Луис Фишер - Жизнь Ленина

Патриотизм был ни к чему рабочим. Основная истина социализма была изложена еще в Коммунистическом Манифесте «Рабочие не имеют отечества» {114} 114 Там же. С. 65. .

Каждый день рабочие в окопах доказывали свое желание сражаться и умирать за отечество. Ленин повторял свои цитаты. 4 августа 1914 г. социалисты в германском парламенте заявили: «В час опасности мы не оставим отечество беззащитным», — и в большинстве проголосовали за военные кредиты для кайзера. Ленин назвал это крахом «оппортунистического» Второго Интернационала. Без колебаний он продолжал настаивать на том, что «рабочие массы через все препятствия создадут новый Интернационал» {115} 115 Там же. С. 66. . Ибо «чем больше будет жертв войны, тем яснее будет для рабочих масс измена рабочему делу со стороны оппортунистов и необходимость обратить оружие против правительств и буржуазии каждой страны» {116} 116 Ленин В. И. Сочинения. 2-е изд. Т. 18. С. 66. .

Ленин, очевидно, понял, что поднял вопросы, на которые русским, в первую очередь, требовался ответ. Был ли он равнодушен к свой родине?

«Чуждо ли нам, великорусским сознательным пролетариям, чувство национальной гордости? — риторически спрашивает Ленин. — Конечно, нет! Мы любим свой язык и свою родину…» Правда, Россию «справедливо называют тюрьмой народов». Более ста национальных меньшинств притеснялось великороссами в границах империи. «Мы полны чувства национальной гордости, именно поэтому мы особенно ненавидим свое рабское прошлое (когда помещики дворяне вели на войну мужиков, чтобы душить свободу Венгрии, Польши, Персии, Китая) и свое рабское настоящее, когда те же помещики, споспешествуемые капиталистами, ведут нас на войну, чтобы душить Польшу и Украину…» Ленин призывает русских сбросить ярмо: «Никто не повинен в том, если он родился рабом; но раб, который не только чуждается стремлений к своей свободе, но оправдывает и прикрашивает рабство (например, называет удушение Польши, Украины и т. д. «защитой отечества» великороссов), такой раб есть вызывающий законное чувство негодования, презрения и омерзения холуй и хам» {117} 117 Там же. С. 80–81. .

В своем кругу Ленин нашел сторонников политики пораженчества. Эрудиция, внутренняя напряженность и фанатизм Ленина часто гипнотизировали окружающих. Суровый образ жизни, целеустремленность и сокрушительная полемическая мощь поднимали ему авторитет. Веселый огонек в его раскосых глазах, простота его обращения придавали ему некоторое обаяние. Некоторых отчуждала его нетерпимость к инакомыслию, беспощадность тактики по отношению к оппонентам, неразборчивость в средствах — вплоть до вооруженных грабежей для пополнения партийной казны. Но те, кто с ним соглашался, чувствовали личную привязанность к нему. Однако на расстоянии чары иногда рассеивались, и в Сибири, например, некоторые большевики объединялись с меньшевиками в оборонческие группы. В некоторых местах оборонцев было больше, чем ленинцев-пораженцев, и они настаивали на объединении большевистской и меньшевистской фракции в единую организацию.

В рядах самой партии Ленина, несмотря на ее малочисленность, вопрос о национализме и национальных меньшинствах возбудил горячие споры. Многие верили, что причиной войны было нападение Австро-Венгрии на маленькую Сербию. Вторжение войск кайзера в нейтральную Бельгию в 1914 г. возбудило сочувствие к этой маленькой стране. Союзники пытались уничтожить эту несправедливость. Президент Вильсон собирался в 1917 и 1918 г. провозгласить доктрину самоопределения для Польши и этнических меньшинств Австро-Венгерской империи. Границы Европы были перекроены.

