Дмитрий Волкогонов - Троцкий. Книга 1

"Красным войскам, вступающим в пределы Украины

№ 174

30 ноября 1919 года Москва

Прочесть во всех ротах, эскадронах, батареях и командах.

Товарищи солдаты, командиры, комиссары! Вы вступаете в пределы Украины. Разбивая деникинские банды, вы очищаете от насильников братскую страну…

Горе тому, кто вооруженной рукой причинит насилие труженикам украинского города или села. Пусть рабочие и крестьяне Украины чувствуют себя уверенно под защитой ваших штыков. Помните твердо: ваша задача — не покорение Украины, а освобождение ее…

Предреввоенсовета Троцкий" [57] 57. ЦГАСА, ф. 33 987, оп. 1, д. 266, л. 71.

Ту же мысль Тронкий проводит в приказе бойцам Красной Армии, когда она вошла в Польшу: "…земля, на которую вы вступили, есть земля польского народа. Мы отбросили польскую шляхту, и мы сломим ей спину… Вы приближаетесь к Варшаве. Войдите в нее не как в покоренный город, а как в столицу независимой Польши…" [58] 58. ЦГАСА, ф. 33 987, on. 1, д. 409, л. 724. .

Но тон Троцкого становился сразу же жестким, как только появлялись признаки несогласия с Советской властью. Например, когда меньшевистское правительство Грузии стало игнорировать требования и договоренности с революционными властями в Москве:

"Реввоенсовету Кавказского фронта.

Совершенно секретно.

1. Если бы Советская Республика оказалась против своей воли вынуждена дать военный отпор провокационной политике Грузии, считаете ли вы, что в вашем распоряжении для этой операции достаточно сил и средств, принимая во внимание оккупацию территории и пр…

4…Какие требования Вы предъявили бы по подвозу продовольствия для содержания армии и советских учреждений в Азербайджане, Армении и Грузии, в случае оккупации последней…" [59] 59. ЦГАСА, ф. 33 988, оп. 3, д. 40, л. 10.

Шифровка подписана 27 января 1921 года Предреввоенсовета Троцким, главкомом Каменевым, начальником Полевого штаба Лебедевым. Политический язык документа уже не революционный, а имперский.

В то же время, когда 11-я армия вошла в ряд районов Грузии, Ленин шлет распоряжения РВС Восточного фронта и Ревкому Грузии: "…относиться с особым уважением к суверенным органам Грузии и особое внимание и осторожность проявлять в отношении грузинского населения… Сообщайте о каждом случае нарушения или хотя бы малейшего трения, недоразумения с местным населением…" [60] 60. Там же. Л. 47. .

Когда цель достигнута, Ленин, а затем и Троцкий стремятся внести умиротворение в национальное сознание. Главный критерий: все должно приближать создание "мировой советской федерации".

Как видим, Троцкий рассматривал проблемы мировой революции не только в теоретическом плане. Ему принадлежит немало идей, если так можно выразиться, прагматического характера. Выступая 29 июля 1924 года на заседании правления Военно-научного общества, Троцкий, сделав несколько оговорок о том, что Красная Армия не ставит задачи вызывать взрывы в других странах, сосредоточил свое внимание на необходимости создания "Устава гражданской войны", которым могли бы руководствоваться лидеры социалистических революций. Когда руководители не готовы в критический момент проявить умение, твердость — восстание обречено на неудачу. В критический момент революционного выступления, говорил Троцкий, "обстановка характеризуется архинеустойчивым равновесием: шар на вершине конуса. В зависимости от толчка шар может скатиться и в ту и в другую сторону. У нас, благодаря твердости и решимости партийного руководства, шар пошел по линии победы. В Германии политика партии толкнула шар в сторону поражения" [61] 61. Троцкий Л. Соч. Т. XII. С. 395. . Троцкий, анализируя опыт Октябрьской революции и классовой борьбы в России, убежден: "Устав гражданской войны" должен стать одним из необходимых элементов военно-революционной учебы высшего типа" [62] 62. Там же. С 402. . Эйфория первых послеоктябрьских лет прошла: к мировой революции нужно готовиться. В том числе и путем "военно-революционной учебы высшего типа". При этом Троцкий не отбрасывал идеи единого фронта всех демократических, революционных сил против буржуазии.

Троцкий, конечно, не забыл, что когда в сентябре 1921 года в Москву приехал руководитель Германской компартии Брандлер, то он просил у лидеров большевиков направить в Германию Троцкого для подготовки восстания. После обсуждения на Политбюро решили Троцкого не направлять, а командировать к Брандлеру Пятакова и Радека. Но по существу в Москве дали понять, что стратегию немецкого восстания разработают здесь, в Кремле. На восстании особенно настаивал Председатель Коминтерна Зиновьев. Какую роль в германской неудаче сыграл Троцкий, несколько раз встречавшийся с Брандлером, установить трудно. Да, он был за восстание. Но вместе с тем после получения сведений о слабой готовности выступления он согласился с решением о его отмене. Однако Брандлер не смог своевременно отменить боевой приказ, и слабый факел восстания в Гамбурге все же загорелся. Энтузиазма и стойкости рабочих хватило на несколько дней. Почва не была увлажнена революционными соками.

Весть о поражении восставших Троцкий встретил с огорчением, хотя в решающий момент подготовки восстания уклонился от личного участия в нем. Сейчас нелегко сказать, что ему помешало: неверие в успех? Неотложные дела Председателя Реввоенсовета? Нежелание рисковать своей репутацией удачливого военного руководителя? Во всяком случае, когда был предпринят конкретный шаг международной "перманентности", он оказался фактически в стороне.

На Политбюро стали искать виновных в поражении. В жаркой полемике упоминались Брандлер, Зиновьев, Радек, Пятаков и Троцкий… Многие посчитали, что в решающий момент Троцкий просто сознательно отошел от эпицентра схватки. Исполком Коминтерна, сместив по настоянию Зиновьева Брандлера, сделал его главным козлом отпущения. Только Троцкий вместе с Радеком и Пятаковым пытались его слабо защищать.

Для Троцкого поражение в Германии явилось лишь напоминанием: мировая революция требует длительной и тщательной подготовки. Время политических экспромтов прошло. Нужны "уставы" не только гражданской войны. Однако неизбежность грядущего мирового пожара по-прежнему не вызывала у Троцкого сомнений. Как и у его соратников и товарищей по революции, большинство которых скоро станут его смертельными врагами.

Идея мировой революции стала осуществляться Сталиным, но в другой форме, после второй мировой войны. Правда, уже не было коминтерновских рецептов. Антиимпериалистическая борьба имела целью не только национальное и социальное освобождение народов, но и распространение социализма. Обреченность этой идеи не увидели ни Ленин, ни Троцкий, ни Сталин. А обреченность имела корни в стремлении поделить мир по классовому признаку с помощью диктатуры пролетариата, которой приписывалось исключительное право на истину, на суд, на перспективу.