Дмитрий Зимин - От 2 до 72 Книжка с картинками

Одновременно Фабела напоминает о наших обязательствах сосредоточить операторскую деятельность в контролируемой им фирме «Евронет».

Совет директоров «Евронета» легко принимает соответствующие решения, однако передать права операторской деятельности от «Вымпелкома» «Евронету» невозможно юридически, по крайней мере, до тех пор, пока мы завязаны на область совместной лицензией.

Короче – мрак. Смутное время. Деятельность почти прекратилась. Если в Москве она в эфире хоть как-то проявлена, то в области вообще ничего нет и ничего не делается. Условия лицензии не выполняются. «Вымпелком» не имеет ни аппаратуры для развития сети, ни денег.

Описать все события последующих нескольких лет – эти бесконечные встречи и протоколы о намерениях, поиски компромиссов, поиски денег – я не берусь. Для этого надо обладать талантом Шекспира. А лучше – Эдварда Радзинского.

Ограничусь лишь несколькими эпизодами.

В 1993 году, когда мы были еще повязаны с областью и «Милликомом» общей лицензией, Фабела все же решается заключить с «Вымпелкомом» договор о продолжении кредитной поставки аппаратуры Plexsys и декларирует желание стать его акционером. (Все же Фабела молодец!) На этой знакомой нам аппаратуре «Вымпелком» начинает строить уже более или менее серьезную сеть. По тем временам.

В кафе «Тайга» отеля «Аэростар» раз в неделю проводим рабочие завтраки «единой команды двух компаний – «Вымпелкома» и «Евронета», как было сказано в одном из наших протоколов. Платит за них, разумеется, Оги – «Евронет». У нас денег на такое кафе нет, а «Евронет» начинает торговать телефонами (по которым звонить пока нельзя), с обязательствами в сентябре уже представлять услуги связи. Все это не слишком законно, но сперва на это не обращали внимания.

К каждому такому завтраку выпускается боевой листок – «Командный дух».

С левой стороны на этих листовках изображен градусник, красная ртуть которого показывает состояние дел по монтажу системы, а сверху изображены падающие доллары, которые начнут сыпаться на нас после окончания монтажа последней, шестой, базовой станции. Это возбуждало.

14 августа 1993 года, на одном из таких завтраков, принята торговая марка Bee Line (с пчелкой).

Ее день рождения.

Вообще-то этот знак сперва назывался не «торговой маркой», а «эмблемой компании». Он был придуман Васильевым, директором небольшой дизайнерской фирмы, которой мы заказали разработку фирменного стиля – бланков нашей компании, визиток и т.п. (Стыдно сказать, но не только название этой дизайнерской фирмы, но и имя-отчество Васильева я не могу вспомнить.)

Визитки были новинкой. Заиметь собственную – это было, как сказали бы сейчас, круто. Да и понятие «торговая марка» было тогда новым в России. Думаю, что наша компания оказалась одной из первых, если не первой, начавшая выводить на рынок свои услуги с использованием торговой марки. Это все благотворное влияние Оги. Сейчас (2008 год) стоимость этой марки – миллиарды долларов.

В англоязычном мире «bee line» – линия пчелы, но также означает и прямую линию, самый короткий путь к цели. Выбор понятного иностранцам словосочетания в торговой марке диктовался предположением, что основными потребителями наших телефонов будут посольства и представители зарубежных фирм. Так оно вскоре и оказалось. Но затем наши продавцы заметили, что среди покупателей телефонов начинает доминировать отечественный потребитель…

Ну, это я в своем рассказе забежал немного вперед.

22 сентября 1993 года – публичная презентация сети Bee Line и прием в здании Торгово-промышленной палаты. На Ильинке – первая растяжка Bee Line.

Во время приема проводится конкурс тостов. Победил стихотворный тост хорошего человека Льва Глинкина – заместителя директора РТИ по науке.

Ко времени этой презентации компания МСС уже продавала в Москве телефоны своей сети NMT-450. Как я уже говорил, они были размером с небольшой чемодан и стоили $5000. Такие же цены установили тогда и мы.

…А лицензия у нас по-прежнему одна на двоих с областью…

…А 16 августа 1994 года у нас украли базовую станцию. Базовая станция – это такой шкафчик, набитый радиоаппаратурой. Одному не поднять. Украли вместе с аккумуляторами и антенной. Ночью. Событие имело прессу, но я помещаю пару документов, которые в газеты не попали, хотя один из них называется пресс-релиз.

Обратите внимание на эмблему на бланке компании. Хотя у нас уже год существует изображение торговой марки, выполненное профессионалами, мы продолжаем временами использовать бланки со старой эмблемой, которую когда-то за несколько минут нарисовал Виктор Манешин. Он, как и Гольдин, написавший этот пресс-релиз (никакой пресс-службы у нас тогда еще не существовало), – один из первых сотрудников РТИ, перешедших работать в «Вымпелком».

Ответ «Милликома» не заставил себя ждать:

Вероника пишет правду. Кража станции произошла по инициативе директора РСС, без ведома «Милликома». Тогда внутри компании «Милликом», среди учредителей РСС и, следовательно, внутри компании стали нарастать кризисные явления. Еще до этого эпизода несколько ведущих сотрудников РСС перешли работать в «Вымпелком». Вскоре компания РСС распалась.

А для «Вымпелкома» в конечном итоге все сложилось более или менее удачно: он стал обладателем лицензии на Москву и область, запустил сеть и даже добился лидерства на молодом сотовом рынке Москвы. Заметно изменился и состав акционеров. И, что не менее важно, все участники событий более или менее счастливы. (Может быть, кроме «Милликома».) Каждый получил то, к чему стремился. А у меня со всеми названными и неназванными участниками тех событий остались либо дружеские, либо доброжелательно-нейтральные отношения. В том числе и с сотрудниками московского офиса «Милликома».

…Многие страницы истории «Вымпелкома» еще ждут своего летописца. Я же вспоминаю и описываю только некоторые эпизоды, выбор которых определяется, главным образом, наличием в моем архиве соответствующих фотографий или ярких документов.