Елена Коровина - Великие женщины мировой истории. 100 сюжетов о трагедиях и триумфах прекрасной половины человечества

С тех пор решила Вера Ивановна от всяких «замужеств» держаться подальше, тем более что дел множество. Ее лесоторговые предприятия были разбросаны по всей стране, строительства шли в разных городах, но главные ее детища были, конечно, в любимой Москве: строительства аж на 26 участках. И за все Вера взялась железной рукой. В среде промышленников ее даже прозвали «предпринимательской бабой». В прозвище звучала, конечно, издевка: как это баба может дела вести?! Но было и уважение: ведет ведь, да еще и с миллионной прибылью!

Трудилась Вера Ивановна без обмана, но и долгов не прощала. Вот за долги-то и отошел к ней ресторан «Прага», что на Арбатской площади. Был он некогда прославлен, богачи и интеллигенция там откушивали, но ныне прогорел. Вера его переделала, обустроила интерьеры с невиданной дотоле роскошью: не ресторан – чистый дворец!

В начале XX века Вера Ивановна вступила в Торговую палату. И опять решила вести дела не абы где, а в новом дворце торговли. 7 февраля 1906 года открылся Петровский пассаж – торговая галерея, равной которой не было во всей стране. Строили его архитекторы Калугин и Фрейденберг (тот самый – «сандуновский»), а увенчал стеклянными галереями инженер Шухов (впоследствии строитель легендарной телебашни). Москвичи окрестили уникальный Пассаж чудом света – очень уж он напоминал легендарные висячие сады Семирамиды. В нем были представлены все самые знаменитые российские и зарубежные фирмы. Вот тогда-то Фирсанову и назвали «самой роскошной предпринимательницей России» и даже заговорили о статусе почетного гражданина города. Но…

Революция распорядилась иначе. Какое там почетное гражданство – устроительница московской роскоши оказалась в нищете. Веру Ивановну выселили из собственного дома на 1-й Мещанской улице в крохотную комнатенку коммунальной квартиры на Арбате. Она стала лишенкой – без права на паспорт, свободное перемещение и продовольственный паек – практически без права на саму жизнь. Правда, она еще могла ходить мимо своей «Праги» или Петровского пассажа. Заходить туда уже не имело смысла – денег не было. По ночам, лежа без сна на железной кровати, Вера невольно вспоминала, сколько средств угрохала на благотворительность: выстроила Фирсановский дом для вдов и сирот, дом-школу для слепых детей, провела железнодорожную ветку в Фирсановку, ежегодно жертвовала по полмиллиона на развитие искусства и культуры, на деятельность больниц, приютов, школы. Но все оказалось напрасно. Даже из Фирсановского дома повыгоняли вдов и сирот, разместив там очередное ведомство новой власти, проще говоря, еще одну бюрократическую структуру.

Как Вера мыкалась, трудно представить!.. Не умерла только потому, что помог старый друг Федор Шаляпин, устроил гримершей в один из московских театров. С этим театром Вера Ивановна и сумела выехать на гастроли за границу. Обратно не вернулась – с 1928 года обосновалась в Париже. Не бедствовала – консультировала французских промышленников, но ужасно тосковала по Москве. Часто во сне ей снилась разруха: обветшавшие интерьеры «Праги» и Сандунов, разбитые вдребезги стеклянные галереи Петровского пассажа. Но однажды ей показали недавно снятое фото залов «Праги». И, увидев, что ресторан не потерял своей былой роскоши, Вера Ивановна счастливо расплакалась. Ее не стало в 1934 году. В тот год ей исполнилось бы 72 года.

Успех «Поллианны» Э. Портер подвигнул кинематограф на экранизацию. Среди киностудий возникла даже конкуренция. Но всех опередила первая кинодива тогдашних времен – Мэри Пикфорд, она-то и сыграла легендарную Поллианну. Киномир не удивился этому. Многие знали, что «душечка Мэри», играющая робких, наивных девушек, в жизни была энергичной и деловой, когда надо – настырной, когда требовалось – жестко непримиримой. И может быть, одна только проницательная писательница Элинор Портер поняла, что в душе этой «деловой» кинозведы все еще живет маленькая девочка, которой столь тяжело было выбиться в люди и подняться на олимп киноискусства.

Да, в начале XX века Мэри Пикфорд (1892–1979) была первой звездой Великого немого кино – эталоном для все го мира. Миллионы женщин одевались как она, причесывались как она, улыбались как она. В кинотурах Пикфорд объездила планету. Была и в России, даже снялась здесь в комедии о том, как один ее истовый поклонник, которого она ненароком поцеловала, перестал умываться, чтобы сохранить след ее помады. Фильм так и назывался – «Поцелуй Мэри Пикфорд».

Мэри Пикфорд

Она стала самой высокооплачиваемой кинозвездой и никогда не стыдилась вытребовать себе наивыгодный контракт. Впрочем, чего тут стыдиться? Красавица Пикфорд всегда помнила начало своей карьеры: ей нет и 8 лет, когда в 1900 году она впервые выходит на сцену обшарпанного провинциального театрика в Канаде. Идет спектакль «Хижина дяди Тома». Глэдис Смит (именно так на самом деле звали будущую звезду) играет крошечную детскую роль. От ужаса у нее зуб на зуб не попадает. Но когда в финале она «умирает», зал начинает рыдать.

Сцена заменила ей все, но все и отобрала. Детства у нее не было. Да и откуда ему взяться? Вопреки легендам, которые распространяли по миру ее продюсеры, она родилась 8 апреля 1892 года не в состоятельной и образованной семье, а в нищей, да и в школу-то не ходила. Отец, мелкий торговец Джон Смит, пил, гулял и бросил жену Шарлотту с тремя детьми. В конце концов умер, когда старшей дочери Глэдис было всего 6 лет, – то ли от удара, то ли от перепоя… Но для биографии милой, добродетельной «американской Золушки», которую Мэри играла в своих фильмах, подобные факты не подходили. Продюсеры придумали ей красивое имя, преданных родителей и «розовый имидж». Она и в жизни должна была выглядеть «скромной розой» – не имела права ни накраситься, ни надеть декольтированное платье или драгоценности. Да она даже знакомых выбирать могла только с одобрения кинохозяев – не дай бог, «лучшую девушку Америки» увидят в неподобающей компании…

О реальности требовалось забыть. Но как забыть голод и нищету, бесконечные гастроли по городишкам Канады, потом – Штатов?! И везде – заплеванные поезда, клоповные гостиницы, вонючие гримерки. Спектакли далеко не высшей пробы. Но, удивительно, Глэдис всегда ждал успех. Ее трогательная игра могла вытащить самую безнадежную постановку.

Однажды мать разбудила детей в три часа ночи, чтобы попасть на поезд. На путях 7-летний братишка Джек упал в снег и заплакал. Сестра Лотти тоже поскользнулась. Бедная мать попыталась их поднять, но не смогла. Сама рухнула рядом и заплакала. И тогда Глэдис вдруг закричала не своим голосом: «Вставайте! Шоу должно продолжаться!» Так 10-летняя Глэдис стала лидером семьи Смит. Даже когда их не впускали в приличное кафе, Глэдис говорила: «Скоро мы будем обедать в самом лучшем ресторане!» А когда богачи на шикарных авто обдавали нищих актеров грязью, Глэдис только стискивала зубы: «У нас будет автомобиль лучше!»