Анатолий Собчак - Жила-была коммунистическая партия

Ситуация особенно обострилась, когда в 1992- 1993 годах среди территориальных субъектов Российской Федерации возникло движение за республиканизацию и суверенизацию путем придания им статуса республик. Эта идея возникла и оживленно обсуждалась на Урале, в Сибири, Вологде и других регионах, выдвинувших концепцию создания Уральской, Сибирской, Дальневосточной и других республик. И это были уже не просто разговоры и пожелания, а конкретные проекты, обсуждавшиеся на совещаниях руководителей регионов. А в Екатеринбурге были подготовлены соответствующие документы, проведен референдум и областной Совет проголосовал за создание Уральской республики.

Опаснейший для судеб России сепаратизм обосновывался ссылками на то, что, если произойдет "республиканизация" всех территориальных субъектов, они уравняются в правах с автономиями. Подобные разговоры были чрезвычайно популярны среди руководителей областей и краев, многие из которых спали и видели себя президентами республик.

Поэтому и в нашем проекте Конституции, и на Конституционном совещании моя позиция была однозначной: только равенство всех, без исключения, субъектов Федерации между собой и во взаимоотношениях с федеральными властями может спасти Россию от повторения печальной судьбы Советского Союза, т. е. от распада. Должен отметить, что именно эта формула вошла в окончательный текст новой Конституции России.

Наконец, были еще проблемы гражданства, государственного языка и разграничения законодательства Российской Федерации и субъектов Федерации. Нельзя было допустить возникновения самостоятельного (отдельного) гражданства у субъектов Федерации (на этом настаивали представители автономных республик), так как это неминуемо превращало бы Россию из федерации в конфедерацию самостоятельных государств.

Еще более болезненной была проблема введения государственных языков у субъектов Федерации наряду с русским как общегосударственным языком. Русский язык стал для всех народов России и языком межнационального общения, и официальным государственным языком, который цементирует единство и целостность государства. Давайте вспомним пример Соединенных Штатов, где английский язык стал мощным катализатором быстрого превращения эмигрантов из всех точек земного шара в единую нацию.

Любые попытки ввести в России, где проживает более 140 национальностей, различные государственные языки могут лишь усилить отчуждение, сепаратизм и национализм. Для сохранения и развития национального языка, самобытности и культуры нации государственно-правовые атрибуты не столь уж необходимы. Куда полезнее сосредоточить усилия на развитии образования, культуры и традиций народа, чем использовать проблему национального государственного языка в виде козырей в политической игре. Поэтому я всегда выступал противником как допущения гражданства автономных республик наряду с российским гражданством, так и умножения числа государственных языков.

И наконец, последний вопрос – о возможности свободного выхода из состава Федерации. Это как раз тот вопрос, который больше всего прокламировался, когда речь шла о федеративном устройстве Советского Союза, но не имел реального значения в условиях тоталитарного режима, когда любое инакомыслие, любая попытка противопоставить свое мнение официальным взглядам подавлялись силой. Так что поставить вопрос о выходе из состава СССР было просто некому.

Демагогический характер лозунга самоопределения наций очевиден, но не менее очевидна и опасность содержащегося в нем смысла. Именно опираясь на этот лозунг, национал-коммунисты довели процесс национального размежевания Югославии до самоуничтожения народа.

После долгих дискуссий на заседаниях Конституционного совещания мы пришли к единому мнению о необходимости отказа от этого лозунга и закрепления в тексте новой Конституции запрета на выход из состава Федерации. Свобода вхождения и недопустимость нарушения единства и целостности государства – вот та позиция, которую мы принципиально отстаивали.

В конце XX столетия право любой нации на самоопределение, столь актуальное в XIX веке и начале XX столетия, когда рушились мировые империи, утратило свой первоначальный смысл и приобрело реакционный характер. Почему? Да потому, что стремление реализовать это право неминуемо ведет к расовой и национальной ненависти, к нагнетанию представлений национальной исключительности, а в итоге приводит череде бесконечных национально-религиозных и национально-территориальных конфликтов и войн.

Характерно, что наши противники из стана непримиримой оппозиции в течение всего периода борьбы за новую российскую Конституцию настаивали на сохранении и этого большевистского лозунга, который был им очень удобен в борьбе за власть. Не могу не отметить, что после многочисленных споров и обсуждений новая российская Конституция впитала в себя и эту нашу идею. В исторической перспективе это, возможно, наибольший вклад, который был нами внесен в создание новой российской Конституции.

К проблемам национально-государственного устройства вплотную примыкают вопросы взаимодействия и объема полномочий разных федеральных структур. В рамках традиционного, но отнюдь не любовного треугольника – Президент, парламент, правительство – было крайне важно определить уровень самостоятельности и место каждого из этих звеньев, установить пределы их взаимной зависимости и взаимной свободы.

Мы исходили в этом вопросе из того, что принцип разделения властей – это относительное обособление каждой из ветвей власти в рамках единого государственного организма, а не обособленное функционирование их за пределами этого организма. Разделение властей должно иметь в качестве оборотной стороны взаимодействие и неразрывную обратную связь, поскольку сами по себе ни законодательная, ни исполнительная, ни судебная власти не в состоянии функционировать друг без друга. И в этом вопросе в проект Конституции был внесен ряд новшеств, которые принципиально отличали наш проект от официального проекта конституционной комиссии.

Отказ от системы Советов, учреждение президентской республики с двухпалатным парламентом, именуемым Федеральным собранием; независимое от. парламента правительство, несущее всю полноту ответственности за исполнительно-распорядительную сферу и функционирование аппарата; Президент, который, являясь главой государства, олицетворяет его и одновременно выступает высшим арбитром и координатором взаимодействий всех ветвей власти, – таковы были наши предложения по этому вопросу. К сожалению, далеко не все из этих идей были реализованы в проекте новой Конституции. Но об этом речь впереди.