Евгения Шацкая - Великие стервы России. Стратегии женского успеха, проверенные временем

В воспоминаниях великой актрисы Фаины Раневской есть такие строки: «Лиля говорила о своей любви к Брику. Сказала, что отказалась бы от всего, только бы не потерять Осю. Я спросила: «Отказались бы и от любви к Маяковскому?» Она не задумываясь ответила: «Да, отказалась бы и от Маяковского, мне надо было быть только с Осей».

Он был частичкой ее самой, неотъемлемой половинкой. «…когда умер Брик – умерла я», – позже скажет Лиля. Но до этого момента еще слишком далеко.

В семье Бриков-Маяковских продолжают кипеть страсти, виновницей которых чаще всего выступает несравненная Лилечка. В разгар любовных отношений с Владимиром Маяковским, летом 1922 года, Лиля Брик, отдыхая на даче, познакомилась с Александром Краснощековым и не на шутку увлеклась им. Заместитель наркома финансов, глава Промбанка, это был видный, яркий, красивый мужчина.

Маяковский в трансе. Он требует от возлюбленной разорвать все отношения с Краснощековым. Лиля лишь смеется. Доведенный до отчаяния, Маяковский всерьез задумывается разорвать отношения с Лилей. Чтобы испытать свою способность жить вдали от любимой женщины, Владимир обрекает себя на добровольное заключение, дает себе слово два месяца не встречаться с Бриками.

Перед расставанием произошел разговор с Лилей. Вот что Лиля пишет о нем:

«Длинный был у нас разговор, молодой, тяжкий. Оба мы плакали. Казалось, гибнем. Все кончено. Ко всему привыкли – к любви, к искусству, к революции. Привыкли друг к другу, к тому, что обуты-одеты, живем в тепле. То и дело чай пьем. Мы тонем в быту. Мы на дне».

Новый год поэт встретил один в своей квартире. Маяковский корчился от горя, умирал без своей Лили. «Теперь я чувствую, что меня совсем отодрали от жизни, что больше ничего и никогда не будет. Жизни без тебя нет. Я сижу в кафе и реву. Надо мной смеются продавщицы. Страшно думать, что вся моя жизнь дальше будет такою», – не выдержав, он пишет ей письмо.

А Лиля со смехом рассказывает знакомым: «Вы представляете, Володя такой скучный, он даже устраивает сцены ревности».

28 февраля 1923 года «срок» истек, и в 8 часов вечера Владимир и Лиля встретились на вокзале, чтобы поехать на несколько дней в Петроград. Войдя в купе, Маяковский прочитал Лили поэму «Про это» и заплакал.

Эту поэму, одну из сильнейших в своем творчестве, Маяковский, отлученный на два месяца от Лили, писал про нее и для нее. Недаром первое издание поэмы «Про это» вышло с огромным портретом Лили Брик на обложке. Они помирились. Вместе съездили в Петроград, потом в компании с Осипом Бриком за границу.

Но Лиля Брик не останавливалась. За Краснощековым следовали все новые и новые увлечения: Асаф Мессерер, Фернан Леже, Юрий Тынянов, Лев Кулешов. Для Лили крутить романы с мужчинами было так же естественно, как дышать. Приятное разнообразие в ее жизнь вносили и регулярные поездки в Европу. А Маяковский все чаще сбегал в Париж, Лондон, Берлин, Нью-Йорк, пытаясь найти за границей прибежище от оскорбительных для его «чувства-громады» Лилиных романов.

Лиля Юрьевна, как и раньше, имела большую власть над Маяковским. Привязанность поэта к ней была настолько сильна, что мешала ему в отношениях с другими женщинами. Л. Брик легко относилась к его увлечениям, но сразу «принимала меры», если чувствовала, что дело заходит далеко. Например, когда Владимир Владимирович отдыхал в Ялте вместе с Натальей Брюханенко, писала ему: «Пожалуйста, не женись всерьез, а то меня все уверяют, что ты страшно влюблен и обязательно женишься!» Маяковский оправдывался в письмах: «Никакие мои отношения не выходят из пределов балдежа».

