Борис Минаев - Ельцин

…Вообще Борис Абрамович довольно легко перебегал от одного политического игрока, от одного «тяжеловеса» к другому, если считал это целесообразным. Скажем, до 1996 года он активно взаимодействовал с Коржаковым, а потом они стали злейшими врагами; был единомышленником Чубайса, потом стал уничтожать его на телеканале ОРТ; или, например, долгие годы дружил с ближайшим партнером Абрамовичем, а после не просто разошелся с ним, а стал судиться в английских судах. Это тоже была черта его характера.

После отставки генерала Лебедя с поста секретаря Совбеза, которой он активно (вместе с Куликовым) способствовал, Березовский сам пришел к Лебедю с новым проектом. Предложил баллотироваться на выборах красноярского губернатора. Березовский считал, что Лебедь крупный политический игрок, которым нельзя разбрасываться, «тяжеловес», его на всякий случай надо сохранять в политическом поле: он может пригодиться для каких-то будущих раскладов в качестве некоего противовеса.

— Я был активно против этого проекта. Мы задействовали все наши административные и политические ресурсы, СМИ, телевидение, — вспоминает Валентин Юмашев, в то время глава президентской администрации. — Но образ несправедливо обиженного властью доблестного генерала, который удачно раскручивали политтехнологи Березовского, да и сам по себе харизматический облик Лебедя сделали свое дело. Красноярцы на выборах «прокатили» действующего губернатора и выбрали Лебедя.

Очень интересную деталь о своих взаимоотношениях с Березовским поведала в своем блоге Татьяна Юмашева, дочь президента Ельцина (речь идет о событиях 96-го года):

«В тот момент борьба между Коржаковым и Чубайсом дошла до точки. А я по-прежнему к Александру Васильевичу относилась хорошо. Считала, да, он многие вещи мало понимает, но даже если и делает глупости, то не со зла. И пыталась как-то примирить две враждующие команды. И однажды мне в “Президент-отель” звонит Березовский и просит приехать к нему в офис в “ЛогоВАЗ”. Я говорю, мне некогда, приезжайте сюда. Он, что это очень важно, со мной хочет встретиться Борис Федоров, и он может встретиться только здесь. Я думала это бывший министр финансов, не понимаю, почему он не может встретиться в штабе, еду в “ЛогоВАЗ”. Только прошу Валентина Юмашева составить мне компанию. Приезжаем. Выясняется, что со мной хочет поговорить совсем другой Борис Федоров, президент НФС — Национального фонда спорта. Бориса я знаю, он друг Шамиля Тарпищева. Мы садимся, и дальше — часовой разговор о том, какой ужасный Коржаков, как он пытается выколотить деньги из бизнеса, как он подставляет президента и т. д. и т. п. Я прощаюсь со всеми. По дороге разговариваю с Валей, решаем никому ничего про это не говорить, нам конфликта между Коржаковым и Сосковцом, с одной стороны, Илюшиным, Чубайсом и аналитической группой — с другой, вполне достаточно. И вдруг через пару дней в “Московском комсомольце” появляется запись этого разговора. Большая статья, автор — Александр Минкин комментирует запись. Меня, правда, в статье он не называет, мои реплики идут под именем “женщина”. Но только дураку было не ясно, кому могут рассказывать про Коржакова и про то, что Ельцина подставляют. После этого я для себя поняла, что Березовскому я больше никогда верить не смогу».

…Еще одной шумной историей, связанной с Березовским в 96-м году, стало назначение его заместителем секретаря Совета безопасности. Борис Абрамович сумел убедить председателя правительства Виктора Черномырдина (а тот, в свою очередь, главу президентской администрации Анатолия Чубайса) в том, что и так занимается сложными политическими проблемами, в частности Чечней, поддерживает миссию Лебедя, а после его отставки — продолжает ее, ведет переговоры с чеченцами, не обладая никакими серьезными полномочиями. В результате Черномырдин согласился. И убедил в необходимости такого назначения Бориса Николаевича. Сам Б. Н. объяснил это в своей книге просто: решил, что лучше иметь Березовского в своей команде, чем в чужой. Это назначение Березовского на официальный пост вызвало острый конфликт в кремлевской администрации.

— Я сказал Анатолию Борисовичу, что это недопустимая ошибка, — рассказывает Максим Бойко, в тот момент заместитель главы администрации. — Это было вечером. Указ уже подписан президентом, но еще не вышел, то есть не получил свой номер и официальную дату выхода. Меня активно поддержала Татьяна, дочь Бориса Николаевича. У нас были аргументы, с которыми Чубайс, наверное, и сам был согласен: Березовского невозможно представить работающим в команде. Он не будет подчиняться общим правилам. Это ударит по власти, по президенту. Чубайс посмотрел на нас красными от недосыпания глазами (это были его первые недели в должности главы администрации, он практически ночевал в Кремле). Устало сказал: вы что думаете, я этого сам не понимаю? А потом жестко добавил: решение принято, оно не обсуждается.

Березовский активно начал работу на новом посту. Хотя шум поднялся и в прессе, и особенно в Думе, Борис Абрамович на это внимания не обращал. Ездил в Чечню, занимался освобождением заложников. Его главная идея в тот момент состояла в следующем: несмотря на то, что статус Чечни не оговорен, Россия обязана привязать республику к себе экономически. Нужно выделять деньги на восстановление разрушенной инфраструктуры, создавать рабочие места, платить пенсии… С этим обивал пороги правительства, администрации, министерств. Именно тогда канал ОРТ впервые начал показывать его как заместителя секретаря Совбеза. Березовский стал публичной фигурой, каждая его командировка в Чечню освещалась каналом, до этого его никто в лицо не знал. БАБ активно занимается организацией президентских выборов в Чечне, благодаря которым президентом республики становится Аслан Масхадов.

А потом начался конфликт тех, кто совсем недавно еще был вместе. После знаменитой истории с АО «Связьинвест» ОРТ организовало мощную атаку на команду, как тогда говорили, молодых реформаторов. И Березовский — главный идеолог этой войны.

— Что же произошло? — спрашиваю я у Валентина Юмашева.

— В тот момент российский бизнес уже прочно встал на ноги, у каждой группы свои мощные медиаресурсы. А плюс к этому у каждого свои связи во власти, в правоохранительной системе. Все это и было задействовано для уничтожения противника. Гусинский и Березовский каждый день на своих каналах лепили образ врага, рассказывали, какое зло для России несут эти ужасные бизнесмены: Потанин и Прохоров, и еще хуже те, кто им помогает — Чубайс, Немцов, Кох. В свою очередь, «Известия», «Комсомолка», Российский телеканал с утра до вечера то же самое говорили и писали о Гусинском, Березовском. Немцов с Чубайсом решили, что остановить эту вакханалию можно только одним способом: уволить Березовского с поста замсекретаря Совбеза. Это было наивно. Я убеждал их, что, уволив Березовского, они только развязывают ему руки. Естественно, так и произошло. Немедленно после увольнения он вбросил в СМИ материалы уголовного дела, организованного министром внутренних дел Куликовым. Куликов терпеть не мог Чубайса и его команду в правительстве. Березовский это хорошо знал. Так родилось знаменитое дело о гонорарах, «книжное дело», закончившееся отставкой большей части чубайсовской команды.