Тур Хейердал - По следам Адама

В самом центре острова мы застыли в восхищении. Родники чистейшей воды выбивались из-под земли и образовывали ручьи, которые во множестве текли посреди остатков старинной ирригационной системы. «Это вода с высоких гор, расположенных посреди Аравийской пустыни», — пояснил Бибби. Когда там идут дожди, вода уходит сквозь камни и по подземным рекам бежит под пустыней и под Персидским заливом, чтобы выйти на поверхность здесь, посреди острова.

Я попил вкусной прохладной воды, сел на пень и задумался. Чем руководствовались древние шумеры, когда возносили богам хвалу за щедрые дары? Возможно, верой, а возможно, и суеверной боязнью лишиться всего из-за собственной неблагодарности. Мне на память пришел текст на одной из шумерских глиняных табличек, в котором божество Энки, покровитель мореплавателей, просил верховное божество одарить Дильмун пресной водой:

Пока мы не построили свой собственный мир, мы были благодарны за все божественные подарки, которые нам делала природа. Неважно, каким именем при этом мы называли бога, которому молились. Посреди соленого залива, в царстве безжизненных песков, необъяснимая игра природы и законов гравитации вытолкнула на поверхность непересыхающие источники питьевой воды. Ее пили многие поколения жителей Дильмуна, и до сего дня она, журча и переливаясь на солнце, струится, сбегая к океану.

Посреди величественных развалин здешнего старинного порта я почувствовал, как оживают древние тексты о мореплавании, в изобилии встречающиеся на глиняных табличках шумеров. Бибби рассказал, что во время прилива большие корабли могли становиться на якорь прямо напротив складов, построенных около городских ворот. В отлив же снабженные килями суда вынуждены были в спешке убираться подальше, чтобы не перевернуться на мелководье. Теперь настала наша очередь продемонстрировать, что кораблю из двух прилегающих друг к другу огромных вязанок тростника не страшна мель, смертельная для судна, состоящего из корпуса и киля. А будучи застигнутым отливом, наш корабль всегда может просто лечь на дно вместе со своим грузом и ни за что не перевернется.

Бибби привел нас на развалины складов и показал собранные им свидетельства прочных торговых контактов островитян с шумерами и с обитателями долины Инда, цели нашего маршрута на «Тигрис». Не требовалось большой фантазии, чтобы мысленно нарисовать себе картину существовавшего здесь когда-то оживленного порта. Я стоял на краю причала около городских ворот и смотрел на волны, не разделявшие, а объединявшие самые древние цивилизации планеты. И я чувствовал себя органичной частью этой сложной связи. Перед тем, как покинуть Ирак, я тщательно изучал переводы древних текстов, собранных в багдадской библиотеке, и еще яснее понял следующее.

Наши современники настолько подвержены влиянию теории эволюции Дарвина, что искренне считают, будто пять тысяч лет назад люди были на пять тысяч лет ближе к обезьянам, нежели сейчас. В интересах истины это заблуждение следует самым решительным образом развеять. Если уж пользоваться временной шкалой для измерения развития человечества, нам придется отправиться в гораздо более далекое прошлое, нежели эпоха написания самых старинных текстов. А если мы говорим о культуре, то хронологическая шкала нам не понадобится вовсе. Некоторые районы Азии, Африки и Америки уже в глубокой древности находились на гораздо более высокой ступени развития, нежели Европа в сравнительно недалекие от нас средние века. И произошло это благодаря мореплаванию.

В текстах, написанных древними шумерами, больше всего меня поразило то, что психологически они от нас почти не отличались. В своем эссе «Морская торговля Ура» специалист по шумерской культуре Оппенгеймер пишет, что самое интересное в надписях на глиняных табличках — это описание той роли, которую сыграло развитие мореходства в жизни города, превратившегося в важный торговый порт. Были очищены каналы, как в самом городе, так и за его пределами, и в дальнейшем за их состояние отвечали специальные чиновники, отчитывавшиеся перед самим царем. Портовые власти собирали налоги с приходящих кораблей, а капитаны обзавелись заверенными печатями документами с информацией об их судах и о перевозимом грузе.

Грузоподъемность самых больших тростниковых кораблей шумеров измерялась в «гурах», что составляет от 30–40 тони и выше. Рядом с такими гигантами наш «Тигрис» показался бы малюткой. Согласно финскому языковеду Салонену, такие корабли назывались «магур». Еще их называли «корабли богов», «корабли, плавающие по океану» и «корабли с высокими мачта-ми». Мы дали нашему судну имя реки, послужившей отправным пунктом нашего путешествия. Но шумеры тоже дарили своим кораблям романтичные имена, например, «Хранительница жизни», «Утро», «Услада сердца». В древних текстах говорится о пассажирских кораблях, паромах, рыбацких баркасах, боевых судах, транспортах для перевозки войск, частных и рейсовых торговых кораблях. Грузом могло быть все, от дерева, меди, слоновой кости, кирпича, шкур и тканей до кукурузы, муки, хлеба, рыбы, молочных продуктов, вина и домашнего скота.

После впечатляющей картины старинного порта мы отправились в другое место, также поразившее меня и существенно повлиявшее на мои представления о взаимосвязи прошлого и будущего. То было самое большое из известных науке древних кладбищ. Бескрайнее песчаное поле лежало перед нами, усеянное множеством могильных холмов. Археологи насчитали здесь более ста тысяч захоронений. Большинство представляло собой просто горки плотной земли, но некоторые имели весьма впечатляющие размеры. Самые большие располагались ближе к морю и, очевидно, были сделаны в самом отдаленном прошлом, пока места на кладбище имелось в избытке. Остальные были разбросаны безо всякого плана и походили на гигантские черепашьи яйца. Гробокопатели не пощадили ни одной могилы.

Я знал, что в древности Дильмун являлся такой же святыней для шумеров, как Иерусалим для христиан и Мекка для мусульман. Даже ассирийцы совершали сюда паломничества, что засвидетельствовано в их клинописных табличках. Возможно, они хотели быть похороненными на родине первых богоподобных правителей. Ибо именно здесь первый царь ступил на землю после Потопа.

В наши дни никто не питает уважения к этим разграбленным могилам. Те, кто разбогател на нефти, улетает в Мекку. Мое внимание приковали к себе несколько самых больших захоронений, лежавших в непосредственной близости от современного арабского поселения. Бибби провел меня вокруг могильного холма и показал результаты деятельности местного населения. Они выламывают для своих нужд известняковые плиты, из которых были сооружены пирамидальные конструкции, лежащие в основе могильных холмов. Известняк такого типа не встречается нигде на территории Бахрейна, его привозили на остров на борту величественных «магуров». Я узнал эти тщательно подогнанные известняковые плиты — точно из таких же, только скрытых под слоем высохшей глины, состояла знаменитая пирамида Ниппур в Ираке.