Петр Игнатов - Записки партизана

Для Славина началась страдная пора: он готовил сложную операцию в Анапе и хотел применить в этой операции так называемый «принцип максимального эффекта», которого обычно придерживался наш отряд, когда работал в тылу у немцев: каждая операция имеет самостоятельное значение, но одна вытекает из другой, и все вместе помогают в итоге выполнить основную, решающую задачу.

Об этой операции мы в Краснодаре узнали не сразу. Славин долго не давал о себе знать — его передатчик работал с перебоями, и сведения приходили к нам кружным путем. Как обычно в таких случаях, они были отрывочны и часто противоречивы. Полная картина стала для нас ясна уже много времени спустя, когда сам Славин рассказал нам об этой памятной ночи…

Славин начал с того, на что мы обращали особое внимание на занятиях в филиале нашего Планческого «вуза» в Краснодаре на Октябрьской: с разведки, с самой тщательной разведки, с наблюдения и вдумчивой подготовки.

Разведчики Поданько буквально сбивались с ног.

Прежде всего через Дубинца они наладили связь с его приятелем, работавшим на электростанции. Она помещалась на краю Анапы, близ дороги на Джемете, за тремя рядами колючей проволоки, в зданиях большого гаража МТС, и снабжала энергией служебные помещения немцев.

Приятель Дубинца оказался не очень решительным человеком. Его пришлось довольно долго уговаривать, но в конце концов он выполнил свою задачу образцово: на электростанцию им были доставлены толовые шашки.

Одновременно люди из группы Дубинца разведали все подходы к небольшому мостику, что находился на дороге из города в село Анапское, где были расположены немецкие мастерские и резервы анапского гарнизона.

По ночам с большой осторожностью разведчики обследовали дороги, ведущие к совхозу Джемете. Много труда стоило Славину разместить своих людей поблизости от радио- и телефонной станций. Ребятишки, сменяя друг друга, дежурили у квартир бургомистра и начальника полиции, тщательно следя за тем, как ведут себя «хозяева города».

Разведчики Поданько взяли под наблюдение станицу Раевскую и разузнали, кто виновен в пленении Егорина. Кроме того, разведчики следили за шоссе у станицы Натухаевской и за полевым аэродромом, обнаруженным Поданько. Здесь обычно находилось мало машин, но сюда часто прибывали немецкие машины для заправки, возвращаясь в Крым из далеких рейдов по нашим тылам. На аэродроме всегда хранился большой запас горючего и авиабомб и стояла сильная охрана.

Наконец, лучшие люди отряда были направлены на подготовку нападения на тюрьму: здесь предполагалось нанести главный удар — как по своей значимости, так и по силе предполагаемого немецкого сопротивления.

Нелегко было Славину составить этот план комбинированного удара. В его распоряжении было слишком мало людей.

Характер же операций был очень разнообразен: намечались взрывы, открытые нападения и засады. Все это надо было сочетать воедино, наметить последовательность отдельных операций, предвосхитить возможность неожиданностей, провалов, неудач.

Славин вместе с начальником штаба Пантелеем Сидоровичем мастерски составил этот план: ему помог его недюжинный организаторский талант и опыт партизанской борьбы.

Наконец наступила ночь решающего удара. Она выдалась темной и облачной.

Начал приятель Дубинца: немецкая электростанция взлетела на воздух. Свет в городе погас. На улицах началась беспорядочная стрельба.

Немецкая городская комендатура подняла тревогу и вызвала подкрепление.

Первыми двинулись резервы гарнизона из села Анапского. Машины с автоматчиками помчались в город.

На их дороге находился тот самый маленький мостик, подходы к которому изучали люди Дубинца. Мостик, сваи которого были подпилены, рухнул под первой же машиной. Грузовик провалился в канаву. На него наскочила следовавшая за ним машина и, опрокинувшись, загородила шоссе.

Тогда немцы, найдя съезд с высокого шоссе, направились по боковому проселку через болото. Их головная машина прошла около двухсот метров и взлетела на мине. Взрыв был так силен, что не только уничтожил первый грузовик, но и разбил кабину второго, убив шофера. Третья машина, не успев затормозить, наскочила на первые две и разбилась…

В эту ночь ни один немецкий солдат так и не прибыл из села Анапского в город.

Вторым выступил на помощь Анапе немецкий резерв из совхоза Джемете. То ли здесь не оказалось в то время машин, то ли они были неисправны, но немцы решили добраться до города пешим порядком.

Первая колонна, беглым шагом выйдя из ворот, у ближайшего поворота дороги напоролась на мины. Немцы повернули обратно и бросились по второй — боковой дороге. Но и здесь их ждали мины. Даже целина оказалась заминированной.

Уцелевшие фашисты кинулись на пристань. Тут наши минеры сплоховали: по плану Славина пристань должна была взлететь на воздух, но она не взлетела — взорвалась единственная мина на левой окраине пристани.

Немцы разместились по моторным лодкам: они решили морем, через бухту, добраться до города. Однако план Славина был тем и хорош, что предвидел и эту возможность. В море немцы вышли, но до города не доплыли: анапские рыбаки, завербованные Дубинцом, заблаговременно подобрались к причалам, сняли часовых, утопив их в море, продырявили моторки и забили отверстия временными затычками, быстро размокшими в воде. Ни одному немецкому солдату не удалось выбраться на берег.

В городе тем временем события нарастали с каждым часом.

Партизаны Дубинца почти без потерь ворвались на телефонную станцию, сняли холодным оружием охрану и разбили аппараты. Ребятишки, разделившись по группам и пользуясь сумятицей, ловко резали телефонные провода на улицах.

Но у радиостанции дело обстояло далеко не так гладко. Немцы встретили атакующих партизан плотным огнем. Появились первые убитые и раненые среди десантников. Вторая их атака также была отбита. Положение становилось критическим. И только подкрепление, вовремя присланное Славиным, решило исход борьбы: напав с тыла, десантники ворвались на радиостанцию и разгромили ее.

Дом начальника полиции атаковала небольшая группа бойцов из взвода все того же Дубинца. Схватка была короткой, но горячей: немцы били разрывными пулями, и двое десантников упали мертвыми у крыльца. Начальника полиции настигли в кабинете. С простреленной головой он рухнул на свой письменный стол.

К бургомистру Анапы отправился сам Дубинец. У него были свои особые счеты с бургомистром, но какие — он не сказал никому, кроме Славина. И Славин ему разрешил разделаться с бургомистром, хотя на Дубинца в эту ночь возлагалась самая ответственная и решающая операция: он должен был вместе с Поданько штурмовать тюрьму.