Татьяна Рожнова - Жизнь после Пушкина. Наталья Николаевна и ее потомки [только текст]

«С Новым Годом, новым счастием дорогие Мара и Сашик. Большое спасибо за поздравление, я думала, что вы позвоните. Как твое Мара здоровие? Я себя чувствую тоже не важно, какая то все время слабость. Как будешь чувствовать себя лучше — позвони. Как хорошо, что Сашуня будет учиться дальше. Он молодец. Ну пока всего хорошего, привет и поздравление от Васей. Позвони.

Целую. Татуся» {1210} .

К юбилею города Ленинграда в сквере на площади Искусств, перед Русским музеем, был открыт бронзовый памятник Пушкину работы скульптора М. К. Аникушина (2.X.1917–18.V.1997) и архитектора Василия Александровича Петрова (31.III.1916–3.XII.1992). Высота памятника составила больше восьми метров вместе с гранитным постаментом, на котором высечено: «Александру Сергеевичу Пушкину» .

Михаил Константинович Аникушин по поводу работы над памятником сказал: «Я хотел, чтобы от памятника, от фигуры Пушкина веяло радостью и солнцем» {1211} .

|

После полной реабилитации Араповы наконец могли вернуться в Ленинград — они получили комнату на улице Ленсовета (в «коммуналке», в которой проживало еще две семьи) — свой угол!

«А до того, еще живя в Гатчине, Мария Петровна, которую никуда не брали на работу как жену врага народа, устроилась санобработчиком — ходила в респираторе по подвалам, травила ядом крыс. Однажды в темноте оступилась, сломав ногу, потеряла трудоспособность. Но в семье не принято было жаловаться на жизнь или опускать руки под ударами судьбы», — рассказывала О. А. Крупникова.

Рассказ о жизни матери в Гатчине продолжал ее сын Александр Павлович:

«В одном из домов, где мама занималась санобработкой, гатчинские старожилы узнали в ней дочь командира кирасиров, и, сжалившись, вернули семейное фото из дома Араповых, который был разграблен после убийства бабушки и гувернантки Мажель. На фото 1907 года мама — семилетняя девочка, сидящая в повозке, запряженной пони, а рядом — ее отец, мать и гувернантка-англичанка. Это было полвека назад.

А тогда, в 1957 году, я поступил в техническое училище, получил профессию токаря и стал работать на заводе „Электросила“. Позднее, без отрыва от производства, продолжал учиться в вечернем техникуме и был переведен в отдел главного технолога инженером по проектированию технологической оснастки».

Переехав в Ленинград, сын взял на себя заботу о матери; ее пенсия за это время «выросла» с 34-х аж до 46-ти рублей в месяц.

В Управление КГБ Ленинградской области от А. П. Арапова поступило заявление, в котором он просил возместить стоимость вещей, конфискованных в связи с арестом его отца.

Из УКГБ ЛО под грифом «Секретно» за подписью зам. нач. Управления тов. Парфиненко пришло «Заключение», которое гласило:

«Определением Военной Коллегии Верховного суда СССР от 29 июня 1957 г. прежний приговор в отношении Трахтенберга П. О. отменен и дело о нем прекращено за отсутствием состава преступления.

Гражданские дела по имущественному вопросу за 1936–1941 гг. в архиве Народных судов г. Ленинграда не сохранились .

Имущественное дело № 208Д-37 на 10 листах на Трахтенберга П. О. уничтожено в УНКВД ЛО по акту от 3/1Х. 41 г.

Документы о реализации вещей в доход Государства в Дзержинском и Фрунзенском (по месту жительства арестованного) Райфинотделах г. Ленинграда за 1937 г. не сохранились .

Допрошенная в качестве свидетеля Васильева В. А. показала, что она лично видела, как из квартиры Трахтенберга П. О. выносили и грузили вещи … „в доме говорили, что вещи Трахтенберга П. О. взяли органы НКВД, в связи с его арестом“.

Исходя из показаний свидетелей и наличия исполнительного листа Нарсуда 32 участка Фрунзенского р-на г. Ленинграда имущественного дела на Трахтенберга П. О., которое было уничтожено,

Постановили:

Возместить Араповой Марии Петровне и матери Трахтенберга П. О. — Трахтенберг Нине Александровне стоимость конфискованных в 1937 г. вещей…» {1212} .

В ответ на заявление М. П. Араповой о возмещении стоимости конфискованных при аресте вещей на сумму около 7,5 тысяч рублей отдел госдоходов Ленгорфинотдела выплатил сыну расстрелянного П. О. Трахтенберга — 1364 рубля.

В Пушкинских (некогда — Святых) Горах на Псковщине, у стен Святогорского монастыря, неподалеку от могилы Поэта, был установлен памятник А. С. Пушкину работы скульптора Екатерины Федоровны Белашовой. Архитектор постамента — Л. Холмянский.

На 95-м году жизни, пережив мужа и троих из пяти своих детей, умерла бабушка Александра Арапова (мать отца) — Нина Александровна, которую похоронили на Большеохтинском кладбище. Долгие годы она все надеялась, все ждала своего сына Павла из лагеря, не зная, что его давно уже нет в живых.

Казалось, что она прожила за всех своих детей почти целый век…

Целый век ожидания… Горького и бесплодного. Но разве разлученные на целую жизнь осиротелые души тех, кто еще жив, — это ли не трагедия?.. Трагедия, как и тысячи других. Об одной из них, имевшей, к счастью, неожиданный исход, поведала Ольга Александровна Крупникова, дочь Елены Георгиевны Карпенко:

«У мамы было четыре брата и сестра Танечка, умершая в 1921 г. в 17-летнем возрасте. Брата Константина не стало годом раньше. Ему было всего 16. Позднее на Беломоро-Балтийском канале погиб 43-летний брат Александр. Точнее, исчез. Это было в 1943 г., а о братьях Сергее и Борисе вообще не было никаких вестей. В ноябре 1941 г. не стало моего отца, блокадной весной 1942 г. — бабушки, Надежды Константиновны. У мамы остались только мы с сестрой Мусей.

В 1966 году, спустя два десятилетия после войны, в мамину коммуналку на 4-й линии Васильевского острова позвонил по телефону незнакомый мужской голос и спросил: „Не вы ли урожденная Клодт фон Юргенсбург?“.

Оказалось, что мамин брат Борис Георгиевич Клодт был дружен со своим тезкой неким Б. Г. Польмари, в 1970 годуотправлявшимся из Парижа в СССР на встречу со старшим братом и вызвавшимся помочь разыскать единственную сестру друга, оставшуюся в Союзе. В удачу верилось слабо, и все же, попав в Ленинград, Польмари принялся по телефонному справочнику обзванивать всех абонентов по фамилии Карпенко, так как единственное обстоятельство, которое ему было известно, — это то, что в 1919 г. в Ессентуках мама вышла замуж за офицера Александра Герасимовича Карпенко.

Когда Польмари объяснил, в чем было дело, мама долго не могла поверить в то, что она разом обрела не только двух братьев, но и сестер, живущих за границей, которых также считала давно пропавшими.