Федор Раззаков - Владимир Высоцкий: Я, конечно, вернусь…

20 маяВысоцкий отправился с гастролями в Донбасс. Эти выступления организовал Владимир Гольдман – первый импресарио Высоцкого. Концерты длились неделю и проходили в нескольких городах: Донецке (Драмтеатр имени Артема), Макеевке (политехникум), Дзержинске (ДК «Украина»). В столицу Высоцкий вернулся вполне умиротворенный. 28 маяон дал концерт в МВТУ имени Баумана.

Утром 29 маяактеры Театра на Таганке пришли на репетицию, а у служебного входа их уже ждала новость от вахтера: тот развернул перед ними свежий номер главной газеты страны «Правда», где была помещена статья про новый спектакль труппы «Мастер и Маргарита». Этой новости можно было бы радоваться, поскольку до этого «Правда» ни разу не писала о Таганке, если бы не одно «но»: статья была из разряда зубодробительных. Ее автор – зав. отделом газеты Н. Потапов – назвал свое творение весьма хлестко – «Сеанс черной магии на Таганке». Суть публикации сводилась к следующему.

Автор возмущался, что в год 60-летия Великого Октября, когда вся страна готовилась достойно встретить юбилей и театры соревновались в спектаклях на революционную тему, режиссер Таганки Юрий Любимов поставил «Мастера и Маргариту», где главным героем вывел Сатану. «Нет! – восклицал Потапов. – Там, где „правит бал“ булгаковский Сатана, шаги реальной истории не слышны». Как вспоминает актер Таганки В. Смехов: «Статья всполошила общественность. Нам звонили, просили крепиться и не сдаваться… Из ободряющих звонков коллег выделю телефонный звонок Коли Бурляева. Коля жарко уверял меня, что наступают черные дни для Таганки, что ему страшно за нас и он просит не забывать, что он – всегда с нами…»

Самое интересное, но эта статья ни к каким оргвыводам по отношению к театру не приведет. То ли по причине шумной реакции на Западе, то ли по какой иной причине, но власти и спектакль не закроют, и театр осенью отпустят в первые гастроли по Западу – во Францию. Но шуму все равно было много.

1 июняЦТ в очередной раз показало ленту Александра Столпера «Живые и мертвые», где у Высоцкого был эпизод. Эту трансляцию он не видел, поскольку был на репетиции в театре.

В эти же дни Высоцкому поступило лестное предложение от режиссера Алексея Салтыкова. Тот на «Мосфильме» готовился к постановке фильма «Пугачев» ( с 30 маяначался подготовительный период) и предложил Высоцкому главную роль (еще одним претендентом на роль крестьянского вождя был писатель Борис Кулик). Высоцкий идеей загорелся. Были сделаны пробы, которые убедили режиссера в правильности сделанного выбора. Но в дело опять вмешались чиновники Госкино. Кандидатура Высоцкого (а также Бориса Кулика) была отклонена, и на роль Емельяна Пугачева был утвержден Евгений Матвеев. Причем чиновников не убедило даже то, что консультант фильма был категорически против «такого Пугачева». Но на это мнение попросту наплевали. Таким образом, Матвеев дважды перебежал дорогу Высоцкому: в перый раз это случилось в 1971 году – на съемках фильма «Я – Шаповалов Т. П.».

В первой половине июняВысоцкий улетел в Париж. Оттуда они с женой направились на остров Косумель в Мексике, где Влади предстояли съемки в фильме про Бермудский треугольник. Пока она в поте лица трудилась на съемочной площадке, Высоцкий наслаждался местными красотами. В конце июняон пишет письмо своему приятелю и коллеге по Таганке Ивану Бортнику (пришло 5 июля). Приведу лишь некоторые отрывки из него: «Здесь почти тропики. Почти – по-научному называется суб. Значит, здесь субтропики. Это значит, жара, мухи, фрукты, жара, рыба, жара, скука, жара и т. д. Марина неожиданно должна здесь сниматься в фильме „Дьявольский Бермудский треугольник“… Роль ей неинтересная ни с какой стороны, только со стороны моря, которое, Ванечка, вот оно – прямо под окном комнаты, которая в маленьком таком отеле под названием „La Ceiba“ (супруги жили на острове Косумель. – Ф. Р. ). В комнате есть кондиционер – так что из пекла прямо попадаешь в холодильник. Море удивительное, никогда нет штормов, и цвет голубой и синий, и меняется ежесекундно…

Съемки – это адский котел с киношными фонарями. Я был один раз и… баста. А жена моя – добытчица – вкалывает до обмороков. Здоровье мое без особых изменений, несмотря на лекарства и солнце, но я купаюсь, сгораю, мажусь кремом и даже пытаюсь кое-что написать…»

После того как съемки фильма закончились, звездная чета покинула гостеприимный остров и перебралась в Мехико. Там они поселились у знакомой Влади – балерины русского происхождения по имени Макка. Ее сын работал на тамошнем телевидении, неудивительно, что Высоцкий получил туда приглашение. Он выступил в специальной передаче, где рассказал о себе и спел несколько песен. Как пишет М. Влади: «Мы срочно готовим программу. Надо отобрать и перевести тексты на испанский, написать биографию, пусть даже не всю, потому что здесь тебя совсем не знают. Надо подумать о декорации и подобрать аккомпанемент. После долгих споров мы выбираем сольный концерт – это то, что ты предпочитаешь, и последние записи, сделанные в США для Си-би-эс, доказывают, что это и для публики лучшее решение…

Написанный тобой текст настолько не нуждается в комментариях, что передача проходит без интервью. Ты поешь, как всегда, не щадя сил. И телефонная станция телевидения буквально разрывается от звонков восхищенных зрителей. За час ты завоевал публику всего Мехико…»

Передача выйдет в эфир по 13-му каналу 9 августа. На тот момент Высоцкого в Мехико уже не было: вместе с Влади и ее детьми он уже был на Таити. Там они пробыли две недели.

В Мексике на Высоцкого снизошло вдохновение – им было написано сразу несколько произведений: «Упрямо я стремлюсь ко дну…», «Этот шум – не начало конца…», «Когда я об стену разбил лицо и члены…», «Письмо в редакцию телевизионной передачи „Очевидное-невероятное“ из сумасшедшего дома»(начало песни).

1 августамама Высоцкого Нина Максимовна получила от сына долгожданную весточку – открытку с Таити, из города Афареату, что на острове Моореа. В ней сын сообщал: «Мамочка! Это – Таити, и мы сейчас тут. Замечательно. И дети счастливы, и мы тоже. В Москву приеду в середине сентября. Писать нам некуда, потому что на месте мы не сидим – или плаваем, или летаем. Я – черный. Целую крепко. Володя».

С Таити супруги вскоре перебрались в Америку. В субботу, 20 августа, в Нью-Йорке они встретились с поэтом Иосифом Бродским, уехавшим из Советского Союза несколько лет назад. Как пишет В. Новиков: «Посидели втроем в кафе, потом в маленькой квартире Бродского. Стихи Высоцкого он слушал внимательно, не обнаруживая собственных эмоций. Потом произнес что-то доброжелательное о рифмах, о языке – таким, наверное, и должен быть отзыв признанного мэтра. Сказал, что только что прослушанное гораздо сильнее, чем стихи Евтушенко и Вознесенского. Это Высоцкого не слишком обрадовало, ему такие вещи никогда не доставляют удовольствия. К тому же по части рифм и языка Евтушенко и Вознесенский не так уж слабы. Разница, наверное, все-таки в другом, но до вопросов философских с первого раза пока не дошли.