Поль Фор - Александр Македонский

Наконец, один клирик, уроженец Нормандии, Александр де Берне, чаще именуемый (по городу, давшему ему пристанище) Александром Парижским, собрал и переработал уже необычайно разросшийся материал биографического романа. Между 1180 и 1190 годами он сочинил «Александра», в котором насчитывалось около 16 тысяч двенадцатисложных стихов, которые сделались так знамениты, что в XV веке всем стихам такого размера было в конце концов дано название «александрийских». Здесь невозможно даже кратко обобщить содержание всей этой литературы, которую для удобства разделяют на четыре «ветви», а по сути четыре разные объемистые книги: детство; битвы при Кадре (Газа) и при Пре де Пай (Лагерь золотой и шелковой парчи); чудеса Востока у границ загробного мира; и, наконец, смерть Александра. Мы вновь встречаем здесь как то, что было нами сказано о Буцефале, посещении Иерусалима, обследовании неба и моря, любви Кандаки и амазонок, чудесах, сопровождающих кончину царя, так и уроки духовности и рыцарства, любезности и целомудрия. В Александре, которого окружают 12 его пэров, мы находим идеал феодального сеньора и благочестия. Он являет собой образец отваги и великодушия, «источник щедрости и кладезь галантности» (IV ветвь, ст. 1152). Даже то, что он не христианин, не мешает ему достигнуть совершенства — ведь о нем говорится в Ветхом и Новом Завете и он похож на вернувшихся с Востока крестоносцев. Святой здесь подменил античного бога.

Воздействие этого стихотворного романа оказалось огромным. В литературном отношении он породил целый ряд возникавших по всему западному миру продолжений и переработок, а затем в XIII веке — прозаический «Роман об Александре». Его переводили, ему подражали, его сокращали или расширяли германские, англо-норманнские, нидерландские, испанские и прочие поэты на всем протяжении Средневековья; в Гронингене вышел объемистый сборник, составленный из десяти очерков, посвященных теме смерти Александра в литературе: «Alexander the Great in the Middle Ages» (под ред. Aerts, Hermans и Elizabeth Visser; Bouma, 1983). Вплоть до конца XVII века этот Александр в нравственном отношении оставался образцом короля-рыцаря для всей Европы, а во времена «прециозности» [43]превратился уже в истинного героя романа, вздыхающего и несчастного.

В сфере изобразительного искусства Александр вдохновляет художников-миниатюристов, граверов, резцов по слоновой кости, которые любят изображать его посреди околдованных садов Востока, меж диковинных существ или в окружении женщин-цветов, о которых они грезят, либо спускающимся на морское дно в стеклянном колоколе, либо уносимым в небеса в клетке, которую влекут грифоны. Позднее его изображали на обоях и гобеленах, на полотнах Возрождения и классической эпохи. Став ровней трем иудейским витязям — Иисусу Навину, Давиду и Иуде Маккавею и трем витязям христианским — Артуру, Карлу Великому и Годфриду Бульонскому, Александр даже появляется среди защитников религии, к примеру в кафедральных соборах Нима и Шалона, в клуатре церкви Сен-Пьер в Муассаке. Последним свидетельством его популярности явилось то, что начиная с XV века он вместе с Давидом, Карлом Великим и Артуром стал одним из четырех королей в возникшей из шахмат карточной колоде: Александр — это тот король, что с палицей, король треф.

Среди тысяч свидетельств этой беатификации, которая происходила с героем-рыцарем в романе и в искусстве, упомянем лишь меценатство папы Павла III, который получил при крещении имя Александр: во время своего понтификата (1534–1549) он отчеканил медали с изображением Завоевателя, преклоняющего колено перед первосвященником Яддуа в воротах Иерусалима, а кроме того, украсил Сала Паолина замка Святого Ангела в Риме античными произведениями искусства и стенными росписями, вдохновленными жизнью Александра.

Посмотрим же, покинув Запад, какое влияние оказал труд Псевдо-Каллисфена на устную и письменную традицию Ближнего и Среднего Востока, существовавшую на территориях, некогда покоренных Александром. Псевдо-Каллисфена здесь усердно читали, пересказывали, переводили и дополняли. В Александрии V века н. э., где язычество и христианство приходят в смешение и взаимно воздействуют друг на друга, где и культурная публика, и толпа верят в чудеса, магию и астрологию, где дважды в год, 20 января и 7 апреля, продолжают чествовать Александра Великого, отыскался поэт Нонн, выходец из Верхнего Египта, из Панополиса (ныне Ахнум), который взялся последовательно переложить стихами как Евангелие от Иоанна, так и беллетризованную жизнь бога вина Диониса, Сына Зевса, благодетеля и спасителя человечества. 48 песен поэмы «Деяния Диониса» датируют приблизительно 450–470 годами, то есть они возникли примерно через столетие после того, как в поздней империи получили чрезвычайное распространение «Роман об Александре», подложное завещание Александра, «Книга о смерти Александра», его «Подорожная» и т. д. Я не утверждаю, что жизнь и деяния, приписываемые Ионном богу вина, — это не что иное, как описанные под другим именем подвиги обожествленного Александра. Однако между теми и другими имеются столь удивительные черты сходства, а последовательность их так согласуется с хронологией романа Псевдо-Каллисфена, что уместно задаться вопросом: не желал ли александриец V века превзойти своего земляка, который жил в III веке, и не скрывается ли здесь, под пестрой вуалью мифологии, легенда об основателе Александрии?

Каковы бы ни были мотивы автора — литературные, религиозные, философские или политические, отдавал ли он предпочтение крови Диониса перед кровью Христа, сам материал громадной поэмы, по крайней мере тот, что заключен в первых 24 песнях, напоминает или развивает романтическую историю Завоевателя, этого Сына Зевса и нового воплощения Диониса. Первые пять песен прославляют земное семейство Бога. В шестой воспевается Загрей, аватарой [44]которого является Дионис. Его чудесное рождение в результате союза земной женщины и Зевса, его отрочество, его мужская любовь к Ампелу занимают шесть следующих песен. Песни с XIII по XXIV проводят молодого бога и его армию от Фригии до Индии, следуя именно по тому пути, которым шел Александр — через Троаду, Малую Азию, Сирию, Ассирию, Аравию (имеются в виду арабиты, проживавшие в современном Пакистане) и до Гидаспа. В Индии Диониса поражает безумие, он терпит неудачу, но в конце концов побеждает Дериада и его армию. Триумфальное возвращение Диониса из Индии занимает восемь последних песен. По завершении своих наполненных чудесами и благодеяниями путешествий Дионис отведывает нектара и амвросии, предвещающих его апофеоз. Его финальное опьянение напоминает то, которое должно было возвести Македонянина, сына смертной Олимпиады и Зевса-Амона, в ранг олимпийцев. Эта энциклопедия научной мифологии представляет собой также и энциклопедию романтических историй, более или менее вдохновленных беллетризованной биографией Александра. В ней перед читателем предстает не Бог, ставший человеком, как в пересказе Евангелия от Иоанна, а полубог, который становится богом. Напомним также, что V век стал также веком великих богословских конфликтов в Александрии, Антиохии и по всей Малой Азии.