Максим Макарычев - Александр Мальцев

Вопреки запретам врачей, довольно поздно, тайком от мамы, в 14 лет Валерий начал тренироваться в армейской хоккейной школе. Харламов был маленького роста, и отец ввел в заблуждение тренеров ЦСКА относительно возраста сына – четырнадцатилетних в школу уже не принимали. Вскоре обман раскрылся, но талантливого юношу не мог не заприметить Анатолий Тарасов, который особенно пристально следил за одаренными мальчишками с первых шагов их появления в ЦСКА. Причем щупленький Харламов в день набора в хоккейную ДЮСШ оказался единственным из двух десятков мальчишек, кого приняли в секцию! Валерия перевели в группу начальника ДЮСШ, тренера Андрея Старовойтова, у которого он прозанимался около четырех лет. А одно из регулярных медицинских обследований, которые время от времени проходил Харламов, вскоре выявило, что проблем с сердцем больше нет и он полностью здоров.

«Помню, они шли на тренировку, а Тарасов вставал специально у подъезда и за каждым наблюдал, – вспоминал отец хоккеиста, Борис Сергеевич Харламов, ушедший из жизни в конце января 2010 года. – Многих вели родители, форму и клюшки за них несли. И Анатолий Владимирович тут же на таких мальчиков начинал рычать: “Ты должен сам свою форму носить! А голы за тебя тоже папа будет забивать?” Валерка же мой, хоть и был маленького роста, сам на себе амуницию тащил. Едва не сгибался пополам под этим грузом. Я его переводил через дорогу, а у забора прощался: “Дальше сам, сынок!” Тарасов его за это хвалил: “А вот ты молодец! Как фамилия? Харламов? Из тебя что-то стоящее должно получиться”» [34].

Говорят, что искренне симпатизировал игре Харламова другой наставник армейцев Борис Кулагин, а Тарасов, дескать, якобы поначалу не верил в возможности и будущее Валерия из-за его маленького роста. Анатолий Тарасов действительно набирал в команду физически сильных и рослых хоккеистов, зная, что в самое ближайшее время им придется сразиться с канадскими профессионалами, казавшимися великанами. «Как же мы их победим, если наши нападающие карлики буквально – метр с кепкой?» – вопрошал Анатолий Владимирович. Но при этом и защитники в ЦСКА были не просто разрушителями, но умели создать голевую комбинацию.

Александр Мальцев спустя годы вспоминал: «По меркам канадского хоккея, Валера был “малышом” (рост Харламова – 173 сантиметра. – М. М. ), и соперники особенно сердились, когда именно Харламов раз за разом обыгрывал их, могучих и огромных, на льду. А после исторической Суперсерии-1972 даже профессионалы НХЛ признали, что и такой “малыш”, как Харламов – атлет, весь как литой, из мускулов, может быть звездой в игре могучих мужчин».

Харламов прошел с армейцами сбор в Кудепсте, провел дебютную игру 22 ноября 1967 года с «Сибирью», но больше в составе ЦСКА в тот год не появился. Сейчас трудно определенно сказать, разглядел ли Анатолий Владимирович Тарасов в юношеском возрасте талант великого игрока, специально отправив его «для возмужания» на стажировку в «Звезду» из Чебаркуля на Урале – армейскую команду Свердловского военного округа. Или великий хоккейный мэтр посчитал, что место в ЦСКА надо выстрадать, а «выплывет» ли этот талант в таких обстоятельствах – дело другое… Говорят, что перед этой поездкой Тарасов обронил в своем окружении фразу: «Пусть обобьется». Другой бы подающий надежды игрок раскис, обиделся на весь свет, а то и вовсе завязал бы с хоккеем. Но только не Харламов с его железным характером и настырностью, однажды доказавший, что на льду его не остановит даже порок собственного сердца. Стиснув зубы, проклиная все на свете, он целый сезон доказывал, что его место не в команде класса «Б», где он наколотил уйму шайб (34 в 40 матчах) и провел на льду больше игрового времени, чем партнеры.

В Кирово-Чепецке один из болельщиков со стажем, когда я спросил его о Харламове, вспомнил, как в начале 1968 года «Звезда» приехала на игру с «Олимпией», с которой выступала в одной зоне союзного чемпионата. Гости победили со счетом 7:3, и три шайбы из семи провел Валерий Харламов. «Он почти в одиночку обыграл местную команду, поразив нас своей изящной техникой, но больше всего – великолепным катанием», – признался болельщик.

Тогда же в начале 1968 года посмотреть на игру Харламова в Чебаркуль приехал Кулагин. И был восхищен ею. По возвращении в Москву состоялся долгий разговор двух армейских наставников. Кулагин доказывал главному, что место Харламова в основном составе ЦСКА. Уже годы спустя Валерий Харламов с надписью «Моему первооткрывателю» подарит Кулагину свою фотографию, которая будет особенно любимой в альбоме у тренера.

Это гораздо позже Тарасов назовет Валерия «бриллиантом в короне российского хоккея». А пока Харламов вернется в ЦСКА, с честью «пройдя сквозь медные трубы». Вернется окрепшим, возмужавшим игроком, который уже познал бремя лидерства в ту чебаркульскую зиму, вернется мужиком, не подавленным обстоятельствами, а, напротив, уверенным в себе. Начав в октябре 1968 года играть в тройке с Петровым и Михайловым, он за два года станет ведущим нападающим и в ЦСКА, и в сборной страны, а в «золотые» для этих команд 1970-е неоднократно завоюет титул чемпиона СССР, мира, Европы, Олимпийских игр.

«Если я вправду чего-то стою, то неужели только потому, что могу обвести двух соперников и забить гол канадскому или чехословацкому вратарю. Не нужно, конечно, чтобы у человека были такие вот поводы для самоутверждения, но говорят, что человек только предполагает… Мне хотелось, чтобы и я сам, и Ира, моя жена, и родители поняли, что чемпионом я стал не только потому, что попал в хорошую компанию, к хорошим тренерам, что мне повезло. Хотелось прояснить и для себя самого извечный вопрос – чего же я стою. Не только везение, но и настойчивость, мужество, характер у меня есть – вот что мне хотелось. Повторяю – прежде всего самому себе», – признавался Валерий Харламов в одном из интервью конца 1970-х годов.

«Харламов – идеальный хоккеист, у него сочетаются космическая скорость, особенно стартовый рывок, ловкость пантеры, мужество подлинного ледового рыцаря, – писал в 1978 году в своей книге «Хоккейный репортаж» журналист Владимир Дворцов. – Много раз я ловил себя на том, что, когда на площадке Харламов, только за его игрой и смотрю. Валерий в игре необыкновенно щедр – никогда не передержит шайбу, стоит кому-то из партнеров выйти на голевую позицию. На льду подвижен, как ртуть, в жизни почти всегда оживлен, улыбчив, готов на всякие шалости».

Про жизнь Харламова, трагически ушедшего из жизни в возрасте Христа, в 33 года, ходит много легенд. Про то, почему он практически никогда не праздновал забитые голы («Надо щадить чувства соперника»), про то, как целый день после матча искал хоккеиста «Химика», чтобы извиниться перед ним за грубый силовой прием, проведенный накануне. Про то, что Харламов якобы родился в машине и умер в машине, хотя мама хоккеиста произвела его на свет в обычной московской больнице.