Федор Бурлацкий - Мао Цзэдун и его наследники

Гао Ган и Жао Шуши были обвинены в «проведении конспиративной деятельности, имеющей целью захват руководства революцией и государством», в выступлении против руководящих членов ЦК. Отмечалось, что Гао Ган будто бы добивался постов «Генерального секретаря или заместителя председателя ЦК партии и премьера Государственного совета».

Но дело было совсем не в этом. Преследование Гао Гана, одного из ведущих лидеров КПК, известного своей твердой интернационалистской позицией, было очевидным проявлением борьбы двух линий в партии, симптомом разногласий внутри руководства КПК, которые касались широкого круга проблем. Не исключено, что Гао Ган настаивал на более последовательном использовании советского опыта управления экономикой, как это делалось в руководимом им Северо-Восточном Китае. Не исключено также, что «дело» Гао Гана, по расчетам Мао, должно было послужить предостережением в отношении других интернационалистов в Коммунистической партии Китая.

На партийной конференции в марте 1955 года Гао и Жао были уже названы лидерами антипартийной группировки, а в принятом обращении содержался призыв к созданию центральных и местных контрольных комиссий с целью не допустить повторения подобных случаев.

Об остроте борьбы, развернувшейся внутри партии, можно судить по противоречивой позиции, которую заняло руководство КПК после устранения Гао Гана и Жао Шуши и их сторонников. Одна тенденция проявилась в усилении контроля сверху над всеми партийными организациями путем создания центральных и местных контрольных комиссий с целью усиления централизма.

Но в решениях той же мартовской конференции содержится и другая установка, направленная против стремлений «к личной диктатуре и фракционизму, которые подрывают принцип коллективного руководства», «против подавления внутрипартийной демократии и критики» и «за борьбу против тщеславия, самодовольства и тенденции к культу личности» 5 .

Как позднее стало известно, в выступлениях на 6-м расширенном пленуме ЦК КПК седьмого созыва (октябрь 1955 г.) Мао Цзэдун резко обрушился на тех, кто выступал за ослабление политики репрессий.

«Некоторые говорят, что у нас совсем нет совести, — сказал Мао, — мы же говорим, что у марксистов в отношении буржуазии не много совести; это как раз тот случай, когда лучше иметь поменьше совести. Некоторые наши товарищи слишком гуманны».

Затронув специально вопрос о методах идеологической борьбы, Мао выдвинул тезис, который сыграл такую большую роль в период «культурной революции». Он заявил, что все те, кто допускает серьезные идеологические ошибки, фактически являются врагами революции. Так подготовлялось идеологическое «ложе», в которое затем легко можно было поместить любого противника «идей Мао». Врагу «идей Мао», какой бы пост он ни занимал, была уготована одна судьба: это было. уже тогда продемонстрировано на примере Гао Гана и Жао Шуши.

В сентябре 1956 года состоялся VIII съезд КПК, явившийся крупным событием в жизни китайского народа. Съезд прошел в сложной обстановке. С одной стороны, несомненно имелись немалые достижения в экономической и социальной жизни страны. С другой стороны, подспудно накапливались ошибки, трудные и нерешенные проблемы, особенно в идеологической работе партии, в ее политике в отношении интеллигенции, а также в вопросах внутрипартийной жизни. Несмотря на это, съезд принял глубокие и в общем правильные решения.

Как отмечали на съезде многие китайские руководители, он проходил под благотворным влиянием XX съезда КПСС. В решениях VIII съезда указывалось на необходимость неуклонного соблюдения принципа коллективного руководства и борьбы против культа личности. Особо подчеркивалось огромное значение политической поддержки и экономической помощи для Китая со стороны Советского Союза. «Без великой интернациональной солидарности пролетариата всех стран, без поддержки международных революционных сил победа социализма в Китае невозможна» 6 , — отмечал съезд.

В решениях съезда говорилось, что Китаю для построения социализма необходимо осуществлять социалистическую индустриализацию и развивать прежде всего тяжелую промышленность.

Особенностью переходного периода в Китае признавалось то, что в этой стране союзником рабочего класса являются не только крестьяне и городская мелкая буржуазия, но и национальная буржуазия. Считалось, что нужно использовать метод мирного преобразования и перевода на рельсы социалистического хозяйствования капиталистической промышленности и торговли. Съезд определил, что переходный период неизбежно должен будет занять довольно длительное время — примерно три пятилетки или (как говорилось на съезде) даже немногим больше.

Сейчас, когда перечитываешь политический отчет ЦК КПК VIII съезду, с которым выступил Лю Шаоци, когда рассматриваешь этот документ в свете последующих событий, поневоле обращаешь внимание на целый ряд моментов, которые, несомненно, отражали наличие острой борьбы внутри руководства КПК по важнейшим проблемам социалистического строительства и внутрипартийной жизни.

Уже во вводной части отчетного доклада содержится предостережение против ошибок «правого» и «левого» уклона. Здесь прямо говорится, что подобного рода ошибки допускались на протяжении последних лет. «Правый» уклон заключался, по мнению Лю Шаоци, в удовлетворенности достигнутыми успехами буржуазно-демократической революции, в требовании приостановить революцию, в отказе признать необходимость ее перерастания в социалистическую, в нежелании проводить политику ограничения капитализма в городе и деревне. Что касается отклонений от генеральной линии «влево», то они заключались главным образом в требовании построить социализм «в одно прекрасное утро», ликвидировать национальную буржуазию методом экспроприации или же привести капиталистическую промышленность и торговлю к экономическому краху путем быстрого вытеснения, в отказе признать, что переход к социализму нужно осуществлять, двигаясь вперед постепенно, в неверии в возможность достичь целей социалистической революции мирным путем. В докладе осуждались оба уклона, но особенно часто докладчик возвращался по ходу изложения конкретных вопросов к критике «левого» уклона.

В докладе отмечалось, что со второй половины 1955 года Центральный Комитет и Мао Цзэдун «покончили с правыми консервативными взглядами в партии», которые сковывали активность крестьянства в кооперировании. Вслед за этим кооперативы низшего типа в массовом порядке стали преобразовываться в социалистические кооперативы высшего типа, способные еще более эффективно организовать производство.