Борис Могилевский - Мечников

То была эпоха, когда Луи Пастер еще не сказал своего решающего слова о микробах-убийцах, возбудителях опаснейших болезней. В разгаре были споры о роли микробов в жизни человека и животных. Доктор Полотебнов был из числа тех, которые пытались опровергнуть обвинения, возводимые и на зеленую плесень и на микробов, как на виновников болезней. Он утверждал, что микробы родятся из плесени! И чтобы доказать, что микробы и породившая их плесень не только безвредны, но и полезны человеку, Полотебнов прикладывал к ранам и язвам «пенициллиум» и демонстрировал своим противникам, что при этом никаких осложнений не наступает — наоборот, раны и язвы заживают быстрее. Это был непреложный факт — на язву, которая была покрыта сплошным слоем бактерий, накладывалась зеленая плесень, и совершалось чудо — бактерии исчезали, зеленая плесень приостанавливала их рост, уничтожала. Из этого замечательного факта Полотебнов не сделал необходимого и единственно правильного вывода, что зеленая плесень вышла победительницей из схватки с опаснейшими микробами, что в мире невидимых невооруженным глазом существ идет своя непрерывная война, и ученый, который различит среди воюющих сторон друзей и врагов нашего здоровья, обессмертит свое имя, спасет от гибели великое множество больных инфекционными болезнями людей. Вместо этого гениального вывода Полотебнов ошибочно заявил, что плесень и вообще микробы не имеют никакого отношения к происхождению болезней. Близко, очень близко подошел Полотебнов к открытию мира могучих союзников нашего здоровья и врагов микробов — антибиотиков; и как бы предчувствуя это великое открытие, он говорил, что только дальнейшие наблюдения и наблюдения решат вопрос о значении плесени для лечения загрязненных ран и язв.

Прошло полвека, и английский ученый Флеминг в 1929 году открыл пенициллин. О Флеминге писали, как о человеке, давшем новое сильнейшее средство борьбы с микробами. Вслед за пенициллином стали появляться другие антибиотики — стрептомицин, левомицитин, грамицидин, колимицин, террамицин и многие-многие другие. Благодаря Мечникову возникло новое учение об антибиотиках — веществах, выделяемых микроорганизмами и способных уничтожать определенные виды болезнетворных микробов. Так, при помощи антибиотиков оказалось возможным бороться со стрептококками, стафилококками и другими микробами. Современная медицина получила новое могучее средство в борьбе с болезнями, пользуясь научным предвидением Ильи Ильича. Пенициллин — это только один из эпизодов истории учения об антибиотиках, основа которого заложена Мечниковым.

Размышляя по поводу заражения людей холерой, туберкулезом и другими тяжелыми заразными болезнями, Мечников ясно понимал, что естественная невосприимчивость к этим недугам зависит от условий, в которые попадает невидимый враг — микроб — в организме человека. Мечников понимал также, что организм человека не есть нечто постоянное, данное раз и навсегда. Напротив, он изменчив. Микробы, попадающие в один и тот же организм, встретят в нем различный прием в зависимости от изменяющихся условий жизни человека. С другой стороны, и сами микробы зависят от условий среды, в которой они живут. Среда накладывает на них свой отпечаток.

Один человек заболевает холерой, другой — нет. Это можно объяснить, в частности, и тем, что в организм одного человека попала более ядовитая раса холерных микробов, в другой — менее ядовитая.

Туберкулезные палочки густо населяют места жизни человека, но заболевают туберкулезом далеко не все. Это зависит и от того, что «лишенные вирулентности (способности вызвать болезнь) туберкулезные палочки нередки в природе… Таких микробов встречается немало вокруг нас. Они играют большую роль в подготовке нашего организма к борьбе с туберкулезом». Все эти мысли не новы для дарвиниста Мечникова. Изменчивость присуща всем организмам, она существует и в мире микроскопических существ. Мечников на опыте многолетних исследований заявляет: «…становится более и более вероятным, что бактерии, обыкновенно совершенно безвредные, могут при некоторых условиях перерождаться в крайне болезнетворных». И наоборот, при определенных условиях наука в силах менять природу бактерий — превращать болезнетворных микробов в безвредных. На этом пути человек в силах совершать чудеса!

У многих микробов поверхность тела окружена слизистой оболочкой — капсулой. Палочки сибирской язвы, чумы и другие бактерии обладают такой капсулой. Значение ее необычайно важно. Капсула предохраняет микроб от гибели в организме, где он расплодился. Палочка сибирской язвы в организме животного одета слизистой капсулой, но та же палочка вне организма животного ее теряет. Мечников знал, что капсула некоторых микробов защищает их от пожирания фагоцитами.

Наука знает и другие факты изменчивости микробов. Палочка сибирской язвы, попадая в почву, образует споры, окруженные плотной оболочкой. Споры выдерживают высокую температуру, не боятся высыхания, устойчивы к дезинфицирующим веществам. Они годами могут сохраняться в земле. Попала спора в благоприятную среду — и в течение нескольких часов она прорастет, превратится в живой микроб, который начнет молниеносно размножаться. Капсулы и споры — это выработавшиеся в течение миллионов лет средства борьбы микробов за существование. В природе существует несколько видов палочек дизентерии, несколько видов дифтерийных бактерий; эти виды микроорганизмов способны превращаться друг в друга, менять свои свойства и внешний вид — все зависит от условий жизни микробов.

Изменчивости микробов Илья Ильич придавал огромное значение — он видел в ней возможность к активному вмешательству человека в самую природу микроорганизмов. В недалеком будущем ученые, изменяя природу болезнетворных микробов, уничтожат многие пока еще не побежденные заразные болезни. За это боролся, об этом чудесном времени мечтал Илья Ильич Мечников — первый в истории человечества ученый-биолог, поставивший на научную основу задачу продления жизни человека.

Из России приходили горькие вести. Умер близкий друг и соратник по науке Александр Онуфриевич Ковалевский. Об этом сообщил Илье Ильичу физиолог Иван Петрович Павлов.

Приходили и другие, не менее грустные новости. Из письма профессора Н. В. Сорокина было видно, что условия работы ученых на родине мало изменились:

«Вы, я думаю, очень удивитесь, получивши от меня письмо, глубокоуважаемый Илья Ильич, но что делать! Без нужды я не решился бы беспокоить Вас своей просьбой… В прошлом году исполнилось тридцать лет моей профессорской деятельности… Недавно, в феврале месяце, по случаю студенческих беспорядков, г. попечитель взъелся на меня за сочувствие к молодежи… И вот начались всевозможные мелочные придирки, которые в конце концов довели меня до того, что я собираюсь выйти в отставку. Зная из газет, что у Вас в Париже устроился русский университет и что в нем собраны лучшие силы России из числа людей, ищущих научной истины, я бы считал себя счастливым, если бы и мне можно было примкнуть к обществу русских лекторов. Знаю, что отрываю Вас от дела. Стало быть, невыносимо приходится, если решаюсь обращаться к Вам.