Василий Топильский - Розы на снегу

Мария Королихина.

Муся усмехнулась. Полковник заметил усмешку, но продолжал, не меняя тона:

— Скажу честно: меня удивляет ваше мужество. Но ради чего? Как говорит русская пословица, овчинка выделки не стоит. Вы попались с поличным. Я мог бы приказать расстрелять вас в тот же день, но предлагаю жизнь. Причем взамен от вас требую сущие пустяки: скажите, сколько людей в отряде, чем он вооружен, и покажите место, где встречается ваш комиссар со своими агентами. — Родэ немного помолчал, затем заговорщически добавил: — Комиссар — Андрей Кулеш. Нам о нем Фаина рассказала.

Королихина вздрогнула. Обожгла мысль: «Неужели девушка, ночевавшая недавно в отряде, шпионка? А ведь ее как разведчицу Красной Армии отправили через линию фронта…»

Родэ, поняв, что попал в цель, предложил:

— Не торопитесь. Обдумайте все. Завтра утром дадите ответ. Жизнь очень хороша. И вы мне еще не раз скажете спасибо за то, что я помог вам сохранить ее.

И вот Королихина снова в одиночной камере. Ей принесли лекарства, хороший ужин, кофе. Вечереет. В зарешеченное окно видна полоска воды. Это — озеро. Конвойные называли его Звягским. В озеро окунула разноцветный шлейф радуга. Сверху вниз по ней спускаются солнечные блики. В детстве Муся часто любовалась их переливами, ей всегда казалось, что кто-то проводит по радуге огромным гребешком.

Девушка благодарна радуге. Она увела ее мысли в родные края. О завтрашнем дне не хочется думать. Что ответить фашисту, она решила еще тогда… Муся вспоминает отца, мать, любимую младшую сестренку Панечку, подруг. В памяти всплывают школьные годы. Завидовские ребята. Как они гордились своим селом: ведь это в их живописных охотничьих угодьях бывал Владимир Ильич Ленин!

А утром не было ни радуги, ни воспоминаний. Был гордый и твердый ответ гестаповцу:

— Родиной я не торгую!

Ее расстреляли в роще у здания бывшей машинно-тракторной станции на рассвете ясного, с багровой зарницей дня осени 1942 года.

Весть о фашистском вторжении в нашу страну Таня Васильева восприняла серьезнее подруг. В свои девятнадцать лет она уже побывала на фронте — участвовала в советско-финляндской войне, была медицинской сестрой.

Таня от зари до зари работала на сооружении противотанкового рва, помогала односельчанам эвакуировать колхозный скот. Самой эвакуироваться не удалось, — гитлеровцы перерезали дорогу, по которой двигались беженцы.

…Поезд идет на запад. Медленно тянется, пропуская идущие к фронту воинские эшелоны. К зарешеченным окнам приникли заплаканные девичьи лица. Первая партия угоняемых в рабство — в «неметчину».

— Не плачьте, девчонки, — успокаивает товарищей но несчастью Таня. — Выше головы! Мы же русские, советские. Не покоримся. Убежим!

И убежали. В Брест-Литовске нужно было погрузиться в другой товарняк. А тут воздушная тревога. Растерялись конвойные.

— За мной, девчонки! — крикнула Таня и нырнула под вагон пассажирского поезда.

Труден был путь на Родину: ни документов, ни денег, ни еды. А приказы оккупантов строги: за предоставление ночлега беглецу — расстрел, за хождение после комендантского часа — расстрел… Шли по ночам. Ночевали в заброшенных постройках. Питались подаяниями — находились добрые люди. Измученные, еле живые добрались до родных мест.

Поздней осенью 1942 года в партизанском отряде «За Родину!», действовавшем на границах Невельского и Идрицкого районов, появился новый боец — Татьяна Васильева. Было у нее теперь две профессии: фельдшер и разведчица. Прекрасно совмещала их Таня. Однажды окружили каратели отряд. На плечах через непроходимое болото вынесла девушка раненого командира. А сколько дорог исходила, бывая в разведке! И всегда приносила ценные данные о противнике.

Татьяна Васильева.

В апреле 1943 года вместе с Марусей Синицыной Таня Васильева разведывала силы карателей в Кудеверском районе Псковщины. За околицей деревни Заходы разведчиц настигли на конях гитлеровцы и полицаи.

— Уходи! — крикнула Марусе Таня и швырнула гранату в конников.

Воспользовавшись замешательством, Синицына бросилась в кусты. Тане преградили путь трое солдат.

— Сдавайся! — крикнул один из них.

Таня молча стояла у дороги. Гитлеровцы приблизились, решив, что девушка струсила. И тогда раздалось:

— Партизаны не сдаются! Смерть фашистам!

Грохнул взрыв…

В первых числах мая 1942 года бывшего железнодорожного служащего Портнова вызвали в комендатуру города Пустошки.

— Немецкое командование мобилизует тебя для работы стрелочником, — передал переводчик приказ помощника коменданта.

Не успел Андрей Семенович осмыслить услышанное, как гитлеровец вновь заговорил. Переводчик перевел:

— Германское командование будет тебе хорошо платить. Ты должен работать добросовестно, выполнять все распоряжения. За отказ — расстрел.

Назавтра Андрей Портнов старательно очищал железнодорожные стрелки на втором посту. За его работой исподтишка наблюдал гитлеровец — дежурный по станции. Остался доволен, оказал, ухмыльнувшись, начальнику:

— Старается. Боится сына сиротой оставить.

А спустя две недели в доме Портновых появился представитель спецгруппы, заброшенной советским командованием к верховью реки Великой. Разговор был коротким.

— Конечно, буду сообщать… Как же иначе… — говорил взволнованно Портнов.

И сообщал — все, что видел, все, что примечал. А видел многое, — станция часто была забита воинскими эшелонами. Позже Андрей Семенович установил связь с разведкой 2-й Калининской партизанской бригады.

Приближалась двадцать шестая годовщина Великой Октябрьской социалистической революции. Командование фронта готовило штурм железнодорожного узла Новосокольники. Оно призвало партизан парализовать движение на магистралях, по которым фашисты перебрасывали к городу подкрепление.

В конце октября Портнову передали задание подпольного райкома партии — устроить «пробку» на станции.

Андрей Портнов.

В ночь на 1 ноября Андрей Семенович вышел на дежурство. Выдалась она холодной и темной. В такое время гитлеровцы, конвоирующие русских стрелочников, не решались обычно покидать здание вокзала. Так было и в этот раз.

Шел третий час ночи. Портнов сидел в будке второго поста. В голове теснились разные мысли: то вспоминалось детство, то первые встречи с Аней, ставшей потом женой… Резкий телефонный звонок дежурного по станции прервал думы Андрея. От неожиданности он даже вздрогнул.