М. Борисов - На космической верфи. Поиски и свершения

Начальник вышки Коля Мошкарев — человек большой творческой активности, со своими ребятами за это время просто измучился, на правах хозяев помогая буквально всем: и даже вибраторщикам, у которых от долгой, непрерывной работы начали ломаться переходники-возбудители — их срочно нужно было делать заново, да так, чтобы из-за них не сорвать утвержденный график, а конструкторы все тащат и тащат «покрытия» из радиопоглощающих материалов — их нужно закреплять на «подозрительных» элементах антенного макета. Доплеристы в общем-то чужие люди на фирме… Кто, как не он, раздобудет еще один источник питания, о котором забыли раньше, да еще обязательно со стабилизированным напряжением…

На вышке все чаще стали появляться люди, которые хоть чем-то могли помочь общему делу, оказаться полезными в кропотливых и упорных розысках.

Именно в эти дни у нас стал бывать Леонид Борисович, известный антенщик. Теоретик и практик, разработчик ряда типов антенн и создатель сложных антенных устройств, он пользуется заслуженным авторитетом и уважением среди специалистов различных направлений. Антенны измерителя, кстати, разрабатывались тоже под его руководством.

Пушистые кроны деревьев, разросшийся кустарник, словно сказочные зеленые стены обрамляли дорогу, ведущую к стенду. Огромные металлические отражатели издали напоминали палатки, вроде бы расположенные хаотично, а в действительности в строгом и нужном порядке, обеспечивающем исключение вредных радиоотражений от Земли.

Я относительно давно не видел Леонида Борисовича и сразу же обратил внимание, что он несколько осунулся и даже улыбка, которая, как обычно, озаряла его лицо, не может скрыть усталость, а может быть и озабоченность — теперь он тоже отвечал за окончание работы на вышке в срок.

Нетерпеливые звонки Главного конструктора по телефону, который Мошкарев, воспользовавшийся подходящей ситуацией, достал для вышки и его настойчивое требование позвонить сразу же, как приедет Леонид Борисович, ясно показывали, какая роль ему отводилась.

А для этого у Главного были веские основания, — наверно, уже два десятка лет тому назад состоялась их первая встреча.

— Леонид Борисович на вышке, — с удовольствием доложил я.

— Дай ему трубку.

— Здравствуйте, здравствуйте… Да, только что приехал, — улыбаясь проговорил Леонид Борисович. Конечно, конечно… Нет, пока не наладим я буду приезжать ежедневно… Обязательно заеду к вам, но только, когда закончим. Хорошо, обязательно посмотрю, — громко заверил он собеседника и положил трубку. — Бабакин просит внимательно посмотреть антенну. По вашим докладам он пришел к мысли, что нужно не только локализовать отражения, но и попытаться исключить первопричину, которая может быть, кстати, и в антенне… Да, он не изменился, — задумчиво сказал Леонид Борисович, — мыслей и идей хоть отбавляй.

В общем, родилась еще одна программа действий, дополнительная, не предусмотренная утвержденным документом, которую нужно было выполнить опять же к намеченному сроку, ибо весь последующий цикл работ с прибором выходил тогда на критический путь сетевого графика, — очень уж много нужно было сделать после нас, после окончания наших экспериментов — выпустить рабочие чертежи, изготовить нужные элементы, ввести в документацию еще и новый объем проверок и еще и еще…

Мерный рокот вибростенда с непривычки не давал сосредоточиться, отвлекал, приходилось повышать голос, чтобы быть услышанным и понятым. Но это сначала. Адаптация произошла быстрее, чем это могло показаться, и дискуссии на вышке проходили с неменьшим неистовством, чем на земле. Мошкареву пришлось выставить на верхней «палубе» вышки специальный пост, в обязанности которого входило наблюдение за дискутирующими, чтобы в пылу ожесточенной полемики никто бы не выпал за «борт палубы», огражденной тонкими деревянными планками.

— Это какой-то кошмар — все влияет, — сам с собой вслух, хмурясь разговаривал Перовский, — и левая опора, и правая…

Женя Приставкин стоял перед Перовским и показывал листки, испещренные цифрами.

— Наверное, ты измеряешь не точно. — Перовский нажал на тумблер, находящийся на поверочном пульте и перевел его в положение «Вкл.» — А калибровку ты делал?

При неправильной калибровке чувствительность приборов повышалась.

Результаты измерений повторяли данные, полученные Приставкиным — радоваться было нечему.

— А если нам попытаться сузить диаграмму излучения передающей антенны? — Леонид Борисович склонился над пультом. — Если у нас это получится, тогда площадь, которую облучает антенна, станет меньше, соответственно меньшая часть конструкции посадочной системы будет облучаться и уже не все элементы примут участие в формировании отраженного ложного сигнала.

— Менять антенны на уже готовых станциях мы не можем — нет времени, — Перовский неделю тому назад завизировал график поставки летных приборов.

— Я тоже думаю, чтобы обойтись без этого и ограничиться лишь незначительными доработками. У меня есть предложение.

Мы затихли. Женя Приставкин подошел к нам.

— Попробуем на антенну поставить бленду.

Еще не зная, что это, Мошкарев громко вздохнул — опять что-то нужно доставать.

— Многие из вас занимаются фотографией. — Женя утвердительно за всех кивнул. — Так вот! Для того чтобы при съемке в объектив не попали боковые лучи солнечного света, на его тубус надевается бленда…

— Вот вы о чем, — еще, видимо, не очень понимай к чему клонит Леонид Борисович, разочарованно произнес Приставкин.

— Именно об этом. Солнечная бленда — это металлический цилиндр или конус. Вот давайте по такому же принципу попробуем сделать антенную бленду. Только с другой, обратной задачей — отсечь какие-то боковые излучения.

Да! Это логическое развитие предложения Главного, — подумалось мне.

Бленда, невысокий цилиндрический раструб, окаймляющий передающую антенну, отсекла часть диаграммы антенны и уменьшила влияние вибрирующей станции. Теперь для получения полного и нужного эффекта радиопоглощающим покрытием нужно было прикрыть лишь незначительную часть конструкции, что устраивало абсолютно всех.

Отраженные сигналы были ликвидированы.

— Протокол проверок оформим завтра? — спросил Мошкарев, которому не терпелось отпустить по домам свою подуставшую за это время «команду».

— Протокол, конечно, нужно делать в течение нескольких дней, а вот сегодня давайте составим и подпишем экспресс-отчет. Ведь сегодня еще девятнадцатое, правда, уже двадцать один тридцать, но все же девятнадцатое, — послышался из дальнего угла вышки чей-то голос.

Прошло время… И станция «Луна-16» — первая из нового поколения лунных автоматов — подлетела к Луне, вышла на ее орбиту, провела маневры, обеспечившие ее посадку в заданный район — море Изобилия.