Игорь Можейко - Аун Сан

Университетские власти к тому времени не только отлично знали Аун Сана, но понимали, что выгнать его из университета уже не удастся, а применять против него какие бы то ни было репрессии значило только увеличить его популярность, решили купить студенческого лидера. Еще за несколько месяцев до окончания аспирантуры в университет приехал директор управления трудоустройства. Аун Сана вызвали в ректорат и предложили место районного комиссара в провинции — место высокое, о котором мечтали многие «шелковые лоунджи». Обычно районными комиссарами были англичане.

Аун Сан отказался. И отказ его был окончательным. Все последующие попытки склонить его на сторону властей кончались так же безрезультатно.

В Мандалае с успехом прошла первая всебирманская студенческая конференция. Гостями на ней были Джавахарлал Неру и Индира Ганди. Это была первая встреча Аун Сана и Неру, которая впоследствии перешла в дружбу, прерванную только смертью Аун Сана.

В 1938 году провели вторую конференцию и после нее организовали летний лагерь для студентов. Никуда не годный пловец Аун Сан чуть не утонул в этом лагере. Друзья успели его вытащить в последний момент.

Аун Сан и во Всебирманском студенческом союзе не прекратил совсем литературной деятельности. Он основал журнал «Мьо Ньюнт» — «Молодежь нации» и почти для каждого номера писал статью по самым различным вопросам.

Для чтения книг оставались ночи. А чтобы подработать — мать не могла посылать много, да и Аун Сан никогда не просил ее об этом, — писал для толстых журналов рецензии и в журнале «Дагон» — историю политических учений, начиная с популярного изложения философии древних греков. Правда, эта серия статей растянулась на несколько лет, и он так и не окончил ее — началась война.

Много дел оставалось и в университете. Почти все студенты до сих пор принадлежали к различным ассоциациям и союзам, которые пользовались активной поддержкой ректората. Были здесь и союзы однокашников и союзы «района, из которого мы родом», религиозные ассоциации и множество им подобных. Основной целью их было разобщить студентов, отвлечь, их от сотрудничества в общем студенческом союзе и порой натравить их друг на друга. Существование этих союзов имело неблагоприятное для движения материальное значение. Все карманные деньги студентов, если таковые имелись, уходили на взносы в ассоциации и союзы. А студенческому совету не хватало денег — и еще как не хватало.

Наверно, не меньше года разъяснений, споров и даже ругани ушло на то, чтобы убедить студентов, что дело освобождения Бирмы важнее воспоминаний о школе, в которой ты учился. Понемногу союзы распадались. А на новые взносы удалось расширить библиотеку и даже нанять старика сторожа У Кан Тейна, знакомого впоследствии не одному поколению студентов. У Кан Теин не стриг волос, а носил их по старому обычаю завязанными в пук на затылке. Он боготворил Аун Сана, и сели бы не он, Аун Сан часто забывал бы поужинать.

Проблема сбора средств оставалась проблемой номер один. Аун Сан и другие члены совета чуть ли не половину свободного времени тратили на то, что обивали пороги контор, министерств и частных домов с просьбой о помощи. Им приходилось выслушивать немало оскорблений, обвинений в нищенстве, и не раз их выставляли без гроша.

Мало проку было и от местных политиков. Они чаще всего предпочитали высказывать на словах поддержку студентам, но когда доходило дело до помощи, они сказывались больными или их просто не было дома для студенческих просителей. Один из министров, перепуганный тем, что его могут заподозрить в сочувствий студентам, заявил через секретаря Аун Сану, что у него великий пост, а потому он не может дотрагиваться ни до чего мирского, в том числе и до денег. Пост затянулся надолго. Аун Сан нарочно несколько раз еще заходил к министру, но тот так ничего лучше поста и не придумал. Однако не все бирманцы вели себя, как этот министр. Например, самый известный бирманский танцор того времени У По Сейн почти каждый месяц давал представления, сборы с которых шли на нужды студентов. И он был не одинок. В конце концов удалось ведь организовать и конференции и лагерь и создать одну из лучших в Бирме библиотек.

С ростом известности Аун Сана прибавлялось у него и друзей и врагов. Но врагов он не боялся. Даже говорили как-то Ко Мья Сейну: «Если хочешь всем угодить, а это невозможно, то в результате кончишь тем, что не угодишь никому. Если перед тобой стоит проблема, сначала убедись, что тебе известны все факты, а потом решай окончательно так, как ты считаешь нужным. Самос важное — выразить желания большинства, действовать в интересах большинства. Этим ты пойдешь против интересов меньшинства, меньшинство встанет против тебя, но уж такова человеческая натура, что если ты честен и последователен в своих действиях, то в глубине души они же будут тебя уважать».

И как только выдавалась свободная минута, он продолжал учиться. Как-то один из друзей даже застал его говорящим по-английски перед зеркалом. А ведь это было уже в те дни, когда репутация Аун Сана как оратора была достаточно высока. Его приглашали выступать и на всех студенческих собраниях и на митингах такинов.

Такины чувствовали себя в университете как дома. В случае опасности всегда можно было укрыться в общежитии у кого-нибудь из членов университетского совета. Здесь же проходили некоторые совещания.

В среде самих такинов не было в то время согласия. Решался вопрос — как, какими методами бороться за независимость. Левое крыло такинов во главе с Кодо Хмайном стояло за решительные действия, за борьбу не только парламентскую, но, если понадобится, и вооруженную. Правые такины тянули партию к чисто легальной деятельности, к соглашению с англичанами.

Однажды руководители студентов получили записку от Кодо Хмайна с просьбой прийти к нему.

Одноэтажный небогатый дом писателя в тихом переулке был всегда открыт для любого, кому нужны были совет, помощь. Аун Сан уже бывал там, и не раз. Чаще всего, чтобы взять у Кодо Хмайна какую-нибудь книгу, отсутствовавшую в университетской библиотеке, или послушать новую поэму писателя.

Кодо Хмайн ждал гостей. Он встретил их у входа. Разувшись, студенты прошли в комнату, уставленную шкафами с книгами. Уселись в кружок на циновке.

Хозяин подвинул на середину плошку с орешками и коробку шерутов.

— Вы знаете, почему я вас пригласил?

— Догадываемся, — ответил за всех Аун Сан.

— Да, раскол в партии неизбежен. Партия так быстро росла, что к ней, как бывает в таких случаях, примазалось много случайных людей. Тех, кто хочет сделать карьеру в политике, не считаясь со средствами. Теперь их лицо определилось. Ну, а кроме них, есть просто люди осторожные, которые боятся, что англичане их арестуют, уволят с работы, лишат спокойной жизни. Они не поняли с самого начала, что членство в нашей партии предполагает такую потерю. Когда все эти люди уйдут от нас, партия только окрепнет. Но одним из условий этому — приход в нее новых сил. Молодых людей. Самоотверженных, любящих свободу и родину больше всего на свете. Пришло время вам, студенческим лидерам, принять решение. Вы нужны партии, вы нужны Бирме.