Неизвестен Автор - Полководцы и военачальники Великой Отечественной (Выпуск 3)

- На батарею!

Через несколько минут машина комдива подъехала к батарее. На глазах Бирюзова вражеский снаряд разбил последнюю стрелявшую пушку. Оставшиеся в живых артиллеристы были тяжело ранены. Бирюзов бросился к одному из уцелевших орудий и с помощью шофера открыл огонь по подходящим танкам. Ему удалось поджечь один из них. Взметнувшийся взрыв отбросил генерала наземь, лицо его залила кровь. Раненого комдива вынесли с батареи, но вскоре он с перевязанным лицом уже вновь руководил боем, появлялся на позициях то тут, то там, вселяя уверенность и ободряя красноармейцев. Весь день дивизия Бирюзова вела тяжелый бой и не сдала позиций.

Только к исходу дня комдиву удалось встретиться с командиром 20-го механизированного корпуса генералом Ереминым.

- Атаку вы организовали отлично, - похвалил Бирюзова командир корпуса, - Обороняетесь тоже стойко. Надеюсь, что вы так же успешно справитесь и с выводом дивизии из окружения.

Бирюзов вопросительно посмотрел на командира корпуса.

- Да, да, - подтвердил тот. - Противник замкнул за нами кольцо окружения. Его части по крайней мере уже находятся в Чаусах, и если штаб армии успел переместиться, то пусть Ремезов скажет за это спасибо вам и вашим солдатам. Прорываться из окружения вашей дивизии придется самостоятельно.

Задача оказывалась очень тяжелой. Надо было во что бы то ни стало пробиться к реке Сож до того, как ее форсирует противник, и занять оборону на левом ее берегу. Жестокий бой пришлось выдержать у деревни Александровки, чтобы прорваться через шоссе Кричев - Пропойск. Двинулись дальше на восток, но, когда Сож была уже совсем близко, выяснилось, что наперерез частям дивизии движется вражеская танковая колонна. Нужно было обязательно задержать ее, чтобы дать возможность дивизии переправиться через Сож. Бирюзов двинул навстречу противнику усиленный артиллерией и несколькими танками стрелковый батальон, основные силы дивизии тут же начали переправу, используя для этого подручные средства. На сбитых кое-как плотах, сделанных из разобранных изб прибрежной деревеньки, переправлялась пехота. Артиллерию пришлось буксировать машинами по дну реки. На другом берегу орудия сразу же ставили на огневые позиции.

Дивизия уже заканчивала переправу, когда к реке вышел подвижный отряд, сдерживавший противника, а за ним показались немецкие танки, стреляя с ходу. Вот как описывает Бирюзов этот эпизод в книге "Суровые годы": "Требовалось под огнем противника организовать переправу нашего арьергарда. О спасении уцелевших машин думать не приходилось - мы их подожгли, а сами бросились вплавь в прохладную воду Сожа. Сзади противник все время обстреливал нас, и на поверхности реки то там, то тут пенились следы от пуль. "Совсем как в кино о Чапаеве", - невольно подумалось мне. Но Сож, конечно, не Урал: он и уже и спокойнее. Положение наше облегчалось еще и тем, что переправившиеся подразделения успели занять оборону на противоположном берегу, артиллеристы поставили свои орудия на прямую наводку и в упор расстреливали гитлеровцев, показавшихся на скатах правого берега". В этих боях Бирюзов вновь был ранен, но дивизия с честью вышла из окружения и заняла свое место в 13-й армии.

Уже в первых боях ярко проявились высокие командирские качества С. С. Бирюзова: выдержка, сильная воля, исключительная храбрость, незаурядные организаторские способности, умение быстро и правильно оценивать обстановку, предвидеть развитие событий, уверенно руководить войсками в бою. Сказывались и большой опыт, и солидная теоретическая подготовка. Ведь к началу войны за его спиной было уже почти 20 лет службы в Красной Армии, в которую вступил добровольно в 1922 году восемнадцатилетним юношей, командование ротой и батальоном в прославленной Московской Пролетарской дивизии, учеба в Военной академии имени М. В. Фрунзе, служба в штабе округа.

В начале августа заново укомплектованная в районе Гомеля дивизия генерала Бирюзова получила новую боевую задачу. К этому времени (с 30 июля) войска противника на западном направлении вынуждены были перейти к обороне. Вражеское командование приняло решение отложить наступление на Москву, так как советские войска активными действиями угрожали флангам группы армий "Центр". В этих действиях приняла участие и 132-я стрелковая дивизия. Ей предстояло в составе 45-го механизированного корпуса прорвать оборону противника, перерезать шоссейную и железную дороги на участке Кричев Рославль и обеспечить ввод в прорыв 21-й кавалерийской дивизии для нанесения удара по тылам рославльской группировки врага.

Бирюзов и командир кавалерийской дивизии полковник Я. К. Кулиев провели рекогносцировку, убедились, что у противостоящего противника отсутствует сплошная линия обороны. Обсудили план взаимодействия.

- Посматривай за небом, когда будешь вводить в прорыв свою кавалерию, - посоветовал Бирюзов, - и попроси, чтобы тебя прикрыли авиацией. Впрочем, где ее сейчас взять...

Бирюзов оказался прав. Обнаружив советские части на своих коммуникациях, враг бросил на участок прорыва десятки бомбардировщиков и нанес тяжелый удар по боевым порядкам кавалерии. А наутро следующего дня противник предпринял яростную контратаку большими силами пехоты и танков.

Отбиваясь от наседавших с фронта вражеских войск, Бирюзов с тревогой думал о том, что противник может обойти дивизию с флангов. Предотвратить эту угрозу было невозможно. И действительно, вскоре разведка донесла, что немцы выходят в тылы дивизии.

Новое окружение комдив воспринял более хладнокровно, хотя ему было приказано прорываться. Не мог он тогда даже предположить, что линия фронта действительно откатилась более чем на сто километров. Но он сразу почувствовал, как важно в этой обстановке лично ему сохранить предельную собранность, не выпустить ни на минуту управление частями. Жаль, что не было уже рядом комиссара Луковкина, авторитетного и мудрого политработника, так помогавшего комдиву в тяжелые дни первого окружения. Находясь в разведотряде, тот получил смертельное ранение и скончался.

Обдумав положение, Бирюзов решил: не распылять силы и средства по всему фронту окружения, а прорываться там, где враг менее всего успел укрепиться.

Первый бой на прорыв произошел ночью в районе деревни Титовки. Головной отряд, возглавляемый командиром дивизии, застал противника врасплох. Вражеские танки, пытавшиеся открыть огонь, были почти в упор расстреляны из орудий, поставленных на прямую наводку. Смяв вражескую оборону, дивизия организованной колонной устремилась в ближайший лес.

Бирюзов понимал, что ему удалось прорвать лишь первый заслон окружения. Теперь все зависело от того, сможет ли он выбрать наиболее безопасный и короткий маршрут, чтобы догнать уходящую на запад линию фронта и нанести решающий удар в наиболее уязвимом для противника месте.