Пол Рассел - 100 кратких жизнеописаний геев и лесбиянок

В 1941 году Анна Фрейд и Дороти Берлингем основали Хемпстедский военный приют для детей, разлученных с родителями во время войны. Они описывали свою работу в статьях «Маленькие дети в военное время» (1942), «Младенцы без семьи» (1943) и «Война и дети» (1943).

В самом начале войны у Берлингем был небольшой роман с молодым человеком, но затем они расстались, а она объясняла в письме к Фрейд: «Ты поняла из моих писем, что я боялась — боялась осложнений, боялась, что нас разлучат, — но только сейчас я с ужасом до конца поняла, что я могла действительно потерять тебя и что последствия этого могли разрушить мою жизнь и обе наши». Позднее она напишет, что ее взаимоотношения с Фрейд были «самыми прекрасными отношениями, которые она когда-либо имела».

В 1952 году обе женщины открыли Хемпстедские детские терапевтические курсы и клинику, которые стали первым учреждением для лечения детей методом психоанализа. Следующие тридцать лет Анна Фрейд являлась его директором. В 1968 году она подвела итог своей исследовательской работе и практическому опыту в книге «Норма и патология у детей». В 1979 году Анна Фрейд проводила в последний путь Дороти Берлингем. Внук Дороти Берлингем после ее смерти сказал Анне: «Вы были дня нее всем на свете, ее жизнь с вами была очень счастливой. Как ей повезло, что она сумела найти и удержать вас».

Анна Фрейд умерла 9 октября 1982 года в Лондоне.

Элизабет Янг-Брейль в своей психоаналитической работе, посвященной биографии Анны Фрейд, раскрывая психический образ объекта своего исследования, писала:

«Ее мастурбационный конфликт был рано частично сублимирован в фантазии, которые со временем все более освобождались — сначала бьющие фантазии, затем дневные мечты, затем созидательная работа; и частично контролировались некоторыми принудительными заменителями психической деятельности вроде вязания. Она выработала привычку находить приемлемый выход из неприемлемых импульсов и желаний, принудительно и жертвенно подчинять свои желания интересам других… Она оказалась способной найти научный интерес в сексуальности, но не смогла стать активно сексуальной ни в гетеросексуальных, ни в гомосексуальных отношениях. Решающим фактом для ее созидательной жизни, однако, было то, что ее основной защитой была сублимация — что также означает: никакого противодействия».

Янг-Брейль пишет о связях Фрейд с женщинами в течение всей ее жизни: «Потребности, которые она удовлетворяла с помощью большого числа женщин, были более сложными, чем просто потребности любить и быть похожим на мужчину, которые были содержанием теорий Фрейда и только Фрейда — даже если принять во внимание, что отождествление ее со своим отцом, как мужчиной, могло бы в первую очередь служить отрицанием силы ее дочерней любви также, как и удовлетворением ее фаллических желаний».

Возможно, мы никогда не узнаем, существовали ли сексуальные отношения между Анной Фрейд и Дороти Берлингем — сплетни о том, что они были лесбиянками, преследовали их всю жизнь, а внук Берлингем, Михаэль, называл их «интеллектуальными лесбиянками», конечно, намекая на то, что половые контакты являются едва ли не самым главным элементом в лесбийских отношениях. Согласно биографу Делл Ричарде, Фрейд и Берлингем считали себя «близнецами, совершенными партнерами в «идеальной дружбе». Необходимость доказывать (или отрицать) наличие сексуальных отношений между ними не позволила этим женщинам попасть в историю геев. Эта необходимость упускает из виду самый очевидный аспект лесбийских отношений — их интеллектуальную сторону».

Вероятно, Анна Фрейд не считала себя лесбиянкой и по-настоящему верила, как и большинство се современников, работавших в этой области, что гомосексуальность была ненормальной и ее следовало «лечить». Ее случай очень сложен, но я включил очерк о ней в этот сборник по нескольким причинам: во-первых, ее новаторство в области детской психологии и ее работа по сохранению чистоты теорий ее отца сделали ее одной из наиболее значительных фигур в психоанализе, области, которая, к счастью или несчастью, оказала огромное влияние на метод оценки геев обществом (и самооценки геев) в XX веке. Вовторых, она показывает своим примером удобный выход для женщин, которые по разным причинам не приемлют стандартные формы гетеросексуальности и получают большую эмоциональную поддержку от других женщин, а именно: «сублимацию» сексуальных устремлений в созидательную работу. Не отождествляя себя с «гомосексуальностью» и последующим переходом к лечению состояний, подозрительно напоминающих ее собственное, она иллюстрирует ту беспокойную позицию, в которой часто оказываются люди непривычной сексуальной направленности. Я поместил очерк о ней на страницы этой книги вместе с Аланом Тюрингом и Роем Коном, двумя другими фигурами, которые отражают те бесконечные конфликты со «статус-кво», которые вынуждены вести геи и лесбиянки в течение многих лет нашего трудного столетия.

В двадцатые годы Гарлем начал превращаться в альтернативный Гринвич-Виллиджу район города — в место, где любой мог приобщиться к богемной жизни и провести свободное время. Особой популярностью пользовались гaрлемские ночные клубы, предлагающие пикантные развлечения, в основном для белых, которым, среди прочего, хотелось экзотики гомосексуальности. Хотя для самих гомосексуалов Гарлем был символом пробуждающегося сознания того, что геи и лесбиянки представляют угнетенную группу меньшинства, подобно американским неграм. Три гарлемские шутницы особенно преуспели в этом, включая гейские мотивы в исполняемые на сцене музыкальные номера.

Одной из исполнительниц, желающих привлечь внимание своей аудитории к подобным спектаклям, была Глэдис «Фасто» Бентли, бисексуалка весом в 120 кг, выступающая в облике мужчины, иногда под именем Бобби Минтона. Она, родившись 12 августа 1907 года в Пенсильвании, в подростковом возрасте сбежала из семьи в Нью-Йорк и нашла свое место в клубах Гарлема. Здесь она получила известность благодаря своим рискованным импровизациям: она придумывала тексты к популярным мелодиям Выглядела она экстравагантно — на ней всегда был белый смокинг и высокая шляпа. Вскоре она стала звездой шоу в Клэм-Хаусе. У нее есть сольные записи, а вместе с Уошбордом она записала серенады на RCA Victor. В начале тридцатых годов Бентли открыла Эксклюзивный клуб, где была режиссером и постановщиком собственных шоу, в том числе знаменитого «Ubangi Club Revue». В обычной жизни ей удавалось сохранить свой мужской имидж так же, как и на сцене. Одетая в свой смокинг, она официально зарегистрировала свой брак с другой женщиной в Нью-Джерси.