Андрей Танасейчук - Майн Рид: жил отважный капитан

Мы считали, что теперь дорога на столицу была открыта, но это было серьезной ошибкой, и вскоре мы это осознали, поскольку при дальнейшем продвижении наши отряды вступали в непрерывные стычки с противником. Очень скоро мы столкнулись с основными силами неприятеля, которые сконцентрировались за двумя сильными укреплениями (прежде ничего равного им мне не приходилось видеть), возведенными подле маленькой деревушки под названием Чурубуско.

Дорога к деревне пересекала ручей, над которым был переброшен мост, и этот мост оборонял отряд мексиканцев; очень скоро стало ясно, что без удара с фланга оттеснить их не удастся. Мост был хорошо укреплен, наши части пытались атаковать его с фронта, но безуспешно.

Бригаде генерала Шилдса был отдан приказ обойти гасиенду Лос Порталес и атаковать противника с фланга. Наши солдаты сумели достичь гасиенды, но продвинуться дальше не смогли. Мы несли большие потери и тщетно пытались укрыться за стенами строений. Полковник Уорд Б. Беннет предпринял было отчаянную попытку собрать рассеянные подразделения вместе, но тщетно, и вскоре был сам серьезно ранен.

Положение стало критическим. Я командовал подразделением гренадеров из числа нью-йоркских добровольцев и видел, что эскадрон мексиканских улан готовится к атаке. Я знал, если они нападут сейчас, когда наш отряд дезорганизован, мы будем обращены в бегство. С другой стороны, если мы атакуем их, есть шанс, что неприятель дрогнет и побежит. В любом случае, ничего хуже настоящего состояния полного бездействия под убийственным огнем противника быть не могло.

Командир отряда добровольцев из Южной Каролины полковник Батлер был ранен; в его отсутствие подразделением командовал подполковник, он держал флаг штата с изображенной на голубом фоне пальмой. Я крикнул ему:

— Полковник, не пора ли идти в атаку?

Не успел он ответить, я услышал нечто похожее на громкий щелчок, и офицер упал с разбитым пулей коленом. Я тотчас же подхватил флаг, и, когда раненого уносили с поля боя, он прокричал:

— Майор Гладцен, примите флаг! Капитан Блэндинг, помните Моултри, Ландес и старый Чарлстон! [26] Раненый офицер перечисляет названия населенных пунктов, в сражениях при которых во время Войны за независимость добровольцы из Каролины одержали победы над англичанами.

Я поспешил к своим солдатам, занимавшим крайний правый фланг, встал перед ними и крикнул:

— Солдаты! Пойдете со мной в атаку?

— Пойдем! — прокричал капрал Хауп, швейцарец.

Был отдан приказ к атаке, и мы двинулись вперед. Я был впереди, но рядом со мной шли храбрый швейцарец и отважный ирландец Джон Мёрфи.

Мексиканцы, увидев, с какой решительностью наступает на них холодная сталь, оставили свои позиции и устремились к замечательной дороге на Мехико, которая открывала им такую отличную возможность для бегства».

С пониманием отнесемся к саркастической интонации последней фразы — она была продиктована не презрением к мексиканцам, а восхищением отвагой и доблестью американских солдат — сослуживцев и подчиненных Рида. Есть основание полагать, что будущий писатель не слишком преувеличил собственную отвагу в бою: упоминание о доблести молодого офицера содержится в донесении, составленном командиром бригады, в состав которой входили нью-йоркские добровольцы, — генералом Шилдсом.

Хотя сражение у Чурубуско было не первым боевым эпизодом в военной биографии Рида, этот бой (кстати, один из наиболее ожесточенных в ходе кампании) оказался первым по-настоящему серьезным и кровопролитным столкновением с мексиканцами, в котором довелось ему участвовать. Первым, но не последним: в скором времени второй лейтенант Рид станет деятельным участником решающего сражения американо-мексиканской войны — битвы за Чапультепек, последний рубеж обороны мексиканцев на подступах к столице. Однако это произойдет позднее — уже в сентябре 1847 года. А пока, после разгрома мексиканцев у Чурубуско, наступило затишье. Генерал У. Скотт объявил перемирие. Он полагал, что после сокрушительного разгрома мексиканцы станут более сговорчивыми и согласятся на те — бесспорно, кабальные — условия, на которых может быть заключен мир между США и Мексикой. Согласно инструкциям из Вашингтона, Мексика должна была отдать США Техас, Новую Мексику, Верхнюю Калифорнию, значительную часть современных северомексиканских территорий (в том числе штаты Нижняя Калифорния, Коауила, Чиуауа, Сонора) — то есть примерно три четверти своей территории. Переговоры проходили в деревушке Такубайя. Закончились они безрезультатно. Даже терпя поражение за поражением, Мексика не могла согласиться на условия, выдвигаемые американцами.

В одном из очерков «Стрелка в цепи» Рид критикует действия Скотта — в частности, за то, что тот пошел на перемирие. Молодой офицер утверждал, что главнокомандующий упустил возможность воспользоваться плодами победы у Чурубуско и с ходу захватить Мехико. На самом деле, Рид, критикуя Скотта, не обладал той перспективой видения, которую имел главнокомандующий. Рид не знал, что силы американцев на исходе, коммуникации растянуты, не хватает амуниции и боеприпасов, в войсках растет число заболевших, а сопротивление в тылу и на фронте неуклонно нарастает. Не знал Рид и того, что, хотя столица вражеского государства находилась в пределах прямой видимости, попытка взять ее с ходу, в силу указанных причин, скорее всего, не увенчалась бы успехом и, очень вероятно, привела бы к большим потерям. А Скопу как политику, намеревавшемуся баллотироваться в президенты, это было совсем невыгодно. К тому же, чтобы войти в Мехико, необходимо было преодолеть линию серьезных укреплений, возведенных противником, и, прежде всего, взять замок Чапультепек, который представлял собой очень важный, хорошо вооруженный и почти неприступный пункт обороны. Зная о его стратегическом значении, мексиканцы собирались обороняться до последнего.

Пользуясь затишьем и сочиняя очередной очерк «Стрелка в цепи», в котором Рид повествовал о событиях при Чурубуско и критиковал своего главнокомандующего, писатель, конечно, не знал, что очень скоро ему предстоит последний бой, который станет финальным аккордом в его боевой биографии и самым серьезным образом отразится в личной истории. До возобновления боевых действий лейтенант Рид успел завершить и отправить в редакцию очередной — предпоследний — очерк. Следующий — последний, — в котором он расскажет о взятии Чапультепека и завершении военных действий, Рид напишет лишь после очень долгого — многомесячного — перерыва. Чем была вызвана столь длительная пауза, рассказ впереди, а пока предоставим слово самому писателю — непосредственному участнику и свидетелю боев на подступах к Мехико. Он довольно подробно рассказал о событиях, и едва ли пересказ сможет заменить живую речь писателя: