Владислав Дорофеев - Как Черномырдин спасал Россию

Ответ был очевиден. Несмотря на внешнюю алогичность трастового договора, позиция Черномырдина ясна. ЧВС действительно полагал, что так лучше не только для «Газпрома», но и для страны. По определению, назначение Черномырдина премьер-министром способствовало резкому усилению экономического влияния и финансового могущества «Газпрома». В ноябре 1993 года Борис Ельцин подписал указ о создании специального стабилизационного фонда для «Газпрома». На развитие газоснабжения «Газпрому» разрешалось отчислять в фонд до трети от своей надбавки к государственным ценам на газ для конечных потребителей. Указ предоставил «Газпрому» беспрецедентную льготу — средства, направляемые в фонд стабилизации концерна, не включались в налоговую базу.

В марте 1994 года «Газпром» вновь прекратил поставки российского газа на Украину — ее долг «Газпрому» превысил уже 1 трлн руб. «Газпром» требовал быстрого решения проблемы долга за счет уступки российской стороне части имущественных прав на газопроводы и украинские промышленные предприятия. 10 марта 1994 года в ходе российско-украинских переговоров было решено, что «Газпром» продолжит поставки газа на Украину в полном объеме. Украинская сторона обязалась в течение месяца представить график погашения своей задолженности за российский газ. График представлен так и не был, но от газа Украину по политическим мотивам не отключили. Уже тогда инстинктивно почувствовав будущие газовые войны, Черномырдин способствовал расширению возможностей для российского газового транзита.

В марте 1994 года «Газпром» приступил к реализации крупнейшего проекта по освоению газовых месторождений на полуострове Ямал. Основной его частью являлось сооружение транзитного газопровода Ямал — Западная Европа (стоимость прокладки первых двух ниток газопровода только в пределах СНГ оценивалась в $30 млрд). В феврале 1995 года премьер Черномырдин с польским премьером наконец подписали протокол о строительстве польского участка газопровода Ямал — Западная Европа, который должен был пройти также через территорию Белоруссии. Планировалось, что 50 % российского газа будет поставляться в Западную Европу не через Украину, а через Белоруссию. Очевидно, что именно угроза украинских неплатежей, которые могут привести к уже долговременной приостановке транзита газа через Украину, подвигла ЧВС к расширению возможностей российского газового транзита.

В 1993 году на ванкуверской встрече Билла Клинтона и Бориса Ельцина была образована Межправительственная российско-американская комиссия по экономическому и технологическому сотрудничеству, позднее получившая название комиссии Гора — Черномырдина, поскольку с самого начала ее сопредседателями стали вторые лица в государствах — вице-президент США Альберт Гор и российский премьер Виктор Черномырдин. При создании комиссии оговаривалось, что ее заседания будут проходить дважды в год, попеременно в США и России.

За время работы комиссии фамилии Черномырдин и Гор стали настолько неразлучными, что уже слились в одну — нечто вроде Гей-Люссака или Сквозник-Дмухановского. И было отчего: возглавляемая ими комиссия — едва ли не единственное, что придавало стабильность расшатавшимся российско-американским связям.

Конечно, ни российский премьер, ни американский вице-президент не пытались узурпировать первые роли в российско-американском диалоге. Эти роли всегда оставались за Борисом Ельциным и Биллом Клинтоном. Однако болезненное состояние главы российского государства вносило в этот диалог элемент непредсказуемости.

Да и взаимоотношения первых лиц постепенно портились. Клинтон был раздражен упорным нежеланием Москвы согласиться с расширением НАТО. Такое же раздражение порождало в Кремле явное пренебрежение американской стороны российскими аргументами против расширения альянса.

Связи между дипломатическими ведомствами двух стран также порой оставляли желать лучшего. Так, в 1996 году ставший министром иностранных дел Евгений Примаков трижды встречался с Уорреном Кристофером, но ни разу не ездил специально на консультации в Вашингтон, что регулярно делал его предшественник Андрей Козырев. В США, где никогда не были в восторге от назначения Примакова на пост министра иностранных дел, это, естественно, не осталось незамеченным. Более того, в 1997 году пост госсекретаря заняла Мадлен Олбрайт, известный «ястреб», питавшая неприязнь к России — и взаимно.

Комиссия Гор — Черномырдин, пожалуй, оставалась единственным механизмом в российско-американских отношениях 90-х, позволявший вести business as usual и вынести экономические контакты за пределы зоны политических бурь. При этом ключевую роль в работе комиссии играли вопросы, связанные с развитием сотрудничества в топливно-энергетической сфере.

В 1993 году комиссия вела переговоры и готовила соглашения по таким темам, как сотрудничество России и США в космосе, в конверсии российского ВПК, в энергетике и экологии. Ядерная тема стала одной из центральных и на встрече Альберта Гора с Борисом Ельциным в декабре того же года. Именно в ходе этой встречи российский президент сделал свой первый публичный выпад в адрес Леонида Кравчука. Давая оценку позиции Киева по ядерному разоружению (Украина, напуганная поствыборными заявлениями Владимира Жириновского, в одностороннем порядке усилила охрану стратегических объектов), Ельцин заявил: «Украина обманывает США, Россию, Европу и весь мир, а мы кажемся беспомощными и неспособными справиться с этим!» Ответ Гора был более дипломатичным и менее определенным. Он сообщил, что в Вашингтоне работают над приемлемой формулой решения этой проблемы.

Одним из первых достижений комиссии был меморандум о договоренности между правительством России и США относительно мер гласности и дополнительных мероприятий в связи с двусторонним соглашением об использовании высокообогащенного урана, извлеченного из ядерного оружия. Так была заложена основа договора ВОУ-НОУ (высокообогащенный уран — низкообогащенный уран).

В августе, перед отлетом в США на первую встречу комиссии, Виктор Черномырдин сделал сенсационное заявление о подписанном им постановлении об освоении компаниями США нефтяного шельфа на Сахалине. А уже в первом интервью на американской земле премьер-министр подтвердил намерение сотрудничать с США не только в освоении природных ресурсов, но и в сфере космоса и ядерной энергетики.