Джон Андерсон - Че Гевара. Важна только революция

Батиста был не самым худшим из диктаторов, правивших в Латинской Америке в то время. В соседней Доминиканской Республике Рафаэль Леонидас Трухильо установил в своей бедной стране абсолютную тиранию, не имевшую аналогов в Западном полушарии. Столица страны Санто-Доминго была переименована в Сьюдад-Трухильо. Повсеместно висели лозунги в оруэлловском духе, например «Бог на небесах, Трухильо на земле» и «Мы живем счастливо благодаря Трухильо».

В сравнении со своим доминиканским коллегой, чей деспотизм стал притчей во языцех, Батиста был просто ангелом. Армейский офицер, мулат по происхождению, он некогда оставил казармы ради того, чтобы стать президентом Кубы. Это было в сороковые годы, и тогда, как считается, Батиста победил в честных выборах, после чего некоторое время руководил коалиционным правительством, в которое входили кубинские коммунисты из Социалистической народной партии. Под властью президента Грау Сан-Мартина, а затем Карлоса Прио Сокарраса на Кубе расцвела коррупция. В 1952 г. в результате военного переворота Батиста положил конец правлению Карлоса Прио Сокарраса, и пусть в глазах Вашингтона он был легитимным правителем, проведшим выборы и начавшим кампанию против своих бывших союзников-коммунистов, с точки зрения многих кубинцев — политиков, чьи партии были объявлены вне закона, студентов, образованных горожан-представителей среднего класса — это был настоящий диктатор, узурпировавший власть и растоптавший их надежды на конституционные реформы, которые могли бы изменить ситуацию в обществе и обеспечить переход к подлинной демократии.

Уже отдав приказ об аресте мятежников, штурмовавших казармы Монкада, Батиста четко дал понять, что не чурается политики полицейского террора для подавления любых выступлений против своей власти, а коррупция при нем достигла совершенно невиданного размаха. К середине пятидесятых Куба обрела репутацию «борделя Карибского бассейна», куда на выходные толпами съезжались американцы, которых здесь ждали казино, бары и многочисленные гаванские проститутки.

Воспринимая Батисту как бандита-полукровку, кубинская аристократия от всей души его презирала. Когда же Батиста попытался получить членство в одном из самых престижных закрытых клубов только для белых, то ему без особых церемоний отказали. Новое поколение кубинских романтиков-патриотов, олицетворением которых стал Фидель Кастро, воспринимало Батисту не иначе как сутенера, продающего свою страну похотливым чужестранцам. Их также раздражало военное присутствие США в заливе Гуантанамо, оставшееся в наследство от позорного периода начала XX века, когда Вашингтон (после победы в Испано-американской войне и изгнания испанцев с Кубы) правил островом будто своим вассальным княжеством.

Фидель Кастро хотел изменить положение дел в стране, а в тюрьме его решимость лишь укрепилась. Когда 15 мая Кастро выпустили из тюрьмы «Модело», никакой благодарности режиму он не ощущал.

В тот момент возглавляемое им движение в основном опиралось на выходцев из среднего класса: образованных кубинцев, жаждавших реформ и объединенных ненавистью к Батисте. Большинство монкадистов были не коммунистами, а активистами молодежного крыла Ортодоксальной партии. Сам Фидель Кастро выдвинулся на роль идейного лидера в 1951 г. в условиях политического вакуума, образовавшегося после самоубийства главы партии — Эдуардо Чибаса.

Кастро сумел объединить вокруг себя людей и повел их на казармы Монкада, доказав, что способен не только высокопарно говорить, но и действовать. Последователи Кастро были прежде всего патриотами, вдохновляемыми романтическими идеями Хосе Марти, «апостола» кубинской независимости, убитого в 1895 г.

Среди приверженцев Кастро была горстка марксистов, которые благоразумно скрывали свои истинные взгляды, среди них — Ньико Лопес, Калисто Гарсиа и младший брат Фиделя — Рауль Кастро. На публике Кастро выступал с антикоммунистической платформы, но в его поведении уже появлялись признаки того хитроумного политического оппортунизма, которым он так знаменит. Для достижения своих целей Фидель умел использовать нужных людей каких угодно политических взглядов.

Возглавляемая Кастро организация получила название «Движение 26 июля», но все пока держалось в секрете, об организации было известно только ближайшим сподвижникам. Публично Кастро всегда отрицал намерение сформировать собственную политическую партию и с жаром утверждал, что по-прежнему предан Ортодоксальной партии. На самом деле Кастро хотел создать на Кубе базу для поддержки своих последующих действий, после чего отправиться в Мексику и начать подготовку к следующей фазе борьбы, а именно к партизанской войне, которая должна была привести к свержению Батисты и захвату власти.

Ньико Лопес и Калисто Гарсиа отправились в Гавану, чтобы встретиться со своим вождем и принять участие в разработке стратегии дальнейших действий. За два дня до их отъезда из Мехико, 27 мая, Эрнесто написал отцу загадочное письмо. Начав с описания своих аллергологических исследований, он перешел к довольно путаному изложению планов будущих путешествий, обронив таинственное замечание о том, что его, «быть может, ждет Куба».

У него сейчас две сферы деятельности, писал Эрнесто. Одна связана с медициной, другая — с вопросом, о котором он имеет «самое смутное представление», но из которого «может возникнуть нечто очень важное».

С другой стороны, стоило Геваре услыхать, что в начале июля отбывает корабль в Испанию, как он уже был готов отказаться от всех своих прежних планов ради возможности увидеть Европу. Еще он узнал, что может принять участие в грядущем Конгрессе коммунистической молодежи в Китае, при условии что оплатит часть дорожных расходов, однако, при всей соблазнительности перспективы увидеть «землю Мао», тяга к Европе была сильнее: как Гевара выразился в письме матери, отправленном несколькими днями позже, она ощущалась им «почти как физическая потребность». В конце концов Эрнесто остался там, где и был, зажатый «между больницей, лабораторией и библиотекой».

В поисках новых ощущений Эрнесто принял участие в восхождении на снежную вершину горы Попокатепетль (высота 5400 метров) — одного из двух величественных вулканов, возвышающихся над Мехико. Хотя он и его спутники добрались только до нижнего края кратера, ему удалось «заглянуть в недра матери-земли».

Тем временем из Аргентины приходили волнующие новости. 16 июня, воспользовавшись конфликтом между Пероном и католической церковью, аргентинские военные моряки устроили кровавый мятеж с целью свергнуть Перона, и сотни гражданских лиц погибли в результате воздушной бомбардировки президентского дворца. Попытка переворота провалилась, но власть Перона пошатнулась.