Петр Черкасов - Кардинал Ришелье

За годы войны выросла плеяда молодых способных военачальников. Среди этих «выдвиженцев» — Шомберг-младший, д'Аркур, Гебриан, Гассион, Ламейре, Тюренн и др. Все свидетельствовало о том, что Франция могла уверенно смотреть в будущее и продолжать борьбу.

Намечая военные планы на 1640 год, Ришелье подчеркивал в одном из писем: «Турин и Аррас — первоочередные цели текущей кампании». Столица Пьемонта должна быть возвращена под власть Кристины Савойской, а административный центр провинции Артуа — королю Франции.

Осада Арраса, занятого войсками кардинала-инфанта, продолжалась более полугода. Наконец 10 августа 1640 г. сопротивление испанцев было сломлено, и город оказался в руках маршала Шатильона, после чего 32-тысячная французская армия приступила к освобождению пограничной с испанскими Нидерландами провинции Артуа.

Взятие Турина было тщательно подготовлено Ришелье. Французский министр сумел внушить и сумасбродной Кристине, и ее врагам Томасу и Морицу. что именно он, а никто другой, может быть единственным арбитром в определении судьбы Савойи.

Свои доводы и увещевания, обращенные к Кристине и двум ее шуринам, весной 1640 года Ришелье подкрепил демонстрацией военной силы. Французская армия, размещенная в соседней с Савойей провинции Дофине и частично в Пьемонте, начала боевые действия против испанцев и отрядов Томаса Савойского. Уже в апреле французы овладели крепостью Казале, памятной им еще со времен Мантуанского похода, и развернули наступление на Турин. «Не могу передать Вам той признательности, которую я испытываю к графу д'Аркуру (французскому главнокомандующему в Северной Италии. — П. Ч. ) и ко всем, кто служит в Итальянской армии», — писал Ришелье своему новому помощнику Джулио Мазарини в связи с наступлением в Пьемонте. В другом письме, датированном 26 июля, кардинал вновь отмечает «храбрость графа д'Аркура, прославившую его в Италии и во всем христианском мире».

Протеже Ришелье сумел оправдать доверие кардинала. 20 сентября он принудил Томаса Савойского, руководившего обороной Турина, к капитуляции. Для участия в принятии капитуляции из Парижа срочно прибыл другой протеже первого министра — чрезвычайный посол Его Величества Людовика XIII Мазарини.

Испанцы были изгнаны из Пьемонта. Франция фактически установила в Савойе режим протектората.

Положение Испании как воюющей державы резко ухудшилось в связи с национально-освободительными восстаниями в Каталонии и Португалии.

Испания в это время по-прежнему больше напоминала своеобразную федерацию провинций и областей, нежели единое государство. «Испания, — писал

К. Маркс, — подобно Турции, оставалась скоплением дурно управляемых республик с номинальным сувереном во главе». Каждая из составляющих Испанское королевство провинций настойчиво отстаивала свои древние законы и традиции. В этом смысле внутренняя разобщенность, против которой с энергией, достойной кардинала Ришелье, тщетно боролся герцог Оливарес, была несопоставима с положением Франции, к тому времени уже достаточно консолидированной.

Наиболее широкой автономией среди других испанских провинций, управлявшихся вице-королями, пользовались Каталония и Португалия. В Каталонии, например, в полную силу действовала своя конституция, кодифицированная в 1588 году. Одна из отличительных особенностей каталонской автономии состояла в том, что каждый новый король Испании, восходящий на трон, обязан был лично прибыть в Барселону и подтвердить свое уважение к древним свободам Каталонии. Только после этого каталонцы удостаивали нового монарха почетного титула графа Барселонского и признавали своим королем. Назначаемый в Каталонию вице-король должен был предварительно получить одобрение органов провинциального самоуправления.

Другая особенность каталонской автономии заключалась в том, что провинция сама определяла число рекрутов, направляемых в королевскую армию, время их набора и сроки службы, а это значительно осложняло составление в Мадриде мобилизационных планов.

Автономия Каталонии не была пустым звуком, о чем свидетельствует хотя бы тот факт, что провинция в течение пяти лет отказывалась признать Филиппа IV королем Испании после смерти его отца. Обструкция продолжалась до тех пор, пока Филипп IV не обуздал гордыню и не явился в соответствии с древней традицией на поклон в Барселону.

Герцог Оливарес, одержимый, как и Ришелье, идеей единой Испании, исподволь вел наступление на права Каталонии и других провинций. Он неосмотрительно замахнулся на саму конституцию Каталонии, что имело серьезные последствия для центрального правительства. Кризис в отношениях Каталонии с Мадридом в условиях испано-французской войны быстро прогрессировал, что было связано с требованиями центрального правительства о предоставлении все большего числа рекрутов и более щедром финансовом участии в военных усилиях короля Испании. Значение Каталонии в военных планах Мадрида было тем более велико, что она непосредственно граничила с Францией и ее территория стала оперативной базой для королевской армии, нацеленной на Лангедок. Каталония выражает готовность участвовать в войне с Францией только в том случае, если французская армия нарушит ее границы. Не этим ли объяснялась удивительная пассивность французской стороны на данном направлении? Ришелье хорошо был осведомлен о настроениях в Каталонии и всеми средствами пытался использовать их в интересах Франции. Французские наступательные операции в Восточных Пиренеях никогда не выходили за пределы Руссильона.

В течение трех лет (1635–1637 гг.) Оливарес тщетно добивался подключения Каталонии к участию в воине, за это время ему удавалось получить оттуда лишь несколько десятков преступников, согласившихся сменить тюремные камеры на походную жизнь.

13 июля 1637 г. Оливарес приказал вице-королю Каталонии провести широкую мобилизацию. Эта мера вызвала бурную ответную реакцию со стороны каталонцев, объявивших бойкот. В результате мобилизация была сорвана.

Во время осады Фонтараби французской армией все испанские провинции прислали на помощь осажденному гарнизону свои ополчения — все, за исключением Каталонии.

В последующие годы отношения между Каталонией и Мадридом зашли в тупик. Взрыв мог произойти в любой момент и по любому поводу. И он произошел.

7 июня 1640 г. в результате незначительного инцидента (случайный выстрел из окна дворца вице-короля в Барселоне в мирную толпу, собравшуюся на центральной площади города) столица Каталонии, а затем и вся провинция были охвачены восстанием. Сразу же после инцидента возбужденная толпа ворвалась во дворец и растерзала вице-короля. Началась подлинная охота на испанских солдат. Испанские командующие вывели войска в соседний Руссильон.