В. Болховитинов - Столетов

Столетов борется за честь русской науки и за пределами родины.

Летом 1881 года Политехнический музей и Московский университет делегировали Столетова на Международный конгресс электриков, собравшийся на Всемирной выставке в Париже.

Как посланник русской науки поехал Столетов за границу.

Русской науке было чем гордиться, было что показать всему миру.

Множество побед было одержано за последние годы представителями той науки, о которой должна была итти речь на Всемирном конгрессе в Париже, — русскими электриками.

Яблочков, Лодыгин и Чиколев создали электрическое освещение. Подвигами русских изобретателей и ученых электротехника вышла из стен лабораторий на широкую дорогу.

Гениальные изобретатели своим творчеством и беззаветной самоотверженностью завоевали электротехнике признание.

Теперь к этой науке, сила и могущество которой стали общеизвестны и бесспорны, устремилась, точно мухи на мед, целая туча любителей наживы. Еще бы — электротехника сулила возможность «делать деньги»!

Эксплуатацией богатства, открытого героями техники, занялись дельцы, именующие себя изобретателями, и дельцы просто, хищники и пенкосниматели всевозможных мастей.

Теперь электротехника стала модной наукой — настолько модной, что в ней уже появились свои шарлатаны и чудаки.

Придумывалось, предлагалось и даже патентовалось множество всевозможных пустяковых электрических приборов и аппаратов.

Некий барон изобрел, например, электрические вожжи для лошадей.

Один предприимчивый шарлатан заявил, что им изобретен способ передавать с помощью электрическою тока по проводам вкус кушаний. Вера во всемогущество электричества была так велика, что это «изобретение» — «телегастрограф» — всерьез обсуждалось в печати

Угар алчности окружил электротехнику. В погоне за наживой пускались в ход все средства, вплоть до бесстыдной кражи чужих изобретений.

И в этой свистопляске рыцари долларов, франков, марок и фунтов старались похоронить даже память о первооткрывателях, о людях, утвердивших электротехнику.

Но русские электрики держались в стороне от капиталистического ажиотажа.

Они работали, они обогащали науку все новыми и новыми достижениями.

Много замечательных вкладов в науку об электричестве внесла и продолжала вносить физическая лаборатория Московского университета.

Крепла и русская электротехническая общественность.

В 1880 году при Русском техническом обществе был организован знаменитый VI отдел — электротехнический, объединивший вокруг себя такие силы, как Яблочков, Лодыгин, Чиколев, Лачинов. Пироцкий, Шпа-ковский.

Опережая заграницу, русские электрики вскоре после создания VI отдела организовали в Петербурге первую в мире электрическую выставку.

В том же году в России был создан журнал «Электричество» — один из старейших электротехнических журналов. Этот журнал, существующий и поныне, явился центром передовой инженерной и научной мысли.

Электротехника, в которую внесли такой огромный вклад русские ученые, стала к началу восьмидесятых годов настолько большой наукой, что уже назрела необходимость в созыве Всемирного конгресса электриков.

В августе 1881 года Столетов приехал в Париж. Он — первый русский ученый, который будет выступать от имени русской физики на международном съезде.

В Париже Александр Григорьевич встретился со своим старым другом — М. П. Авенариусом.

Авенариуса, занимавшегося преимущественно исследованием тепловых явлений, тоже увлекла электротехника. Он нашел новый способ решения волновавшей тогда электротехнику проблемы так называемого дробления света — питания от одной динамомашины нескольких электрических ламп. Свою работу он представил на рассмотрение жюри конгресса.

Шесть лет не встречавшиеся, друзья не разлучаются в Париже ни на один день. Они поселяются в одной гостинице, всюду ходят вместе.

В Париже шумно и весело, ведь еще не закрылась Всемирная выставка, открывшаяся в 1878 году, а в августе 1881 года открылась еще одна выставка — Международная электрическая. Пестрые павильоны раскинулись на Елисейских полях, на Марсовом поле, на площади Трокадеро. Вечером выставка заливается светом многочисленных электрических светильников. Посетители выставки с интересом катаются на электрифицированной железной дороге. По Сене плавают электролодки.

Пестрые, многоязычные толпы народа проходят среди павильонов, любуются экзотическими экспонатами.

В громадном Дворце промышленности разместился мир электрических машин и аппаратов.

Вот что писал об электрической выставке сам Столетов:

«Посетители, впервые попавшие на выставку, не могут сначала остановиться на чем-либо одном, не могут успокоиться, не обегавши все. Это первое знакомство поверхностно и неясно, но это — психологическая потребность. Сделаем так и мы. Садимся у площади Согласия в электрический вагон Симменса и выезжаем (лучше вечером) в Восточные ворота огромного Дворца Промышленности (250х108 метров площади и 35 метров вышины; всего квадратного содержания, с верхним этажом, более 29 000 кв. метров). Он вмещал выставку 1867 года, а теперь весь наполнен электричеством… Добежим до центрального здания, — продолжает Столетов, — где стоит высокий маяк, окруженный бассейном и каскадом. Став спиной к главному входу (с Елисейских полей), попытаемся ориентироваться. Перед нами пестрая картина. Ряды павильонов всевозможных архитектур, витрины с самым разнообразным содержанием, телефонные будки, вагоны, мачты, статуи, флаги различных наций, сети проволок, неумолкающий звон сигнальных аппаратов и море электрических огней — вот элементы первого смутного впечатления. Вдоль южной стены тяжелые двигатели, машины для тока, вагоны, вообще все громоздкое. Большая лестница направо ведет наверх; там ряд отдельных зал по окружности здания: маленькая роскошная квартира с электрическими приспособлениями, театр и галлерея картин, освещенные — как и все — электричеством, ряд зал с аппаратами, залы телефонов, исторический музей, зала Конгресса и две комнаты Эдисона».

Громадных успехов достигла электротехника. Столетов проходит мимо шеренг электрических машин, выстроившихся вдоль павильонов. Он внимательно смотрит на эти детища новой техники. Ведь в создании их немалую роль сыграли и его труды, Гордостью переполняется сердце ученого за русскую науку, за русских творцов электротехники. Гордостью и болью: русские идеи, русские открытия, а на машинах французские марки, американские клейма.

Патриот-ученый с негодованием отмечает, что лампы Лодыгина и электрической свечи Яблочкова в русском отделе не найти, они экспонируются во французском отделе. А сколько изобретений просто расхищено! Вот регулятор для электрической дуги.