Йохан Бреннеке - Немецкие субмарины в бою. Воспоминания участников боевых действий. 1939-1945

«U-74» (командир Кентрат) была одной из лодок, которая, находясь в море, получила приказ атаковать британские корабли.

Кентрат на полном ходу поспешил к месту сражения. Ближе к вечеру он погрузился, чтобы прослушать море через гидрофоны. Оператор сразу же услышал подводные шумы. Кентрат сам прильнул к гидрофонам.

— Если я не очень ошибаюсь, это шумы винтов подводной лодки, — сказал он.

Кентрат всплыл и в нескольких сотнях метров увидел подводную лодку, которую они слышали. Как он понял, это была германская лодка. Бурное море швыряло ее вверх и вниз и из стороны в сторону. С мостика Кентрату помахала рукой бородатая фигура — Вольфарт, командир «U-556». Подняв мегафон, он что-то прокричал, но лишь спустя какое-то время и после многочисленных повторов Кентрат и его люди разобрали, что кричал Вольфарт.

— Кентрат, прими полученный мной приказ, хорошо? Иди и прими с «Бисмарка» вахтенный журнал.

Кентрат поднял руку в знак того, что он понял. Вольфарт поднял сжатый кулак, дав знать, что и он понял, и скрылся в боевой рубке. Скоро его лодка скрылась, как привидение, за вздымающимися волнами Атлантики.

Некоторое время Кентрат и его товарищи в раздумье пожимали плечами. На всем этом был налет какого-то кошмарного неправдоподобия. Они не могли понять, как это Вольфарт, один из подводных асов, вдруг передал другому исполнение полученного им приказа.

Лишь потом, уже вернувшись на базу, они узнали подробности. У Вольфарта осталось до такой степени в обрез топлива, что даже для возвращения на базу ему пришлось бы считать минуты и секунды.

Кентрат направил корабль на выполнение нового приказа. Появившийся самолет заставил его срочно погрузиться, но скоро между собой подводники согласились, что это был германский «кондор», и «U-74» снова всплыла.

На них обрушилась буря с градом, град сменялся проливным дождем, потом снова налетал град. Град иголками колол лица верхних вахтенных. Огромные волны захлестывали пеной, а то и перекатывались через боевую рубку. Когда лодку поднимало на гигантской волне, нос, подобно копью, вздымался в воздух, наполненный брызгами и водяной пылью, потом лодка с громовым всплеском падала в море, поднимая к небу каскады воды.

Прошла ночь, настало утро. «U-74» погрузилась.

В 10.36 оператор Халлет, сидя у гидрофонов, доложил, что слышит характерный шум тонущего судна. Кентрат бросился в рубку. Он увидел, что у Халлета дрожат руки. Когда Халлет увидел взгляд командира, направленный на его руки, то поспешил стыдливо спрятать их.

— Ничего, Халлет, тут нечего стесняться. Боюсь, мы оба думаем об одном… «Бисмарк»…

Его прервала серия подводных взрывов. «Бисмарк»? Потоплен? А вдруг это корабль противника? — осмелился понадеяться Кентрат.

«U-74» оказалась в непосредственной близости от места сражения.

Через перископ виднелись расплывчатые формы, но было несомненно, что это силуэты линкоров и крейсеров.

Удерживать лодку на перископной глубине было практически невозможно. На поверхности бесновались зеленые волны, словно горы, пришедшие в движение. Весь мир воды устремлялся вверх, потом обрушивался вниз, оставляя буруны за кормой и выбрасывая лодку вверх. В поле зрения «U-74» находились самые мощные корабли британского флота, но — увы…

Для подводников «U-74» это был час суровых испытаний. Как ни старался Кентрат, он не мог занять позицию для выстрела. Он не мог выпустить ни единой торпеды.

В поле зрения перископа Кентрату стали попадаться плавающие обломки, трупы людей. Немцы или британцы? Этого Кентрат не знал. Ярко-желтые жилеты — и в зловещем контрасте с ними бледные лица. Все новые трупы. Люди то ли захлебнулись, то ли были разорваны снарядами.

Британские корабли постепенно скрылись из виду. Они развернулись и прибавили скорости — вначале линкоры, затем крейсеры, а последними и эсминцы.

Теперь Кентрат мог всплыть. Поверхность моря была буквально покрыта трупами. Все это были немецкие моряки.

Приближался вечер, когда один из наблюдателей увидел с мостика желтый объект, прыгающий на волнах. Пятно превосходило размерами спасательный жилет. Пятно оказалось плотом, и на нем держались трое немецких моряков. Один из них помахал рукой лодке, когда она стала подходить к ним. Лодка подошла ближе, но не настолько, чтобы сразу вытащить моряков на борт.

— Дайте мне конец, — закричал Кентрат, — я подплыву и закреплю его на плоту!

— Командир, это безумство, — вмешался старпом. — Тебе нельзя оставлять лодку при таком море.

— Если я утону, ты приведешь ее в базу. Но я не могу приказывать кому-то прыгать туда! — с твердой решимостью заявил Кентрат.

Тем временем трое моряков с плота прыгнули в море, в надежде, что их вытащат руками на борт «U-74». Похоже, удача в этот момент улыбалась им. Двое закричали изо всех сил, указывая на своего товарища:

— Ловите его первого, он не умеет плавать.

Но такую очередность соблюсти не удалось. Подводники первым поймали одного из пловцов, которого волна бросила на борт. Когда его вытащили на палубу, он уже потерял сознание. Затем им удалось вытащить второго, израненного и беспомощного. И наконец выловили из бурных волн и третьего, того, кто не умел плавать. Подводники тащили его на лодку, когда поступил сигнал воздушной тревоги. Трое подводников втащили последнего из спасенных на мостик и передали в заботливые руки принимавших внизу.

— Быстро, ребята, быстро, — торопил из Кентрат. — Скорее передавайте.

Но спасенный начал вырываться и кричать:

— Оставьте меня! Не обращайте на меня внимания! Я не хочу, чтобы корабль погиб из-за меня!

— Замолчи, ты, ненормальный! — закричал на него один из подводников.

— Перестань, дурак! — присоединился второй, и они сжали обессилевшего моряка так крепко, что он не в силах уже был сопротивляться.

— Отбой воздушной тревоги! Приближающийся самолет — «кондор».

Теперь уже мирно и спокойно спасенных занесли в лодку — если можно сказать «мирно и спокойно» про обстановку буйства воды и ветра. Быстро приготовили офицерские каюты и положили туда моряков с «Бисмарка», приставив к каждому пару заботливых глаз и рук. Моряки настолько обессилели, что не могли отвечать на вопросы. Только спустя десять часов первый из них открыл рот.

Это был матрос Мантай. Он сумел весьма полно, в подробностях рассказать о происшедшем. Другие все еще находились в состоянии шока от ужаса, пережитого за последние несколько часов на «Бисмарке» и на плоту в океане.

Кентрат приказал, чтобы их рассказы записали на пленку для дальнейшей передачи в Берлин, в адмиралтейство.

Согласно показаниям другого матроса, Херцога, адмирал Лютйенс отдал приказ покинуть корабль. Мантай же ничего об этом не знал. Единственное, что он знал, — так это что был приказ зенитчикам укрыться. Они укрылись за кормовой частью двух орудийных башен, где, как они думали, окажутся в безопасности. Башня «D» продолжала стрелять и, очевидно, стреляла и после того, как поступила команда покинуть корабль и взорвать его.