Павел Цупко - Пикировщики

— Боевое развертывание! Удар нанести по большим кораблям звеньями с пикирования! Как поняли? Я — ноль десятый!

Ведомые подтвердили получение приказа и перестроились в колонну звеньев. Головное звено легло на боевой курс, и небо вокруг него сразу загустело шапками дымных разрывов: враг открыл губительный зенитный огонь. Стреляли все корабли и минзаги: темные, низко сидящие в воде их борта опоясались желтыми бликами огненных вспышек.

— Пошел!

Нос ведущего «петлякова» энергично опустился, перед глазами летчика оказалась сплошная вода, и на ней чечевицеподобный по форме крупный минный заградитель, корпус и дымовая труба которого были окрашены в серый цвет. С носа и кормы корабля, с его бортов яростно стреляли зенитные и «эрликоновые» пушки. Разрывы снарядов и светящиеся строчки трассирующих очередей крупнокалиберных пулеметов закрыли оптику прицела, но комэск все же успел поймать в перекрестие прицела нос минзага. И вдруг нос корабля двинулся, стал уходить вправо.

«Врешь! Не уйдешь, там мины, вернешься», — с уверенностью подумал летчик.

Действительно, через несколько секунд минзаг начал едва заметное движение влево. В этот момент Усенко направил три двухсотпятидесятикилограммовки в цель. Линия горизонта вернулась на обычное место — Пе-2 вышел из пикирования. Рядом с ним справа и слева появились ведомые, сверху — «яки» прикрытия.

«Молодцы! — обрадовался комэск. — Чувствуется школа Ракова!.. Что это Аносов так далеко отошел? Придется на разборе указать ошибку…» Константин вдохнул полной грудью, освобождаясь от нервного напряжения, и потянул штурвал.

— Задержи! Сфотографирую! — попросил Давыдов.

— Командир! Прямое попадание! Минзаг тонет!

Усенко, довольный атакой, прогудел:

— На Балтике порядок! Доложите наблюдения! — Он сбавил скорость, дожидаясь сбора самолетов в группу.

— Потоплен головной минзаг и два корабля охранения. Тонут еще два. Посмотри!

Летчик повернул голову в сторону хвоста Пе-2. Он увидел разбросанные по морю корабли: былого четкого их строя больше не существовало. Два минзага стояли на месте. Из их поврежденных палуб валил густой дым…

Боевые действия на Балтийском море активизировались с каждым днем. Гвардейские пикировщики все чаще вылетали на перехват вражеских кораблей в Нарвский залив, в губу Кунда, в залив Харалахт, в открытое море… В этих боях 12-й гвардейский авиаполк всегда отличался боевыми успехами. Счет потопленных вражеских кораблей неизменно рос. Но и полк нес невосполнимые потери…

Командир 8-й мннно-торпедной авиадивизии полковник Александр Николаевич Суханов давно приглядывался к гвардии старшему лейтенанту Усенко. Ему нравилось, что тот не пасовал перед трудностями и не боялся ответственности, за порученное дело брался горячо, с душой и выполнял его наилучшим образом. Убедившись, что молодой командир с обязанностями, комэска не только справился, но и повысил состояние боевой готовности эскадрильи, к каждому бою, как и его учитель Раков, подходил не шаблонно, а творчески, поэтому и потери у него в группе по сравнению с другими были меньшими, Суханов решил попробовать летчика в роли ведущего авиаполка. Он вызвал к себе Усенко и поставил задачу:

— В районе порта Азери воздушная разведка обнаружила немецкий конвой. Ваша задача, товарищ старший лейтенант, всем наличным составом авиаполка настигнуть этот конвой и разгромить! Вопросы есть? Действуйте!

— А… как же командир полка?

— Будет руководить с земли.

И вот двадцать три «петлякова» под прикрытием двадцати двух «яков» направились в указанный квадрат моря. Впереди всех — зелено-голубая «десятка» ведущего. Константин Усенко оглядывает огромный строй. Его правым ведомым летел Александр Аносов, левым — летчик из запаса таганрогский учитель Иван Александрович Докучаев. Далее виднелись эскадрильи Андрея Барского и Николая Колесникова. Красиво летели пикировщики, будто на параде. Рядом с ними четверки верных «яков».

Слева в стороне показались и остались позади запятые противником острова Большой и Малый Тютерсы. Впереди, насколько хватал глаз, простиралось море. Сегодня оно было неспокойным, потемневшим, взлохмаченным; сильный ветер срывал с гребней волн пену и вытягивал ее в длинные полосы. В этих полосах нелегко разглядеть буруны, поднимаемые кораблями, — главный демаскирующий признак окрашенных под цвет воды судов.

Но летчикам искать буруны не пришлось: в составе конвоя плыли «купцы» транспорты, команды которых не всегда справлялись с необходимостью бездымного плавания. Вот и сейчас на горизонте показались столбы дымов из их труб. Давыдов сразу доложил:

— Вот они, голубчики!

«Голубчики» — четыре крупных транспорта — шли под охраной двенадцати боевых кораблей. Над караваном летели три четверки «Фокке-Вульф-190». Береговые аэродромы тоже близко, и там наверняка находятся в готовности еще эскадрильи истребителей. Ведущий должен правильно оценить обстановку, все учесть. Усенко приметил: транспорты сидят в воде глубоко, значит, нагружены до предела. Большой груз плюс сильная охрана свидетельствуют о его ценности.

Варианты атаки обычно намечаются перед вылетом. Но окончательное решение командир принимает в зависимости от обстановки на месте в воздухе.

— Будем топить! Ударим с кормовых секторов! — решает Усенко и приказывает по радио: — Внимание! Севернее конвоя вижу «фоккеров». «Маленькие», очистить район!

Пикировщиков сегодня сопровождал 21-й авиаполк истребителей. Его командир майор Павлов Павел Иванович отдал приказ, и «яки» закружили «фокке-вульфов» в виражах воздушного боя, серое небо прочертили огненные трассы. А вот и первый трофей: кувыркаясь, расплетая черный шлейф дыма, к воде полетел сбитый самолет.

— Командир! Сбит «фоккер»! — тотчас последовал доклад Василия Костромцова. — Пошел рыб кормить!

— Порядок, порядок! — торопливо ответил Усенко, внимательно разглядывая строй кораблей.

Транспорты окружены сплошным кольцом охраны. На каждом корабле по десятку зениток — полторы сотни стволов! — ни с какой стороны не подступиться, а прорываться через стену огня — значит кого-то из своих обречь на гибель. «Где же выход? — мучительно думает ведущий. — Если б как-то растянуть немецкую оборону, ослабить…» И вдруг на ум пришел маневр Ракова! «Конечно же!» обрадовался Усенко. Приказал:

— Двадцатый! Вам зайти справа. Остальные со мной атакуют слева с разворота! Как поняли? Прием!

— Вас понял, я — двадцатый! Выполняю. Ребята! За мной!

Звено за звеном гвардейских пикировщиков с двух направлений ринулись к целям. Заградительный огонь зениток весьма плотен, но снаряды рвутся внизу, под «петляковыми», не достают до них — маневр Ракова сработал верно! А Пе-2 уже несутся к воде в стремительном пике! Море забурлило, вспенилось от мощных взрывов крупных авиабомб. Горят транспорты от прямых попаданий, пылают боевые корабли, идут на дно Балтийского моря гитлеровские суда с боевой техникой, с оружием и солдатами. Враг деморализован, заметался в поисках спасения. А летчики-гвардейцы делают новые и новые заходы.