Анна Корниенко - Тамерлан

Система торговли также была на высоте. Купцы облагались незначительной пошлиной и дорожным налогом, получая взамен безопасность и проводников, что способствовало быстрому развитию товарно-денежных отношений. Власть Тимура была настоящим благом для торговцев, они могли водить свои караваны по пять месяцев в году под его надежной защитой. Купцы наладили прочные связи между Индией, Китаем и Европой. С земледельцев после уборки урожая взимался налог, и зависел он от плодородности земель. Налоговое бремя не превышало трети всей продукции. Впечатляют успехи Тимура в борьбе с преступностью. Городские власти и дорожная стража вели непримиримую борьбу с воровством, так как стоимость украденной вещи им приходилось возмещать из собственного кармана (!). Присоединяя новые территории, Тамерлан ослаблял налоговое бремя. От этого его империя только выигрывала, так как ослабление экономического гнета приводило к экономическому росту, что, в свою очередь, через некоторое время позволяло собирать большее количество налогов.

Система налогообложения (обязательный элемент любого государства) во время правления Амира Тимура была поставлена на достаточно высокий уровень. Правителям земель (эмирам и минбашам) категорически запрещалось увеличивать установленные размеры налогов. Каждая область имела двух заведующих. Один из них наблюдал за областью и защищал жителей от притеснений и грабежа со стороны правителя, то есть того, кто пользовался доходами от нее. Этот же заведующий выступал в роли счетовода, ведя учет всего, что доставлялось областью. Другой заведующий вел записи издержек и раздавал солдатам причитающиеся им части доходов. Каждый правитель, который получал доход с какой-либо области, пользовался этой привилегией в течение трех лет, после чего тщательнейшим образом производилась ревизия. Если область была в цветущем состоянии, а жители не высказывали претензий – все оставалось без изменений. В противном случае – правитель лишался права получать доход с области сроком на три года.

Интересен тот факт, что Амир Тимур был категорически против рукоприкладства. Насколько легко эмир позволял применять запугивание (на словах!) и угрозы при взимании налогов (не все жители империи горели желанием добровольно расстаться с собственным добром, несмотря ни на какие общегосударственные интересы), настолько же решительно он был настроен против избиений и телесных наказаний во время данного процесса. Тимур считал, что правитель, авторитет которого слабее плети, не достоин своего звания.

Правила и законы в империи Тимура были расписаны для всех и вся. Исходя из собственных понятий справедливости, однако действуя в соответствии с общепринятыми гражданскими и религиозными нормами, даже для собственных детей и внуков Тамербек расписал определенные правила содержания, поощрения и наказания. Каждому из своих потомков он дал определенную власть, для каждого распределил доходы. За проступки же обязался заключать их под арест, лишать почестей и состояния (смертная казнь или пытки для членов дома Тимуридов не предусматривались). При восстании на верховную власть, например, тюремное заключение могло длиться до тех пор, пока виновный не отказывался от своих притязаний. Благодаря таким бескровным методам, как говорил Тимур, «устранялась гражданская война в царстве Бога». Возможно, это было действенным, поскольку нет сведений о том, чтобы кто-либо из прямой родни Тамербека с ним серьезно конфликтовал (случай с Мираншахом можно не учитывать по известной причине). Хотя, вполне вероятно, дело тут было вовсе не в милосердии и «правильности» закона, а в искренних отцовско-сыновьих отношениях между Тимуром и его потомками, построенных на глубоком взаимном уважении, особенно младшего к старшему. Но даже если не принимать во внимание семейные связи (следует сказать, что после смерти Тимура Тимуриды, невзирая на все свои родственные чувства, быстро и легко передрались между собой за раздел империи), реальной силы, которая могла бы противостоять величайшему завоевателю, на тот момент ни у кого из них не было.

Каждый правитель в государстве Тимура мог легко и быстро лишиться всех своих полномочий и привилегий за небрежное отношение к службе, быть оштрафованным за дурное обращение с народом, быть разжалованным на какое-то время или изгнанным безвозвратно. За членовредительство, пьянство или разврат провинившийся должен был предстать перед диваном, перед духовными и гражданскими судьями. В отношении любого из жителей государства, вне зависимости от того, сколь высокий пост он занимал, смертная казнь действовала, однако же только после тщательного расследования всего дела.

