Юсуф Акобиров - Айни

Гнет и бесправие, жестокость правителей и палачей в Бухаре довели народ до крайней степени отчаяния. Каждый день солдаты эмира, труженики и крестьяне группами и в одиночку бежали в Ташкент и Самарканд. В Ташкенте и Самарканде образовалась коммунистическая партия Бухары и наряду с этим так называемые «революционеры Бухары» — руководство реформистского движения — главари джадидов.

Айни завязал дружбу с руководством большевистской партии и помогал подготовке революционного выступления в Бухаре. Назревали события исторической важности: революция в Бухаре, освобождение от тирании эмира Сайида Алим-хана.

В июне 1920 года Коммунистическая партия Бухары пригласила поэта в Ташкент. Айни целый месяц писал лозунги, плакаты, воззвания, стихи, призывы — все, чем он мог помочь революции.

В сентябре 1920 года под руководством большевистской партии, при поддержке Красной Армии в Бухаре победила революция. Власть эмира была ниспровергнута, сам эмир бежал на восток, в горы, теряя на пути своих жен, свиту и власть…

Айни женился и избрал местом жительства Самарканд.

Весной 1922 года дождливым утром в одну из маленьких парикмахерских города Бухары вошел парень 16–17 лет. Он промок до ниточки, озяб и, войдя, несмело оглянулся. Судя по одежде, это был парень из кишлака. Два парикмахера-еврея несказанно обрадовались посетителю — в то утро это был первый клиент. Каждый из парикмахеров старался усадить его в свое кресло. Парень подошел к окошку и сел так, чтобы видна была улица. Мастер обрадованно засуетился.

— Братишка, видно, давно не брились, заросли.

— Да, давно не брился, — нехотя ответил парень. Он был явно чем-то расстроен и не имел желания продолжать разговор.

— Вы откуда будете? — не унимался другой парикмахер.

— Из Гидждувана.

— Из какой местности?

— Кишлак Соктари.

— А… а… а… из Соктари, из кишлака Айни? — радостно изумился парикмахер.

— Вы знаете Айни? — пришла очередь удивляться парню. Парень этот был нашим старым знакомым, Муслихиддином, племянником Айни.

— Как же не знать Айни, если я двенадцать лет обслуживал его, — ответил парикмахер.

— Скажите пожалуйста… — протянул задумчиво Муслихиддин и не добавил больше ни слова. Мастер только удивленно развел руками; он считал делом чести и своим долгом «разговорить клиента», но уж слишком немногословным был этот парнишка.

Муслихиддин намеренно скрыл свое родство с Айни. Сам он был намерен тайком добраться поездом до Самарканда. Это было нелегко, это было очень опасно и трудно…

Муслихиддин, погруженный в раздумья, сидел и слушал разговор двух парикмахеров:

— Я удивляюсь, почему Айни после революции не приедет в Бухару и не станет «комиссаром»? — спросил один из них. — Ведь он пользуется большим авторитетом среди населения, гораздо большим, чем все руководители джадидов!

— Ты, оказывается, ничего не понимаешь! — ответил другой парикмахер. — Руководители джадидов против Айни, и они не позволят ему переехать в Бухару и работать в органах новой власти. Айни имеет большой авторитет, и его боится руководство джадидов.

— Нет, это ты ничего не понимаешь, — возразил первый мастер. — Айни не стремится занимать руководящие должности. Даже когда эмир назначил его мударрисом в Хиёбон, он отказался.

— Айни сам не хочет стать «комиссаром»…

Муслихиддин рассчитался с мастером и вышел, а парикмахеры продолжали спорить…

В действительности среди населения Бухары ходили кривотолки: почему Айни не в Бухаре и почему он не работает «комиссаром»…

…В числе руководителей Бухары в то время были очень сомнительные люди. Они не дали бы возможности работать поэту. Айни это хорошо понимал…

Это стало особенно ясно после того, как Муслихиддин рассказал дяде страшную историю. Дело в том, что один из главарей басмаческой шайки, мулла Каххор-курбаши из соседнего с Соктари кишлака, пригласил на свадьбу всех жителей близлежащих кишлаков. Брат Айни, Мухиддин-ходжа, уважаемый жителями мулла и человек образованный для своего времени, не разрешил соктаринцам идти на свадьбу.

— Мулла Каххор вор и бандит, он угощает награбленным. Идти — на туй, свадьбу, к мулле Каххору — грех, — заключил Мухиддин-ходжа.

Однако на свадьбе присутствовали гости из Бухары — руководители джадидов и несколько руководящих товарищей. Это удивило жителей окрестных кишлаков. После свадьбы весной 1922 года мулла Каххор открыто выступил против Советской власти. Мулла Каххор направил шайку из басмачей во главе со своим братом в дом «богоотступника Айни и его ближних». В то время Мухиддин-ходжа был в мечети — он был мударрисом, учил детей и советом помогал дехканам.

Басмачи вывели Мухиддин-ходжу из мечети, привязали к дереву и расстреляли. Потом стали делить его имущество. Его сына Муслихиддина тоже хотели расстрелять, и только вмешательство стариков кишлака, просивших пожалеть мальчика, спасло ему жизнь. Муслихиддина увезли с собой в «логово» — в горы Нурата.

Семидесятилетний старик, троюродный брат Айни, поехал по следам басмачей и после долгих жалоб и просьб сумел освободить Муслихиддина…

Айни, услыхав эту весть, выехал в Бухару. Он обратился в Чека и попросил быстрее расследовать дело и объяснил, как и где можно найти басмачей. Хорошо, что Айни обратился в Чека, а не в другие органы власти…

В скором времени Чека, расследовав, арестовала пять басмачей — участников убийства. Айни вернулся в Самарканд. Верховный суд сообщил Айни:

— Верховный суд Бухарской народной власти, расследовав дело об убийстве вашего брата, приговорил басмачей к высшей мере наказания — расстрелу.

Однако по ходатайству председателя Исполнительного комитета Аминова расстрел заменили десятью годами заключения.

Через два месяца Муслихиддин, учившийся в Бухаре, приехал в Самарканд и рассказал Айни, что он в чайхане встретил убийц своего отца. Один из них, Мулло-Тош, ходит по пятам за ним, угрожая расправой. Мулло-Тош иногда заходит к видному представителю власти Бухары.

Муслихиддин добился приема у председателя Исполнительного комитета Бухары Аминова и поделился своими сомнениями и тревогой.

— Обманываешь, клевещешь на Советскую власть! — крикнул Аминов и выгнал Муслихиддина из своего кабинета…

Конечно, в такой обстановке и в такое время Айни не мог вернуться в Бухару. Однако Айни хорошо представлял, что его отказ от работы в органах Советской власти воспринялся бы населением, как отказ от Советской власти, оппозиция бухарской революции.

Поэтому он жил в Самарканде и работал консультантом в консульстве Бухарской народной власти…

После победы революции в Бухаре Айни стал работать над крупными произведениями. Первой значительной его повестью была «Бухарские палачи», написанная в 1920 году…