Николай Рыбкин - Записки космического контрразведчика

В конце 1980-х мы как всегда рьяно защищали наши секреты. Старались сберечь в тайне то, что делаем, как делаем и насколько по времени и по качеству отстаем.

Американцы же считали и деньги, и выгоду, и интересы. Они быстро сообразили, что советский космический опыт богат и неоспорим, а техника надежна, проста и, главное, дешевле любой иной. Вот и стали «заигрывать» с Горбачевым и чиновниками из правительства. В результате мы распинались во всех СМИ, что одерживаем политические победы, а американцы решали меркантильные экономические вопросы. Предложив совместную программу на «Мире», они понимали, что быстро перехватят наш опыт и уже на свои деньги сделают на наших заводах международную станцию (считай американскую), на которой будут работать на свою перспективу, крепко привязав нас к этой программе. Да, это сотрудничество. И оно как бы международное и как бы взаимовыгодное, однако вряд ли кто считал нашу выгоду в процентном отношении... Не находит пока ответа и вопрос о серьезных перспективах российской космической программы, технических заделах, разработках, новинках техники. Если все это есть и является серьезной тайной — пускай, мы привыкли к тайнам и повышенным степеням секретности. Гораздо хуже, если секрет в том, что ничего нового и особо перспективного нет, кроме многозначительного загадочного вида чиновников, «бронзовеющих» от сознания своей собственной значимости.

Пока политики решали глобальные вопросы, наши герои-космонавты покоряли Хьюстон — американский космический центр. Они осваивали челноки, сравнивали методику подготовки экипажей, систему медико-биологического обеспечения. Естественно, что в финансовом отношении наши парни были ограничены, да и на многие вещи, детали американского быта, взаимоотношений и поведения смотрели с широко открытыми глазами. Они изучали американский мир, а он изучал их. Американцы замечали, что своей открытостью и простотой русские удивляют их. И не только коллег по работе мужского пола, но и женщин. Причем эмансипированные американки, капризничающие со своими соотечественниками при неожиданно открытых взглядах на них, вдруг обнаруживают повышенное внимание к симпатичным и достаточно прямолинейным русским парням.

В начале 1990-х одна экзальтированная замужняя особа, уставшая от однообразной супружеской жизни, начала осаду не особо сопротивляющегося русского посланца. Понимая, что ждать от него широких финансовых жестов не приходится, она самостоятельно снимала номера в хороших отелях для приватных встреч. Ее цель была ясна и проста, а наш герой не давал повода усомниться в стойкости и твердости мужской линии поведения. Барышня буквально летала от счастья новых любовных приключений и вновь открывшихся безграничных сексуальных возможностей русского героя. Она открыто утверждала, что наконец-то познала женское счастье и реализовала все самые буйные секс-фантазии.

Но, как это часто бывает, пошел перебор. Муж забыт и начал слежку за женой, у которой уже «снесло» крышу, да так, что, как говорится, даже съеденные лимоны не помогали убрать следы удовольствия с лица. В результате в распоряжение мужа появились данные о встречах любовников и в общем-то полный компромат. Ну, а далее он поступил совсем так, как у

нас в советские времена поступали обманутые жены: то есть написал во все инстанции. Но самое интересное и главное, что в инстанции не американские, а советские! Да так жалостливо и обиженно, с акцентом, что в точности повторил стилистику писем в парторганизацию «о недостойном поведении коммуниста», «порочащего честь и высокое звание строителя светлого будущего».

Следует отметить, что писал он честно, подчеркивая, что инициатива исходит от его жены, а русский просто оказался неустойчив в моральном отношении. Но вывод — вывод совершенно в духе советско-партийных времен. Американец подчеркнул: «Этот морально неустойчивый человек не может и не должен представлять СССР в космосе». То есть четко пытался через чиновников подрезать крылья кандидату на полет.

Письма пришли в ЦК КПСС, Министерство общего машиностроения, курировавшего в то время все космические организации, Центр управления полетами и Центр подготовки космонавтов. Естественно, поскольку касалось все представителя ЦПК им. Ю. А. Гагарина, то отовсюду их и направили на исполнение в Звездный. Реакцию руководства — представляли его В. А. Шаталов и П. И. Климук — спрогнозировать было несложно. Однако всех удивил и текст с любовными похождениями, и обиды, которые выражались в письме и в основном касались жены. О нашем герое было сказано одно: «морально неустойчив и недостоин полета».

Меня также пригласили поучаствовать в разборке и поделиться своими мыслями. Представляете, как трудно было принимать решение командирам и политработникам, которые разбирали в основном жалобы жен на мужей, но не наоборот. Вот и терзались в сомнениях о том, как реагировать. По моим данным, наш космонавт был хорошим специалистом. Его девушка никогда не устраивала ему скандалов, так как была разумной женщиной и знала, что на кандидата в мужья как на красивого мужчину заглядываются многие женщины. Да и по другим критериям он был на хорошем счету. И мне лично к тому же не хотелось из мужской солидарности давать какие-либо негативные характеристики на этого парня. Да и, если честно, то и заменить его в тот период было некем. А учитывая, что нужно было и отзывать, и менять, и тратить без того скудные средства, выделяемые на зарубежные командировки...

Потом уже, перейдя на шутливые тона, мы чисто по-мужски отметили, что жалуется ведь муж, а не женщина, как у нас. Вот если бы на нашего представителя жаловалась женщина, тогда бы он был заслуживал порицания! А так получается, что он достойно представил мужскую часть нашей страны. Но главную мысль, к которой пришли сообща, мы вместе с руководством высказали во все перечисленные инстанции. Она заключалась в том, что космонавтов и специалистов необходимо отправлять в длительные командировки вместе с женами во избежание в том числе и подобных ситуаций. Адресату-жалобщику в корректной форме ответили, что с космонавтом провели соответствующую профилактическую работу, и он впредь исключит контакты с замужней женщиной. При этом не забыли отметить в стиле жалобщика, что инициатива исходила от его супруги, которой он сам и должен уделять необходимое внимание.

Еще не один раз все посвященные в эту историю руководители-космонавты вспоминали жалобщика и его повествование о несчастной любви. И что интересно, я ни разу не видел среди них сочувствующих. Как-то не вязалось все это с нашим менталитетом, хотя на месте страдальца мог оказаться каждый. Особенно в это бурное, быстро меняющее приоритеты время. А вот нашего героя вроде бы внешне и не одобряли, но не осуждали — уж точно. Он завершил командировку прямым ходом направился к командиру, коим был В. А. Шаталов, и чистосердечно во всем ему покаялся. Ни на следующий день, нив дальнейшем скандалов в его семье не было, да и не должно было быть, так как «общественность» в эту историю не посвящалась.