Питер Сейбел - Кодеры за работой. Размышления о ремесле программиста

Сейбел:Считаете ли вы, что у вас был более систематический подход?

Армстронг:Да, другие попросту сдавались, неясно почему. Я не понимал, почему они не могут отладить. Как вы полагаете, отладка - трудное дело? По-моему, нет. Просто останавливаешь программу и прокручиваешь в замедленном режиме. Я сейчас говорю о пакетном Фортране.

Конечно, если говорить об отладке систем реального времени или программ чистки памяти, то я помню, как однажды “упал” Erlang. Это было в самом начале, сразу после запуска, я сидел и что-то настукивал - и Erlang “упал”. У него в оболочку было встроено что-то вроде команд Emacs. Набираешь erl, чтобы запустить его, и оказываешься в REPL [58] REPL (read-eval-print loop) - собирательное название интерактивных сред разработки языков семейства Лисп, Python, Ruby и др. - Прим. науч.ред. . Я набрал четыре-пять символов и сделал орфографическую ошибку. Потом я несколько раз сдвинул курсор назад, исправил, и он “упал” с ошибкой сборки мусора. Я знал, что это была очень, очень серьезная ошибка. Я попытался в точности вспомнить, что я настукивал, - там было около 12 символов - начал сначала, набил их, и все пошло без сбоя. Я сидел часа полтора, пробуя сотню разных штук. И вот снова сбой! Тут я все записал и смог приступить к отладке.

Сейбел:А чем вы пользуетесь? Операторами печати?

Армстронг:Да. Великие боги программирования говорят: “Вставь оператор печати в программу там, где, по-твоему, допущена ошибка, ре-компилируй и запусти”.

Еще есть Закон отладки Джо - не помню, вычитал я его где-то или сам придумал. Звучит он так: “Все ошибки будут не дальше трех операторов в ту или другую сторону от места последнего изменения программы”. Когда я работал в Шведской космической корпорации, мой начальник там раньше занимался “железом”. Мы были вместе с ним в Эсранге на севере Швеции - там площадка для запуска ракет и станция слежения за спутниками. Как-то раз он ломал голову, отлавливая ошибку в оборудовании, подсоединяя осциллографы, что-то меняя. Я спросил: “Может, я могу чем-нибудь помочь?” От ответил: “Нет, Джо, это ведь железо”. Тогда я сказал: “Это должно быть как в программах - ошибка недалеко от места последнего изменения”. Он подумал и сказал: “Ты гений! Я же поменял конденсатор”. Дело в том, что он заменил конденсатор на другой, более крупный. Мой шеф отпаял его, поставил тот, что был вначале, и все заработало. И это верно для всего. Ремонтируешь машину, что-то не так - причина в последнем действии. Всегда вспоминайте, что вы поменяли.

Сейбел:Вы доказывали когда-нибудь корректность своих программ? Импонирует ли вам такой формализм?

Армстронг:И да и нет. Я преобразовывал программы алгебраически, чтобы показать, что они эквивалентны, но никогда не применял доказательство через теоремы как таковое. Помню, когда я читал курс денотационной семантики, то отказался от этой идеи. Было дано упражнение: пусть х = 3иу = 4вх + у; докажите, что схема жадного вычисления, заданная уравнением таким-то, и схема ленивого вычисления, заданная уравнением таким-то, обе приводятся к 7.

Четырнадцать страниц лемм и прочего. Потом я подумал: “Ну как нее х = 3, у = 4, х + у = 7”. В то время я писал компилятор для Erlang. Если бы пришлось на десятках страниц доказывать, что 3 + 4 = 7, то доказательство правильности компилятора заняло бы не одну тысячу страниц.

Сейбел:Вы предпочитаете работать один или в команде?

Армстронг:Я люблю рабочую атмосферу в компании программистов: в целом я человек общительный. Но работать предпочитаю один. Нет, конечно, мне нравится сотрудничать с другими в смысле обсуждения проблем. Я всегда считал, что мысли, которые приходят в голову во время кофе-брейков, особенно по дороге туда и обратно, очень ценны. Бывает масса озарений. Отличная возможность объяснить свои идеи другим. Для меня важно переместить их из одной области мозга в другую. Часто, объясняя что-то, начинаешь лучше понимать задачу.

Сейбел:Вы занимались парным программированием, когда садишься за компьютер и начинаешь писать код вместе с коллегой?

Армстронг:Да, с Робертом. Робертом Вирдингом. Мы делали это, когда оба продирались через дебри, не понимая толком, что делаем. А если не знать толком, что делаешь, очень полезно работать с человеком, который и сам в таком же положении. Если один программист сильнее другого, то для более слабого это плюс - он наблюдает за работой более опытного. Можно многому научиться. Но если разница между ними слишком велика, чтобы чему-то научиться, то попросту чувствуешь себя дураком. Ну, а заниматься парным программированием с программистом твоего уровня, когда оба не знают, что делают, довольно прикольно.

Есть еще то, что я назову особыми задачами. Я не возьмусь за них, если у меня простуда или если я в плохой физической форме. Я знаю, что написание программы займет три дня, что мне надо спланировать свой день, не читать почту, работать, не отвлекаясь, четыре часа подряд. Я делаю это дома, зная, что меня не потревожат. Мне требуется полное сосредоточение. И не думаю, что парное программирование тут поможет. Слишком много помех.

Сейбел:А что это за особые задачи?

Армстронг:Представьте, что у вас есть сборщик мусора - это императивное кодирование, - где надо не забыть пометить все регистры. Или, допустим, вы делаете лямбда-поднятие в компиляторе, где черт ногу сломит. Вы даете новые ярлыки всем переменным, у вас есть четыре-пять слоев абстрактных типов данных, перемешанных между собой, фреймы стека с разными вещами - и вы понимаете, что вам надо очень серьезно поразмыслить. Нужна концентрация.

Я работаю над задачами по настроению. Иногда совсем нет вдохновения - тогда думаю, кого бы пойти отвлечь, или читаю почту. А иногда чувствую, что вот сейчас время писать какой-нибудь трудный код. Чтобы работать над кодом, надо быть в нужном состоянии. А разве это возможно, если работаешь в паре? Из двоих всегда один не в настроении, хочет читать почту и все такое.

Сейбел:Скажите, а с Робертом Вирдингом вы занимались последовательным парным программированием - когда посылают друг другу куски кода и переписывают их?

Армстронг:Да, когда работают поочередно. Иногда у меня была программа, которая требовала двух-трех недель. Я говорил Роберту: “Ну, с меня достаточно, забирай”. И он забирал. Каждый раз, когда это происходило, обратно возвращалось нечто неузнаваемое. Роберт безжалостно кромсал код, потом пересылал мне, и я его так же безжалостно кромсал.

Сейбел:Но это приносило пользу?

Армстронг:О, да. Я был в восторге, когда ему удавалось что-то улучшить. Мы продвигались очень хорошими темпами. Роберт был склонен к обобщению. Однажды я нашел переменную - отслеживал ее в 45 подпрограммах, и в конце концов выяснилось, что она ни разу не использовалась, хотя присутствовала в 45 различных функциях. Я спросил: “Зачем эта штука - она ни разу не используется?” И Роберт ответил: “Зарезервирована под будущее расширение”. Я ее убрал.