Владимир Лобанок - Партизаны принимают бой

В ряды партизан Михаил Егоров вступил в мае 1942 года. Отряд входил в соединение «Бати». Молодой, неопытный, Михаил на ходу осваивал мастерство партизанской войны. Участвовал в боях из засад, в разгроме гарнизонов, в налетах на вражеские коммуникации. В июле сорок второго соединение «Бати» разукрупнилось. Из него выделилось несколько партизанских полков. Егоров попал в диверсионный полк особого назначения, которым командовал Иван Федорович Садчиков.

Отличившегося во многих боевых операциях юношу взяли в разведку. Но этого ему показалось мало. Михаил хотел участвовать в диверсиях. И вот четверка партизан — И. Е. Шалушкин, М. А. Егоров, С. И. Фролов и З. П. Морозов идут на железную дорогу Москва — Минск с заданием подорвать вражеский эшелон. Место для диверсии выбрали у полустанка Шуховцы, где высокий откос на закруглении и удобные подходы к полотну. Железную дорогу в 1943 году оккупанты охраняли тщательно, однако партизаны подобрались к путям незамеченными. Вблизи маячили фигуры патрулей. Партизаны долго мерзли в снегу, но терпеливо ждали. Наконец охрана убралась. Поздно ночью заложили мины и отошли.

Вскоре со стороны Орши послышался грохот тяжелого воинского состава. Мина нажимного действия сработала точно. Гулко охнула земля, в небо взвился огненный смерч. При зареве взрыва партизаны увидели, как подобно буйному коню вздыбился и рухнул под откос состав. Раздалась беспорядочная стрельба, послышались крики раненых. Во время отхода пришлось с боем прорываться через шоссе. Но все обошлось благополучно.

Подпольщики из деревни Шуховцы сообщили о результатах операции: 220 гитлеровцев погибло под обломками вагонов, около 300 вражеских солдат и офицеров было ранено.

Участвовал Михаил Егоров и в диверсии на железной дороге возле Толочина. Партизаны взорвали следовавший в сторону фронта эшелон. Под откос скатились паровоз и 23 платформы с техникой — танками, автомашинами, орудиями. Погибли и получили ранения около 50 гитлеровцев. Движение по железной дороге было прекращено на шесть часов. Счет взорванным эшелонам Михаил Егоров продолжал и во время дислокации партизанского полка в Полоцко-Лепельской зоне.

«Особенно запомнилась мне операция, которую мы провели в трех километрах от Ветрина, — вспоминал Михаил Алексеевич. — В темноте не рассмотрели, что рядом с нами вражеский дзот. До сих пор не пойму, как гитлеровцы нас не заметили. Только когда прогремел взрыв и мы стали отходить, из дзота открыли сильный пулеметный огонь. Пришлось залечь. Долго и яростно палили оккупанты. До рассвета продержали нас под огнем. Услышав стрельбу, наши поняли, что мы попали в ловушку. Подвезли минометы и открыли огонь по Ветрино. Гитлеровцы в дзоте растерялись, перестали стрелять. Мы воспользовались замешательством врага и отошли. Удалось установить, что при крушении были разбиты паровоз и 19 вагонов с живой силой и техникой».

На боевом счету Михаила Егорова числится пять пущенных под откос вражеских эшелонов. Молодой партизан участвовал в боях по разгрому многих гарнизонов противника. Особенно запомнились ему бои в деревнях Любовичи, Середки, а также разгром вражеского аэродрома, где партизаны уничтожили более 20 немецких самолетов.

Боевой счет Михаила Егорова умножился в период зимне-весенних боев 1944 года. Он участвовал во всех крупных боевых и наиболее сложных и ответственных разведывательных операциях. За мужество и доблесть, проявленные в борьбе против немецко-фашистских захватчиков в тылу врага, Михаил Егоров был награжден двумя орденами Красной Звезды и медалью «Партизану Отечественной войны» I степени.

После соединения полка в районе Сморгони с частями наступающей Красной Армии Михаил Егоров продолжал сражаться с врагами на фронте. Бывший партизан стал гвардии сержантом, командиром отделения разведки одного из подразделений 3-й ударной армии. Участвовал в боях под Варшавой, у берегов Балтийского моря, воевал на берлинском направлении, переправлялся через реки Одер и Шпрее, штурмовал рейхстаг. 30 апреля 1945 года разведчики М. А. Егоров и М. В. Кантария водрузили на фронтоне рейхстага Знамя Победы.

Вспоминая былое — бои в глубоком вражеском тылу, фронтовые сражения, Михаил Алексеевич Егоров говорил, что без боевого опыта, накопленного в рядах партизан, без школы мужества, пройденной под Полоцком в 1944 году, ему было бы очень трудно выполнить последнее, самое почетное, самое ответственное задание.

Однако весной 1944 года до Берлина и до победы было еще далеко. Мы понимали, что путь полоцко-лепельских партизан к победе пролегал через освобождение родной белорусской земли.

Весной 1944 года на центральном направлении советские войска усиленно готовились к решающим сражениям за освобождение Белоруссии от гитлеровских захватчиков. Советское командование приняло меры, чтобы ввести противника в заблуждение, помешать ему установить, где будут сосредоточены ударные силы Красной Армии. Искусными отвлекающими маневрами, ложными сосредоточениями крупных масс войск удалось создать у противника впечатление, что скорого наступления следует ожидать не в Белоруссии, а где-то в районе южнее Припяти. Группа армий «Центр», являвшаяся опорой группировки войск противника в Белоруссии, направила все свои оперативные резервы с севера на юг, использовав для этого железную дорогу, идущую от Орши через Минск на Брест.

Маршал Советского Союза Г. К. Жуков справедливо отмечал, что к этому времени «в отличие от первого периода войны немецкое командование стало каким-то тяжелодумным, лишенным изобретательности, особенно в сложной обстановке. В решениях чувствовалось отсутствие правильных оценок возможностей своих войск и противника» [19] Г. К. Жуков. Разгром фашистских войск в Белоруссии. В кн.: «Освобождение Белоруссии. 1944», стр. 14. . Действительно, штаб группы армий «Центр» не принял во внимание, например, тот факт, что белорусские партизаны, все время державшие под неослабным контролем железную дорогу Орша — Минск — Брест, почти не препятствовали переброске немецких войск на юг. Когда же немецко-фашистское командование попыталось перебросить крайне нужные им резервы по этой железной дороге обратно на север для поддержки войск развалившегося северного фронта, партизаны произвели огромные разрушения на коммуникациях и почти полностью остановили движение.

Порой неуклюже действовало гитлеровское командование и в антипартизанских операциях. Однако было бы неправильным делать вывод, будто с фашистами в их тылу вообще стало легко бороться. Наоборот, в преддверии краха враг становился все злее, коварнее, беспощаднее. Ошибки в тактике он стремился восполнить всевозраставшими размерами карательных экспедиций, численностью участвующих в них войск, бесспорным превосходством в технике. Чувствуя, что земля горит под ногами, оккупанты пускали в ход все средства и методы, чтобы задушить партизанское движение. В бессильной злобе на партизан и подпольщиков они обрушивались на мирное население, подвергали его репрессиям, угоняли в рабство, убивали ни в чем не повинных детей, женщин, стариков.