы счастья, да несчастье помогло! Мне очень везло в те годы. Я шел в эстраду не за «длинным рублем». Эстрада тогда была делом государственным, у нас были семинары, учеба, творческие командировки – по всей стране. Моя первая поездка была в Тбилиси, в джаз-оркестр «Рэро», один из популярнейших тогда в стране, апрель в столице Грузии, где все в это время цветет и пахнет или ароматом миндаля, или шашлыком с коньяком – это уж непременно...

У меня в ту пору был прекрасный соавтор, Олег Левицкий, который меня очень многому научил. По профессии. Правда! оказалось! что я умел и хотел учиться. А потом была поездка с Шуровым и Рыкуниным по Южному берегу Крыма, а потом была программа в Кисловодске, а потом я стал ездить с джаз-оркестром Олега Лундстрема... Повторю, мне очень повезло. Я попал в хорошие руки. Моим самым первым исполнителем был легендарный уже тогда Петр Лукич Муравский. А затем я долгие годы работал с лучшим конферансье страны Олегом Милявским. Так что творческих проблем не было. Включая знакомство с А.Райкиным, а далее, позже, с Г.Хазановым, К.Новиковой, Е.Петросяном, с которым мы и ныне большие друзья. Меня называли уже «королем репризы», когда М.Жванецкий еще только начинал свой путь и ездил за А.Райкиным на свои деньги. И Миша об этом помнит, и видимо, желая сделать мне приятное, завидев меня, часто об этом говорит вслух. При мне начинал М.Задорнов, с которым мы и сейчас приятельствуем, в фильме, сценарий которого мы написали вместе с О.Волиным и который вышел на экраны в 1970 году. 12 наших песенок на разные голоса пела молодая Алла Пугачева. А потом мы с Л.Менакером, по его предложению, написали сценарий фильма «Завещание профессора Доуэля», фильм был снят, правда, не в Африке и не на Кубе, как нам поначалу обещали, а в Сухуми, но все равно это было прекрасно. Приехать в Сухуми в сентябре, в качестве сценариста, поселиться в отдельном номере с видом на все Черное море, это совсем неплохо...