Луис Фишер - Жизнь Ленина

Позже у Ленина и Крупской служила в прислугах Олимпиада Никаноровна Журавлева, раньше работавшая на уральском заводе. «Ильич находил, что у ней силен пролетарский инстинкт, — вспоминала Крупская, — и сидючи на кухне (Ильич по старой привычке любил обедать, ужинать, пить чай на кухне), любил потолковать с Олимпиадой Никаноровной о грядущих победах» {560} 560 Воспоминания. Т. 2. С. 399. .

Здоровье Крупской после сделанной в Берне операции все ухудшалось. В начале 1919 года управляющий делами СНК В. Д. Бонч-Бруевич посоветовал Ленину отправить Крупскую из Москвы на длительный отдых.

— Длительный отдых!.. Пойдите уговорите ее. Она и слышать не хочет… — воскликнул Ленин.

— Уговорить ее можете только вы один, — возразил Бонч. — И надо это сделать!..

Зная, что Крупская была активна в области народного образования, Бонч советовал «перевести ее в одну из лесных школ в Сокольниках. Ленину это предложение понравилось, и он послал Бонча в Сокольники «на разведку»: «Никому ничего не говорите, зачем приехали. Запомните получше дорогу… А я попробую предварительно поговорить с Надей».

Бонч нашел, что в Сокольниках Крупской будет удобно. «Надя склоняется поехать, — сказал ему Ленин. — Завтра утром я сказку вам окончательно», «…и он опять углубился в беспрерывную, напряженную, крайне нервную работу, постоянно прерываемую телефонными сигналами: вспыхивали лампочки, жужжали «пчелы», телефонные станции, находившиеся в соседней комнате, сигнализировали вызовы из Петрограда, Нижнего, Курска и других мест. Ровно, спокойно, не повышая голоса, давал Владимир Ильич сотни распоряжений, получал донесения, записывал важнейшее, составлял телеграммы, радиограммы, телефонограммы, посылал записочки и письма с курьерами на мотоциклах — и все так просто и внешне спокойно, как будто бы и работы никакой нет. Время от времени быстро подходил он к картам и делал отметки о положении на фронтах, согласно самым последним донесениям» {561} 561 Цит. по воспоминаниям Бонча: Т. 2. С. 441–444. .

«…Наутро, лишь только я вошел к нему с очередным докладом, как он сказал мне: — Надя согласна… Укладывается… Берет с собой кучу работы, а сама еле говорит, еле дышит… Поправится ли?.. Сегодня к вечеру мы поедем, только не надо никому говорить, совершенно никому».

Все сошло благополучно: Крупская поселилась в Сокольниках, Ленин время от времени ее навещал. Однажды Ленин пригласил Бонча с собою на школьную елку — был январь 1919 года. Они купили в складчину конфеты и подарки; магазины в те дни были пусты. На елке веселились: с песнями водили хоровод и играли в кошки-мышки. «Владимир Ильич весь ушел в детский праздник… Смотрите, как увлекательно играет он, не пропуская кота, защищая мышь!» — сообщает тронутый Бонч.

Свежий воздух и отдых были полезны Крупской, и она осталась в Сокольниках. 19 января 1919 года, в воскресение, Ленин снова поехал навестить ее. Шофер Ленина Степан Казимирович Гиль, которому тогда было 30 лет, вспоминает {562} 562 Там же. С. 435–438. : «Зима была в том году вьюжная, Москву замело снегом… В нескольких саженях от Каланчевской площади мы вдруг услышали грозный крик: «Стой!» Кричал какой-то субъект в шинели. Я прибавил ходу… Когда стали подъезжать к Калинкинскому заводу, на середину дороги выскочило несколько человек с револьверами в руках. «Стой! Машину остановить!» — раздался крик. Я вижу, что по форме это не патруль, и продолжаю ехать прямо на них. Неизвестные повторили свой окрик: «Стой! Будем стрелять!» Я хотел проскочить, но Владимир Ильич потребовал, чтобы я остановил машину…

— Выходите! Живо!

Владимир Ильич приоткрыл дверцу и спросил:

— В чем дело?

Один из нападавших крикнул:

— Выходите, не разговаривайте!

Бандит схватил Владимира Ильича за рукав и резко дернул к себе. Выйдя из машины, Ильич недоуменно повторил свой вопрос:

— В чем дело, товарищи? Кто вы? — и достал пропуск».

Мария Ильинична и их спутник тоже вышли из машины. Один из вооруженных людей обыскал карманы Ленина, отобрал документы и браунинг. Сестра Ленина возмущенно обратилась к ним: «Какое право вы имеете обыскивать? Ведь это же товарищ Ленин! Предъявите ваши мандаты!» «А нам никаких мандатов не надо, — ответили ей. — У нас на все право есть». Гиль, остававшийся за рулем, не посмел стрелять, чтобы в перестрелке не убили Ленина. Налетчики приказали Гилю тоже выйти из автомобиля. Он повиновался. Бандиты уселись в машину и укатили.

«— Да, ловко, — произнес Владимир Ильич, — вооруженные люди и отдали машину. Вот позор! — вспоминает Гиль. — Я понял, что Ильич метит в мой огород, и стал объяснять, что в ответ на мой выстрел бандиты открыли бы огонь… Владимир Ильич подумав с минуту, ответил: — Да, товарищ Гиль, вы правы. Тут силой мы ничего не сделали бы. Очевидно, мы уцелели только благодаря тому, что не сопротивлялись».

Путники отправились в Сокольничевский совет, здание которого стояло тут же рядом, позвонить в Кремль. Часовой не пустил их, потребовав пропуск. Ленин назвал себя и объяснил, что пропуска у него нет, потому что его ограбили. Часовой продолжал сомневаться. Наконец, Гиль показал свои документы, и по ним всю компанию пропустили в здание. В Совете никого не было. В коммутаторной разбудили сонного телефониста, позвонили в Кремль, ВЧК. За ними прислали машину.

Ленин приказал разыскать украденный автомобиль. Дороги из города были завалены снегом, а в Москве большую машину негде было скрыть. В ЧК и уголовном розыске все было поставлено на ноги, и в ту же ночь машина была найдена. Возле машины лежали убитые милиционер и красноармеец. Налетчики скрылись, но в эту ночь было схвачено много преступников.

Весной 1919 года делегация донских казаков приехала в Москву на прием к М. И. Калинину, ставшему после смерти Свердлова председателем ВЦИК, Калинин сказал им, что «Ильич очень интересуется положением на Дону» и приглашает их на завтра, в 3 часа. В приемной Ленина его секретарь Лидия Фотиева предупредила их, «что Владимир Ильич не спит уже несколько ночей и просила допросы излагать короче». В три часа их пригласили в кабинет Ленина. Делегаты были взволнованы, но Ленин быстро рассеял их стеснительность простотой обращения. Он стал задавать вопросы: обеспечены ли семьи красноармейцев семенами, как относится казачество к сельскохозяйственным артелям и коммунам, как казачество идет в ряды Красной Армии и т. п. Ответы казаков не сохранились, но о них можно догадываться. Аудиенцию часто прерывали телефонные звонки с фронтов, с фабрик, со всех концов страны. После каждого звонка Ленин с улыбкой возвращался к прерванному разговору с казаками. Они, как многие другие, прибыли в Москву чтобы получить в различных комиссариатах вооружение, транспорт и т. д. Ленин выслушал их нужды и, прощаясь, сказал: «Идите и стучите. Где вам не отворят — звоните мне». У него было чуткое ухо.