Иван Орленко - Мы - Таллинские

Путь к выздоровлению у Черкашина длился два с половиной года.

* * *

Только в марте 1947 года Павел Макарович покинул госпитальную койку. Лечился в Ленинграде, Москве. Поехал в родной Донбасс. Там жили мать, три сестры, племянник. Отца уже не было в живых - он скончался от побоев полицаев в годы фашистской оккупации.

О том, что с ним случилось, более года не писал ни родным, ни школьным товарищам. Принял решение после выздоровления домой не возвращаться. Думал упрятать себя в доме инвалидов (не причинять боль родным и не вызывать сожаления у друзей). Правду открыл лишь любимой девушке, с которой до оккупации Донбасса и после его освобождения вел переписку. Посоветовал забыть его и найти себе достойного спутника жизни.

Девушка ответила: "Забыть не могу и не желаю. Приезжай. Каким бы ты ни был - я тебя жду". Этот ответ, пожалуй, и заставил изменить принятое решение. Потянуло в родные края. Дальше все стало на свое место.

Черкашину поручили важный участок политической работы - парткабинет. С душой взялся за дело. К нему приходили коммунисты и беспартийные, рассказывали о боевых и трудовых делах, вместе намечали и осуществляли планы массово-политических мероприятий.

Работал пока мог. Не один раз избирался депутатом поселкового Совета, был народным заседателем, около года даже замещал судью. Много раз избирался делегатом на районные партконференции. Он - частый гость у пионеров, комсомольцев и молодежи призывного возраста. Общественный инспектор по охране канала Северный Донец - Донбасс. И еще много других общественных дел у Павла Макаровича.

Хорошим другом и помощником стала библиотека.

"Летом, - пишет мне Черкашин, - провожу время больше на воздухе, на огороде, в саду и только за счет сна прочитываю газеты и журналы, а зимой "запоем" читаю книги. Соседи часто удивляются, когда видят, что до утра в моем окне не гаснет свет...

О болезнях стараюсь не думать, они тогда лучше переносятся, но все же иногда приходится обращаться к людям в белых халатах".

"Могу гордиться, - писал Павел Макарович однополчанам, - что немало ребят подготовил для службы в Вооруженных Силах. В их числе и сын, который призван в армию после окончания Новочеркасского геологоразведочного техникума. Служит в радиотехнических войсках - пошел по стопам отца. Идет смена смене - бегает уже внук".

"Что касается жизни Павла Макаровича у нас, в шахтерском поселке, сообщает нам, его однополчанам, заместитель секретаря парткома, - то можно с законной гордостью сказать, что он приносит огромную пользу в деле воспитания молодежи в духе советского патриотизма. Черкашин - неоднократный гость в двух средних школах и общежитии шахтеров. Молодежь с большим вниманием и уважением слушает рассказы о боевых подвигах наших воинов на фронтах Великой Отечественной войны советского народа против фашистских орд. Павел Макарович выступает с беседами на летних агитплощадках. Участвует во всевозможных встречах, организуемых общественными организациями".

Аналогичные письма мы получили от военкома города Дзержинска, из 2-й средней школы шахты "Северная", где он когда-то был комсоргом и пионервожатым и где сейчас является членом совета музея боевой и трудовой славы. В музее немало документов, фотографий, характеризующих большую силу воли этого простого и скромного человека. Четыре ордена (два - Красного Знамени, Отечественной войны I степени, Красной Звезды), многие медали награды за сотни боевых вылетов - лучшая характеристика воздушного бойца.

"Человек интересной судьбы" - так назван очерк, напечатанный в газете "Дзержинский шахтер" к 30-летию Победы и посвященный Черкашину. И это правильно. Человек остался без ног, у него покалечены грудная клетка, руки, пониженное зрение, но он и поныне неутомимый труженик.

Мы гордимся тем, что наш герой не только выстоял в тяжелой схватке за жизнь, как и подобает коммунисту, но и остался человеком с чистой совестью. Каждый из нас уверен, что таким Павел Макарович останется до конца. В нем, как в зеркале, выражен характер человека, которого воспитал шахтерский коллектив Донецкого угольного бассейна. Его жизнь похожа на легенду.

Наша славная советская молодежь продолжает традиции старших поколений, берет на вооружение, в наследство подвиги отцов, дедов, братьев и сестер. Среди героев на видном месте всегда будет подвиг Павла Макаровича Черкашина.

Над Рижским заливом

Быстрые наступательные операции Красной Армии в Прибалтике не дали возможности фашистам эвакуировать свои войска и технику по сухопутным коммуникациям. Основные перевозки гитлеровцы осуществляли морским путем: из портов Пярну, Рига, Кингисепп на Сааремаа через Рижский залив и Ирбенский пролив. Почти вся материковая территория Литвы и Эстонии и их столицы Вильнюс и Таллин уже были освобождены от немецко-фашистских захватчиков. Бои шли на подступах к Риге.

Как-то вечером зашел ко мне Григорий Васильевич Добрицкий. Тяжело опустившись на стул, сказал:

- Награды за ратные дела получили большой отзвук у всего личного состава. Каждому дорого, что его личный подвиг, подвиги павших в боях товарищей не остались безвестными.

Г. И. Добрицкий имел в виду последнее, посмертное награждение орденом Красного Знамени Федора Андреевича Ситякова и присвоение звания Героя Советского Союза Григорию Антоновичу Заварину.

После трагической гибели командира полка Ф. А. Ситякова и штурмана полка майора Г. А. Заварина я был назначен командиром 51-го минно-торпедного Таллинского авиаполка.

Вначале мне было очень тяжело. Дело в том, что в полку в течение шести месяцев весьма напряженной боевой работы вместо меня не был назначен заместитель командира полка по летной подготовке. Не прислали и штурмана полка. А это значительно усложняло и без того нелегкую работу командира и штаба, особенно ввод в строй молодых экипажей, прибывавших на пополнение. Все считали, что это чей-то просчет. Мы, командиры частей, знали, что руководящие кадры шли к нам из ВВС Тихоокеанского флота, но и там была не бездонная бочка, откуда можно без конца черпать ведущих офицеров. Значит, надо растить и выдвигать своих.

В районе Ленинграда из ударных полков ВВС КБФ на прежнем месте остался только один наш. 51-й полк. Все другие части, в том числе и 8-я минно-торпедная авиадивизия, действовали на юге Балтийского моря.

Командующий ВВС КБФ поставил нам задачу: группами и парами торпедоносцев и топмачтовиков систематически наносить удары по вражеским конвоям на морских коммуникациях в Рижском заливе вплоть до устья реки Даугава.

Для выполнения поставленной задачи штаб полка разработал наставление, где предусматривались прежде всего систематические групповые атаки торпедоносцев и топмачтовиков по фашистским конвоям в дневное время, по данным воздушной разведки. Разведка велась одиночными самолетами нашего полка. В разведку направлялись наиболее опытные экипажи торпедоносцев. Перед ними ставилась задача точно определить местонахождение, направление движения, состав конвоев, безошибочно передать данные на аэродром, а затем встретить ударные группы на подходе к цели, навести их на цель и зафиксировать результаты удара. Задача, безусловно, трудная и сложная, а поэтому мы долго и тщательно подбирали такие экипажи.