Вот этого, что Маяковский «женится всерьез», Лиля, да и ее муж Осип Брик, боялись больше всего. Ведь если быть честными, то Владимир Маяковский просто содержал чету Бриков на иждивении.

Они жили в его четырехкомнатной квартире в Гендриковом переулке, выделив поэту одну комнату. Маяковский обеспечивал их деньгами на жизнь, ведь в эти годы Осип Брик, занятый литературоведческой деятельностью, нигде по-настоящему не работал. Еще в двадцать первом году работающего в юридическом отделе ЧК Осипа Брика уволили «за нерадивую работу». Маяковский же привозил Лилечке подарки из-за границы. Чего только стоит «небольшой списочек», что она ему составила перед поездкой в Париж: «Рейтузы розовые 3 пары, рейтузы черные 3 пары, чулки дорогие, иначе быстро порвутся… Духи Rue de la Paix, пудра Hubigant и вообще много разных, которые Эля посоветует. Бусы, если еще в моде, зеленые. Платье пестрое, красивое, из крепжоржета, и еще одно, можно с большим вырезом для встречи Нового года». А ее напоминание: «Очень хочется автомобильчик! Привези, пожалуйста!» Письма Бриков к Маяковскому того времени просто пестрят просьбами о деньгах: «Киса просит денег», – телеграфирует Осип.

И он тщательно выполняет все их поручения. И шлет, шлет суммы: в каждом письме – «перевел столько-то» или «получи гонорар там-то». А потом еще извиняется, что «плохо позаботился».

Нет, появление постоянной женщины в жизни Маяковского никак не устраивало ни Лилю, ни ее мужа Осипа Брика. Маяковский должен принадлежать только им.

Поэтому все увлечения Владимира Владимировича обсуждались на семейном совете, и если, по мнению Бриков, они могли привести к серьезным последствиям, пассия Маяковского удалялась от него подальше. Каким образом? Это было их маленькой тайной.

В дневнике Маяковского есть запись под заглавием «Любишь ли ты меня?»: «Для тебя, должно быть, это странный вопрос – конечно, любишь. Но любишь ли ты меня? Нет. У тебя не любовь ко мне, у тебя – вообще ко всему любовь. Занимаю в ней место и я (может быть, даже большое), но если я кончаюсь, я вынимаюсь, как камень из речки, а твоя любовь опять всплывает над всем остальным. Плохо это? Нет, тебе это хорошо, я б хотел бы так любить».

Маяковский прекрасно понимал Лилю Брик, даже, может быть, больше, чем она сама себя. И любил ее такой, какая она есть. А Лиля действительно не понимала, что ее связи с другими мужчинами могут принести кому-то страдание. В своем дневнике она писала: «Я всегда любила одного: одного Осю, одного Володю, одного Виталия и одного Васю».

Любовь для нее была «только сейчас». Но зато чувства бушевали по полной. Известен случай, когда режиссер Всеволод Пудовкин, с которым Лиля Брик работала в двадцатые годы на «Мосфильме» и в которого имела неосторожность влюбиться, не разделил ее чувств, предпочел сохранить дружеские отношения. С горя Лиля пыталась отравиться, приняла большую дозу «Веронала». Но ее откачали, а через некоторое время она забыла о своей страсти к великому режиссеру.

Лиля Брик всегда искренне считала, что и другие должны относиться к любви, как и она. В двадцать шестом году у Лили Юрьевны вспыхнул роман со Львом Кулешовым, опять же кинорежиссером. Жена Кулешова, известная киноактриса Хохлова, едва не покончила жизнь самоубийством, на что Лиля реагировала весьма своеобразно: «Что за бабушкины нравы?!»