Тот же принцип служил большевикам оружием против Российской империи. В брошюре Ленина и Зиновьева «Социализм и война», вышедшей в свет в Женеве в 1915 г. на русском и немецком языках, подчеркивалось, что «нигде в мире нет такого угнетения большинства населения страны, как в России: великороссы составляют только 43 % населения, т. е. менее половины, а все остальные бесправны, как инородцы. Из 170 миллионов населения России около 100 миллионов угнетены и бесправны». Вдобавок, «царизм ведет войну для захвата Галиции и окончательного придушения свободы украинцев, для захвата Армении, Константинополя и т. д. {118} 118 Ленин В. И. Сочинения. 2-е изд. Т. 18. С. 198. Поэтому провозглашает Ленин, «нельзя быть «национальным» в империалистической войне иначе, как будучи социалистическим политиком, т. е. иначе, как признавая право угнетенных наций на освобождение, на отделение от угнетающих их великих держав» {119} 119 Там же. С. 164. .

Любитель абсолютных требований, Ленин защищал «признание права на самоопределение за всеми нациями и отказ от всяких «аннексий», т. е. нарушений этого права… Если же признавать это право за всеми нациями, то нельзя выделять, например, одну Бельгию, а надо брать все угнетенные народы и в Европе (ирландцев в Англии, итальянцев в Ницце, датчан и т. д. в Германии, 57 % населения России и т. д.) и вне Европы (т. е. все колонии)», «…бельгийские социалисты, выставляющие только одно требование: освободить и вознаградить Бельгию, защищают на деле требование бельгийской буржуазии, желающей по-прежнему грабить 15 млн. населения в Конго и получать концессии и привилегии в других странах» {120} 120 Ленин В. И. Сочинения. 2-е изд. Т. 18. С. 227. .

Тем не менее, Ленин нашел возможным сказать: «Мы вовсе не сторонники непременно маленьких наций; мы безусловно, при прочих равных условиях, за централизацию и против мещанского идеала федеративных отношений». Так предвосхищалась диктатура. Но прочие условия не были равными — орудием централизации был царь. Не дело социалистов, писал Ленин, помогать царю душить Украину и т. д. С другой стороны, «если история решит вопрос в пользу великодержавного капитализма» (здесь сказываются сомнения Ленина в ранней победе большевизма), «то отсюда следует, что тем более великой будет социалистическая роль великорусского пролетариата, как главного двигателя коммунистической революции, порождаемой капитализмом». Но прежде, чем пролетариат сможет возглавить Россию, «необходимо длительное воспитание рабочих в духе полнейшего национального равенства и братства». Воспитание будет длительным, подчеркивает Ленин, зная русские массы. «Нашим образцом, — объявляет Ленин, — останется Маркс, который, прожив десятилетия в Англии, стал наполовину англичанином и требовал свободы и национальной независимости Ирландии в интересах социалистического движения английских рабочих» {121} 121 Там же. С. 82–83. .

Но если «рабочие не имеют отечества», зачем требовать самоопределения маленьких народов? Поскольку социализм требует, по словам самого Ленина, международного единства и уничтожения существующих национальных границ, зачем создавать новые препятствия на пути к единству? Выступив 1 ноября 1914 г. в пользу создания «Соединенных Штатов Европы» на развалинах Германской, Австро-Венгерской и Российской империй {122} 122 Там же. С. 65. , Ленин позже передумал, вернее, как это ни странно, позволил себя переубедить Карлу Радеку (впоследствии советскому специалисту по международным вопросам) и Инессе Арманд, и 23 августа 1915 г. снял лозунг о Соединенных Штатах Европы, объявив его неправильным {123} 123 Ленин В. И. Сочинения. 2-е изд. Т. 18. С. 233. . «Лозунг, — писал Ленин, — неуязвим, как политический лозунг». Но «с точки зрения экономических условий империализма… Соединенные Штаты Европы, при капитализме, либо невозможны, либо реакционны». Ленин выдвинул новый лозунг: «Соединенные Штаты мира» {124} 124 Там же. С. 230–233. .