Хочется верить, что люди, живущие в государстве, в котором действовали подобные законы, были более-менее счастливы.

Принявший бразды правления Тимур прекрасно понимал, что Междуречье не может служить мощной экономической базой для создания многочисленного и хорошо вооруженного войска. Земли Мавераннехра не были так благоприятны для обработки и скотоводства, как земли соседей. Кроме того, географическое положение территории, лежащей между Амударьей и Сырдарьей, являлось не настолько выгодным, чтобы создать на ней мощное независимое государство. Отсутствие естественных преград для вторжения, скудость ресурсов заставили Тимура искать другие решения для защиты своего государства. Одним из них стала мощная сплоченная армия, другим – мобилизация местного населения.

Начиная свои завоевательные походы, Тимур поначалу не пытался мотивировать их чем-то более возвышенным, нежели банальным стремлением властвовать. Тут достаточно вспомнить одно его изречение: «Все пространство населенной части мира не стоит того, чтобы иметь двух царей». Однако впоследствии Тимур выступает как представитель идеи государственного порядка, необходимого для блага населения и невозможного при существовании целого ряда враждебных друг другу мелких владений (стоит задуматься, от чистого ли сердца, либо вновь пытаясь оправдать свои действия как в своих собственных глазах, так и перед лицом общественности?).

Для сплочения армии Тимур обратился к опыту Чингисхана, который в 1206 году на берегу Онона на курултае, избравшем его Великим ханом, провел военную и административную реформы. Благодаря Чингисхану общее для кочевников прозвище цзубу сменилось на гордое имя монгол. Что же означает само слово «монгол»? Ученые рассматривали родословную Чингисхана, составленную по монгольским, китайским и персидским источникам. Собственного имени, от которого можно было бы произвести название этого народа, среди его предков нет. Прадед Чингисхана Хабул-хан, как говорят источники, «поднял значение монгольского племени». Выходит, что какое-то центрально-азиатское племя с таким именем существовало задолго до рождения Чингиса? В «Истории МНР» (1966) сообщается, что ханство Хабул-хана называлось Хамаг Монгол. Далее Хан Хутул вновь уронил значение своего рода и племени, а сын его Алтань даже не удостоился ханского звания. Поэтому Чингисхан имел полное основание принять для слова «монгол» китайские иероглифы – «получить прежнее», ибо он действительно восстановил прежнее значение монгольского племени. Есть и иное предполагаемое значение этого слова: «монгол» в переводе означает «тысяча рук». Отныне закон (Яса) определял жизнь орды. Чингис отказался от родового принципа. Теперь награды и продвижения по службе определялись согласно заслугам. Тамерлан вернулся к этому принципу и в кратчайшие сроки сплотил подвластные ему разрозненные племена распавшейся Великой Монгольской империи. «У мужчин есть один путь – война и есть один закон – Яса». Однако Тимур не был бы Тимуром, если бы не понимал, что один закон для всех не может править в его империи, что у воина и простолюдина должны быть разные законы. Но все они должны навевать страх, приводить человека в ужас при одной только мысли о самой возможности нарушения предписаний. В XIX веке Спенсер сказал о том, что обществом правят два вида страха: страх перед живыми обеспечивает государственный аппарат, страх перед мертвыми – религия. Это было понятно и Тимуру. Ислам помог ему подготовить подданных к предстоящим сражениям, законы шариата сплотили Мавераннехр. Шариатские суды на протяжении всего времени правления эмира защищали его тыл, сплачивали людей, отрезвляли головы мирного населения, заставляя подчиняться единым предписаниям. Однако Яса почиталась Тимуром и его воинами выше законов шариата. Но он не мог противопоставлять армию народу. Наметившееся единство нужно было укрепить. Для этого Тимуру пришлось сменить родные для его воинов рогатые штандарты монголов на золотой полумесяц ислама.