Кирилл Мерецков - На службе народу

Созванный после моего возвращения Военный совет фронта, на который было приглашено и командование 2-й ударной армии, констатировал, что одной из причин невыполнения этой армией задач является несогласованность в работе Военного совета и штаба армии и, как следствие, отсутствие четкого и твердого руководства войсками. Имелись случаи пренебрежительного отношения к приему пополнения: маршевые роты во время пути горячей пищей не обеспечивались, пунктов обогрева для них не было. Персональный учет раненых и убитых находился в запущенном состоянии, в армии не знали даже приблизительных потерь. Начальник оперативного отдела полковник Пахомов неправильной информацией вводил в заблуждение командование армии и фронта. Перед последними боями штаб 2-й ударной армии допустил грубые просчеты во времени на подготовку войск для боя. Распоряжения для выполнения боевой задачи некоторые части получали с опозданием на день. Я по собственному опыту знаю, какую важную роль в руководстве войсками играет согласованность между командованием и штабом. Без этого условия вести успешные боевые действия вообще нельзя.

Пришлось пойти на крайние меры. По представлению Военного совета фронта Ставка отстранила от должностей начальника штаба 2-й ударной армии генерал-майора В. А. Визжилина и начальника оперативного отдела полковника Пахомов а. На их должности соответственно были назначены полковник П. С. Виноградов и комбриг Буренин. Как раз этим же приказом на должность заместителя командующего 2-й ударной армией был назначен генералмайор П. ф. Алферьев.

В те же дни в штаб фронта возвратился уезжавший ранее в Москву К. Е. Ворошилов. Вместе с ним прибыли член ГКО Г. М. Маленков и заместитель командующего военно-воздушными силами Красной Армии генерал-лейтенант авиации А. А. Новиков. На этом же самолете на должность заместителя командующего войсками Волховского фронта прилетел генерал-лейтенант А. А. Власов. Его прислала Ставка.

С именем Власова связано одно из самых подлых и черных дел в истории Великой Отечественной войны. Кто не слышал о власовцах, этих предателях Родины, презренных наймитах наших врагов? Они получили свое название по имени их гнусного командира, изменившего своей Отчизне. Мне придется еще в дальнейшем говорить о Власове. А пока скажу лишь, как он вел себя в течение тех полутора месяцев, когда являлся моим заместителем. По-видимому, Власов знал о своем предстоящем назначении. Этот авантюрист, начисто лишенный совести и чести, и не думал об улучшении дела на фронте. С недоумением наблюдал я за своим заместителем, отмалчивавшимся на совещаниях и не проявлявшим никакой инициативы. Мои распоряжения Власов выполнял очень вяло. Во мне росли раздражение и недовольство. В чем дело, мне тогда было не известно. Но создавалось впечатление, что Власова тяготит должность заместителя командующего фронтом, лишенная ясно очерченного круга обязанностей, что он хочет получить "более осязаемый" пост. Когда командарм-2 генерал Клыков тяжело заболел, Власов был назначен приказом Ставки командующим 2-й ударной армией.

После того как брешь, пробитая нами в районе Красной Горки, была закрыта, войска ударной группы 2-й ударной армии в течение двух недель пытались снова прорвать вражескую оборону на этом направлении, но безрезультатно. Несколько удачнее развивалось наступление 54-й армии Ленинградского фронта. Она прорвала вражескую оборону западнее Киришей и продвинулась на десяток километров. В результате тяжелых и напряженных боев, длившихся в течение всей первой половины марта, ее войскам удалось продвинуться затем еще на 10 километров, но для дальнейшего развития наступления у нее уже не было сил.

В первой половине марта началось затухание наступательных действий на всех направлениях. 2-я ударная армия, вклинившись в глубину расположения противника на 60 - 70 километров, захватила между дорогами Чудово - Новгород и Ленинград - Новгород большой лесисто-болотистый район. Ее передовые части стояли в 15 километрах от Любани и в 30 километрах от 54-й армии Ленинградского фронта, наступавшей на Любань с другой стороны. Крупная группировка войск противника, зажатая нами в мешке с горловиной в 30 километров, так и осталась там. Завершить окружение и разгромить группировку у нас тогда не хватало сил, а может быть и умения.

Началась весна 1942 года, а с нею пришли новые заботы. 2-я ударная армия, проникнув глубоко в расположение противника, очутилась в тяжелом положении. Нависла угроза активизации противника, прежде всего ударов его войск по флангам горловины прорыва и перехвата коммуникаций 2-й ударной армии. Тяжесть положения этой армии усугублялась еще тем, что начиналась распутица, нарушилось снабжение.

Напрашивались три варианта решения задачи: первый - просить Ставку усилить фронт хотя бы одной армией и, пока не наступила полная распутица, добиться оперативного успеха; второй - отвести 2-ю ударную армию из занятого ею района и при благоприятной обстановке искать решения оперативной задачи на другом направлении; третий - перейти к жесткой обороне на достигнутых рубежах, переждать распутицу, а затем, накопив силы, возобновить наступление.

Мы придерживались первого варианта. Он давал возможность использовать уже достигнутые результаты и закончить операцию до конца зимней кампании. Не возражала против него и Ставка. Преимущество этого варианта заключалось в том, что он оказывал непосредственное влияние на смягчение обстановки под Ленинградом, а при благоприятном исходе операции достигалось снятие блокады.

Командование фронта не возражало и против отвода 2-й ударной армии за линию железной и шоссейной дорог Чудово - Новгород. Этот вариант, как нам представлялось, тоже был правильным, потому что он гарантировал сохранение сил армии и удержание плацдарма на западном берегу реки Волхов. Неподалеку от того места сейчас установлен обелиск в память о подвиге сержанта Ивана Герасименко, рядовых Александра Красилова и Леонтия Черемнова. В конце января 1942 года три героя закрыли своими телами амбразуры фашистских дзотов. Это помогло их подразделению захватить вражеский узел сопротивления, после чего 225-я стрелковая дивизия, форсировавшая реку, смогла зацепиться тут за плацдарм. Подвигу трех воинов поэт Николай Тихонов в те дни посвятил следующие строки:

Герасименко, Красилов, Леонтий Черемнов,

Разведчики бывалые, поход для них не нов...

Идут полки родимые, ломая сталь преград,

Туда, где трубы дымные подъемлет Ленинград...

Простые люди русские стоят у стен седых,

И щели дотов узкие закрыты грудью их!

Третий вариант отпадал безоговорочно, так как оставление армии в лесисто-болотистом районе, при легко уязвимых коммуникациях, могло привести к срыву снабжения ее всем необходимым или даже к окружению.