Дмитрий Зимин - От 2 до 72 Книжка с картинками

Совместно мы организовали праздники – один по случаю столетия фабрики, а другой – юбилея города (60 лет; городок-то оказался моложе меня).

Кое-кто из наших знаменитых артистов откликнулся на мое приглашение приехать на эти праздники.

Все эти события неожиданно сделали меня «потомственным предпринимателем», представителем «бизнес-династии».

Хотя какая, к черту, династия, если ты об этом узнаешь, когда тебе за 60, а до этого ты о своих предках мало что знал. О династиях можно и нужно говорить тогда, когда есть непрерывность, интеллектуальная связь поколений. А у нас здесь в России…

Тем не менее, что греха таить, воспринимал я всю эту информацию хоть и с некоторой оторопью, но не без удовольствия.

Только лишь благодаря авторам вышеупомянутого фильма я узнал о могилах моих предков на Преображенском старообрядческом кладбище…

А вот о предках со стороны мамы мне практически ничего не известно. Ее родители умерли, кажется, еще до моего рождения.

Где, когда… не знаю.

А ВЕРИТЬ – НЕ ВЕРЮ

Евгений Киселев

«Московские новости», № 4228.10.03

Президент Путин, комментируя события вокруг ЮКОСа, призвал прекратить «спекуляцию и истерику». Если квалифицировать общественное мнение так, то можно предсказать: политический кризис будет только углубляться. Вряд ли президент и общество от этого выиграют.

Основатель «Вымпелкома» Дмитрий Зимин – в беседе с главным редактором «МН» Евгением Киселевым.

Один из тех, кто поставил свои подписи под заявлением российских предпринимателей, член бюро РСПП Дмитрий Зимин – редкий экземпляр среди наших крупных бизнесменов. Большинству из них чуть за сорок, а многим нет и сорока, и кроме делания денег они ничем другим в жизни не занимались. Доктор технических наук Дмитрий Борисович Зимин тридцать лет – с начала 60-х по начало 90-х – проработал в оборонном НИИ – Радиотехническом институте имени академика А.Л. Минца, возглавлял КБ "Импульс" и пришел в бизнес в возрасте, когда его сверстники собирались на покой нянчить внуков. Зимин же основал компанию «Вымпелком», первую в России компанию телефонной сотовой связи, которую миллионы наших сограждан знают теперь под торговой маркой «БиЛайн». Сегодня ее капитализация – 3,5 млрд. долларов. Дмитрий Зимин известен в бизнес-сообществе и за его пределами как человек с безупречной деловой репутацией и твердыми либеральными убеждениями, которые он, в отличие от многих других крупных предпринимателей, не боится отстаивать публично.

Не случайно именно к нему решила обратиться за комментариями редакция «МН».

– Дмитрий Борисович, не секрет, что долгое время крупнейшие российские бизнесмены, входящие в РСПП, вообще не могли выработать сколько-нибудь внятную публичную позицию по делу ЮКОСа. А тут вдруг весьма резкое заявление. Как так вышло?

– Случилось так, что в минувшую субботу утром почти все члены бюро РСПП собрались вместе в московской гостинице «Балчуг-Кемпински», где в эти выходные проходила очередная встреча российских и американских бизнесменов под эгидой "Рэнд корпорейшн". (Это одна из крупнейших и наиболее влиятельных в США исследовательских корпораций, занимающихся изучением актуальных проблем мировой политики и экономики. Встречи "Рэнда" – важнейший институт российско-американских неправительственных отношений. Уровень представительства очень высокий. Так, многие американские участники прошлых встреч заняли высокие посты в администрации Джорджа Буша. Дискуссии проходят по правилам строгой конфиденциальности, что позволяет откровенно обсуждать важнейшие проблемы отношений между двумя странами, вести доверительный обмен мнениями о внешней и внутренней политике России и США. – Е.К.) Так вот, о задержании Ходорковского в Новосибирске многие узнали прямо там, на "Рэнде". И это событие сразу решительно изменило отношение бизнес-сообщества к происходящему в стране. И было принято решение выступить с заявлением, которое подписали не только члены бюро РСПП, но и руководители других организаций российского бизнеса – ОПОРЫ и "Деловой России". Между прочим, там собрались люди, которые, по некоторым оценкам, держат в руках больше 50 процентов экономики страны. Такое заявление действительно было немыслимо еще за день до этого. А теперь оно было принято в обстановке редкостного единодушия.

– Заявление действительно очень жесткое, я бы даже сказал, неожиданно жесткое. Но среди ваших коллег все ли довольны таким текстом?

– Знаете ли, я не хочу ни за кого говорить. Я говорю только за себя. Я говорю, что с этим заявлением я полностью согласен. Полностью. До последней запятой, до последнего слова. Оно даже написано лучше, чем я бы сам мог написать.

– Насколько я понимаю, когда вы сообща готовили этот документ, еще было неизвестно, даст ли Басманный суд санкцию на арест Ходорковского...

– Вы знаете, какая любопытная деталь? Когда шла работа над текстом, кто-то сказал: слушайте, а может быть, подождем часик-другой? Ну ясно же, что Ходорковского выпустят. Кто-то подал голос: а если не выпустят? Но подавляющее большинство говорили: да быть такого не может, не верили, что его посадят в тюрьму.

– А вы верили?

– Я лично верил. Я как раз был в числе тех очень немногих, которые считали такой вариант развития событий вполне реальным. Я в последнее время как-то растерял остатки оптимизма...

– И что вы почувствовали, когда узнали, что оказались правы?

– Мне горько. Мне жалко крушения надежд. Знаете, у меня были очень большие надежды. Я раньше смотрел и радовался: надо же, все более или менее идет хорошо. И цены на нефть хорошие, и внешнеполитическая обстановка хорошая... Господи, может быть, России, наконец, повезло?! Может быть, мы все-таки вырвемся из этого унизительного положения нищей страны?! И бизнес стал так развиваться. И вот – на тебе! Ужасно обидно. Вот я вспоминаю несколько событий, когда мне было мучительно стыдно за страну. Так было в августе 1968 года, когда наши танки вошли в Чехословакию, и я понял тогда, что во главе нашей страны стоят преступники. А до этого я не понимал – ну, молод еще был; сколько мне было тогда? 35 лет... Были еще остатки комсомольского мышления. Стыдно было. Мучительно стыдно: что ж такое творится?!