Анатолий Добрынин - Сугубо доверительно [Посол в Вашингтоне при шести президентах США (1962-1986 гг.)]

Джонсон высказался в заключение в пользу визита кого-либо из советского руководства в США. Такой визит дал бы, по мнению президента, возможность серьезно и конструктивно обсудить все проблемы. Если эта идея встречает одобрение со стороны Советского правительства, то он, Джонсон, направит тогда в Москву официальное приглашение.

Томпсон дипломатично выразил надежду, что этот последний абзац послания не будет воспринят в Москве как показатель „какой-то торопливости или поспешности президента" в вопросе о визите; речь идет о визите в любое взаимоприемлемое время. Он добавил, что Джонсон умышленно избрал общее выражение „советское руководство", чтобы советская сторона могла сама решать, кто может поехать в США: Брежнев, Косыгин, Микоян или кто-то еще.

В вопросе о встрече советское руководство стало склоняться к тому, что „очередь" за Джонсоном ехать в Москву (в Кремле не могли между собой решить, кому конкретно из советских руководителей следовало бы осуществить визит в Вашингтон, и порешили — пусть сперва приедет Джонсон). Однако вскоре вопрос о визите на долгое время неопределенно повис в воздухе из-за обострения ситуации вокруг Вьетнама.

В первой половине февраля состоялся визит Косыгина в Ханой. 10 февраля крупные силы Вьетконга неожиданно напали на лагерь американцев около южновьетнамского города Плейку. Джонсон в ответ приказал подвергнуть сильной бомбардировке ДРВ, когда там находился еще Косыгин.

Понимая деликатность ситуации, Раск при встрече со мной утверждал, что президент не хочет ухудшения отношений с нами в связи с вьетнамскими событиями, напротив, он за их улучшение, и что США готовы уйти из Южного Вьетнама, если Ханой прекратит вмешательство.

Вскоре было послано довольно резкое конфиденциальное послание Советского правительства президенту Джонсону с осуждением действий США во Вьетнаме.

Надо сказать, что этот эпизод с бомбардировкой ДРВ во время его визита в Ханой сильно настроил Косыгина против Джонсона, хотя до этого советский премьер неплохо относился к нему. Неблаговидную роль сыграли тут и северовьетнамцы, которые развернули свое наступление как раз в момент визита Косыгина в Ханой, не предупредив нас об этом заранее. Они вообще старались, руководствуясь своими интересами, создавать напряженность в отношениях между Вашингтоном и Москвой.

Создавалась парадоксальная ситуация: в советском руководстве хорошо понимали игру вьетнамцев и за глаза ругали их, особенно Брежнев, которому, как и Громыко, не хотелось без нужды обострять отношения с США. И все же идеологические „шоры" неумолимо толкали их к порочному и вредному для страны курсу.

События в Индокитае привлекали к себе внимание вашингтонского дипломатического корпуса. Послы оживленно обменивались мнениями между собой на этот счет. У меня установились хорошие, дружеские связи с французским послом Альфаном. Во время второй мировой войны он и его жена участвовали в движении Сопротивления, были близки к де Голлю.

Альфан рассказал мне о высказываниях президента Джонсона в узком кругу. Джонсон выразил убеждение, что вьетнамский конфликт выходит за рамки лишь вопроса о том, кто будет контролировать Южный Вьетнам. Этот конфликт символизирует принципиальную борьбу с коммунизмом в мировом масштабе, является составной частью программы правительства США „сокрушить коммунизм", если только он будет пытаться выходить за пределы своей нынешней сферы. Должна быть ясно проведена разграничительная линия в мировом масштабе (как она уже существует в Европе), через которую США „не позволят переступить коммунистам". Ради этой важной цели стоит пойти на жертвы, ибо они, в конце концов, окупят себя.

Альфан рассказал вместе с тем о царящей в Белом доме уверенности в том, что СССР из-за усиливающихся разногласий с КНР не пойдет на сильное обострение отношений с США в связи с Вьетнамом и что Москва дальше дипломатических представлений не пойдет, то есть в целом удастся сохранить необходимый уровень отношений с СССР.

На эту же тему у меня был разговор на обеде с вице-президентом Хэмфри (12 марта). По мнению администрации, Пекин считает США „бумажным тигром", с которым можно не считаться. И поскольку конфликт во Вьетнаме поднят сейчас китайцами и северовьетнамцами до такого уровня, то правительство США игнорировать это не может. США находятся в Южном Вьетнаме, и никакая сила не заставит их сейчас уйти оттуда, если не будет определенного политического урегулирования. Именно поэтому Вашингтон категорически отказывается от предварительного условия китайцев и северовьетнамцев: вывод войск США из Южного Вьетнама до начала переговоров по нормализации положения во Вьетнаме. Позиция президента, по словам Хэмфри, такова: Ханой прекращает свои действия в отношении Сайгона. Это создает обстановку для последующих переговоров. Администрация Джонсона будет готова принять любое правительство, которое будет создано в Южном Вьетнаме, даже если впоследствии оно станет социалистическим, но главное в том, что США никогда не подчинятся силовому диктату Пекина и Ханоя.

Одной из причин готовности президента к политическому урегулированию, подчеркнул Хэмфри, является его стремление избежать дальнейшего ухудшения советско-американских отношений. Он понимает, что СССР должен оказывать помощь ДРВ, включая военные поставки, а это приведет ко все большему вовлечению США и СССР во вьетнамский конфликт, что крайне нежелательно.

В администрации Джонсона, заметил Хэмфри в доверительной форме, высказываются в пользу предоставления Индии „ядерного зонтика" против Китая, как совместно с СССР, так и в одностороннем порядке. (В дальнейшем, однако, эта мысль не получила своего развития в наших отношениях с США. В официальном плане американцы ее не поднимали.)

Интересную оценку внутренней расстановке сил в администрации по вьетнамскому вопросу дал мне сенатор Мэнсфилд, который давно слыл в сенате знатоком азиатских дел. Главными авторами и активными сторонниками нынешнего курса во Вьетнаме, сказал он, являются Макнамара, братья Банди (один в Белом доме, другой в госдепартаменте) и генерал Тэйлор, председатель Комитета начальников штабов.

Сторонники этого курса в Пентагоне считают, что прямое вмешательство Китая дало бы хороший предлог для нанесения бомбового удара по китайским ядерным установкам и выведения таким образом КНР на длительный срок из числа потенциальных ядерных держав.

26 марта я получил указание изложить Раску советскую позицию по вьетнамским событиям и некоторым вопросам советско-американских отношений. Вкратце она сводилась к следующему: нельзя не признать, что международная напряженность в последние месяцы вновь обострилась и что отношениям между нашими странами был нанесен определенный ущерб. Вооруженные провокации США против ДРВ подрывают ту основу, на которой только и могут строиться в наше время отношения между СССР и США, а именно — принцип мирного сосуществования.