Борис Хазанов - Подвиг одного завода

В декабре 1932 года состоялся выпуск. Военные инженеры получили разные назначения — в Ленинградский артиллерийский научно-исследовательский морской институт, в конструкторские бюро, на оборонные заводы, в центральные учреждения Военно-Морского Флота и оборонной промышленности. И я горжусь, что мои однокашники успешно справлялись со своими обязанностями, в дальнейшем многие из них занимали ответственные должности. Например, Е. С. Яновский стал уполномоченным артиллерийского управления Военно-Морского Флота по приемке вооружения, Н. П. Дубровин — заместителем командующего Северным, а затем Тихоокеанским флотами по тылу. Этот список можно продолжать.

Я получил назначение в Главное военно-мобилизационное управление Наркомтяжпрома СССР старшим инженером по морской и береговой артиллерии. Считаю, что мне очень повезло. Главным образом потому, что попал я в хороший коллектив, в котором трудились и молодые, и опытные специалисты. Возглавлял его заместитель наркома Иван Петрович Павлуновский — ближайший соратник Феликса Эдмундовича Дзержинского и Георгия Константиновича Орджоникидзе, член ВКП(б) с дореволюционным стажем. Позже о нем и о других своих товарищах по работе я расскажу читателям. А теперь вернемся к лету 1942 года.

В Ленинград мы вылетели на двух транспортных самолетах. Они были до предела загружены ящиками с продуктами. Свободного места практически не оставалось, и нам (в группе было пять человек) пришлось лететь, конечно, без комфорта. Но не о нем мы тогда думали.

До Тихвина добрались благополучно, хотя пилоты и роптали на перегрузку машин. А здесь дело застопорилось. Что-то не ладилось с одним самолетом. Все-таки перегрузка дала себя знать. Пришлось заночевать в городе. Однако заночевать — не означало отдыхать. Пока техники проверяли самолет, мы принялись за груз. Ящики и посылки с продуктами разместили равномерно по всему фюзеляжу, укрепили их. И лишь днем, когда все неполадки в самолете были устранены, взяли курс на Ленинград.

Воздушный мост Москва — Ленинград действовал с 1941 года. По нему в город на Неве доставлялись продукты, медикаменты, боеприпасы, а оттуда вывозили раненых, женщин и детей. Летать было небезопасно: в воздухе господствовала фашистская авиация. Опасность не миновала и летом 1942 года, хотя положение тогда несколько изменилось.

На подступах к Ленинграду нас встретила четверка истребителей. Самолеты шли на предельно низкой высоте.

Приземлились на одном из ленинградских аэродромов.

Вскоре вместе со своими заместителями, людьми для разгрузки самолетов и транспортом прибыли директор завода «Большевик» А. И. Захарьин и директор Государственного оптико-механического завода (ГОМЗа) В. Н. Семенов. Их заранее известили о нашем прилете. Договорились, что продукты лучше хранить на этих заводах. Для этого здесь были подготовлены необходимые складские помещения.

Наша группа устроилась в гостинице «Астория». Все были размещены в одном большом номере. Зашли в комнату, посидели немного, и каждый — по своим делам. Вместе с Александром Евгеньевичем Добровольским направились в горком партии. Но потом, когда оказались на улице, захотелось хоть немного пройти по Ленинграду, почувствовать его пульс и дыхание.

Первое, что мы ощутили — отсутствие былого неумолчного гула большого города. Он показался нам каким-то обескровленным. На улицах появлялись прохожие, но их было значительно меньше, чем до войны. Оживленнее выглядел Невский проспект. Однако там мы не увидели ни одного автомобиля. Поэтому и Невский показался нам каким-то странным. Заметны разрушения.

Вглядываемся в ленинградцев. Вот идут дети. Худые, синеватые. Под тонкой кожей — фиолетовая сеть жилок. Застывшие лица, напряженно-внимательные взгляды женщин.

Следы блокады на каждом шагу.

И в горкоме партии, и в штабе Балтийского флота, и в других организациях принимали нас тепло и радушно. После вручения посылок все сердечно благодарили Дмитрия Федоровича Устинова за внимание и заботу.

Позже такие же посылки мы вручали и на заводах. Вот что вспоминает об этом главный механик Металлического завода Георгий Андреевич Кулагин:

«Передо мною гора еды. Колбаса, сыр, шоколадные конфеты… Это — посылки от наркома, которые привез Хазанов. Пока их везли с аэродрома, развешивали на ГОМЗе, распределяли, много было слухов и переживаний.

Вручены посылки сорока одному человеку…» [6] 6 Кулагин Г. А. Дневник и память: О пережитом в годы блокады. Л., 1978. С. 255. (Только на Металлическом заводе. — Б. X.)

Георгий Андреевич Кулагин в своей книге «Дневник и память» рассказывает о том, как выполнялось наше задание на Металлическом заводе. Поэтому я еще буду прибегать к столь бесценному и авторитетному источнику.

Все члены нашей группы получили пропуска на право хождения круглые сутки по городу. В последующие дни мы на каждом заводе провели совещания с руководящим составом, разъяснили суть нашей миссии, определили задания предприятиям.

Некоторые отнеслись к этому скептически. Как, мол, снять такое количество оборудования? Кто это будет делать? Ведь рабочие очень обессилены. В их рассуждениях была доля правды. Но отступать мы не собирались.

Побывали и на военных объектах. На боевом катере вместе с Александром Яковлевичем Юровским под обстрелом проскочили в Кронштадт. Встретил нас комендант крепости комкор Иннокентий Степанович Мушнов. Об этом человеке много написано. Я же знаю его не по книгам, так как на протяжении многих лет — довоенных и послевоенных — был связан с ним по работе.

Встреча была радостной. После вручения посылки и взаимного обмена новостями мы побывали на объектах береговой обороны и на кораблях. С помощью морских специалистов удалось в довольно короткие сроки отобрать необходимые инструментарий и запасные части.

Настало время заняться выполнением основного задания. Снова стали посещать заводы, определять, какие станки подлежат демонтажу, устанавливать очередность их снятия с фундаментов, консервации и подготовки к отгрузке. Начали с Металлического завода. Хочу опять передать слово Г. А. Кулагину:

«Как и раньше, он (речь идет обо мне. — Б. X.) полон энергии, ходит по заводу и сам помечает мелом лучшие станки. Шумит, торопит:

— Нечего здесь оставлять. Все равно не работают. А там будут работать на фронт…

Сдираем станки с места, мажем тавотом, заклеиваем бумагой. Теперь это не вызывает боли, как осенью прошлого года» [7] 7 Кулагин Г. А. Дневник и память. С. 255. .

Работа по отбору и демонтажу оборудования развернулась одновременно на всех артиллерийских и оптических заводах города, находящихся в подчинении Наркомата вооружения. Вскоре часть его была подготовлена к отправке. Пришлось приложить немало усилий, чтобы получить необходимые вагоны. Забот прибавилось. Надо было маркировать оборудование, руководить погрузкой, составлять описи вагонов, подбирать сопровождающих, снабжать их продуктами. Немало хлопот уходило на то, чтобы «протолкнуть» эшелоны через сортировочную к Ладожскому озеру и на другой берег.