Академия исторических наук - От солдата до генерала: воспоминания о войне

Всего в нашей группе 2 тяжелых ранения, 6 легких, 2 компрессионных перелома позвоночника и испорченная печень, кровеносная и нервные системы у половины ребят.

Советский Союз проводил гигантскую работу по восстановлению страны: строительство дорог, школ, больниц и т. п. До ввода войск, в Афганистане, к гражданам СССР, отношение было удивительно теплое. Мы были лучшими друзьями, никого там так не любили как нас. Все эти усилия пошли прахом после ввода войск. Мы сразу стали самыми главными врагами, самыми ненавидимыми людьми.

Интересно обосновывался ввод войск в Афганистан. Все советские военнослужащие должны были, с точки зрения партии и правительства, понимать, для чего их посылают воевать. Поэтому была выдвинута такая идея, что в

Афганистане была революция, развиваются социалистические преобразования, но какая-то часть общества, в основном богатые и состоятельные люди, воспротивились этой революции, началась гражданская война. СССР находился на одной из сторон, помогая угнетенным афганцам, а международный империализм, во главе с США, уже был готов ввести в страну свои войска.

Подобная легенда пользовалась большой популярностью среди советников и офицеров. Тысячу раз слышал, что мы опередили американцев на один день. Поразительная живучесть мифологии, которую люди сами себе придумывают, в этом случае проявилась потрясающе.

В первый же день, как я прилетел, на попойке с офицерами в честь прилета, я спросил у офицеров: «А для чего мы вообще ввели войска? Ведь Афганистан — нищая, аграрная страна, разобрались бы они сами между собой».

«Да что ты! Что ты! — даже руками замахали — мы же американцев на один день обогнали! Они уже были готовы вводить свои войска», — последовали возражения.

Я продолжаю: «Товарищи, вы вообще заканчивали высшее учебное заведение?»

Они стали называть — кто и где учился, академии и т. п.

«А вот откуда бы американцы вводили войска? — настаиваю я, — Вот вы военные, давайте нарисуем план операции».

Взяли лист и стали с энтузиазмом считать: количество войск, сколько нужно для переброски. Выяснилось, что в Пакистане военных баз нет, ближайшая — остров Диего-Гарсия посреди Индийского океана, да и то там только стратегические бомбардировщики Б-52. Нужно строить порты или новые аэродромы в этой стране. А сколько времени необходимо потратить? Тут же подсчитали силы и средства нужные для высадки сто тысячной армии — у всех получилось от полугода до года.

По истории проходили, что высадка союзников в Нормандии (учитывая, что Англия в 35 километрах от континентальной Европы и видна оттуда при хорошей погоде) готовилась год. На таком малом расстоянии и такое огромное время! Да еще практически невозможно скрыть подготовку. Как можно захватить страну бод боком у гигантского СССР?

В дальнейшем, мы убедились, во время операции в Персидском заливе, что переброска войск в Кувейт — грандиозная операция.

А тут один день! У всех были озадаченные лица, никому не приходило в голову просто посчитать.

В 1991 г. американцы вводили свой 300-тысячный контингент полгода. Советская же группировка войск насчитывала 115 тысяч человек.

Вообще, мифов существовало множество. Еще один, довольно распространенный, про женщин снайперов, «белые колготки», «черные платки». Все это липа, придумка солдат. Женщины не могут терпеть такие нагрузки. К примеру, 20-километровый ночной марш, при освещении «люстрами» (такие осветительные бомбы, спускаемые на парашютах, горят так ярко, что читать можно). Солдаты падают в изнеможении от нехватки глюкозы, доходят до места, на теле живого места нету, падают и засыпают часов на 5–6, какой тут бой? Женщины-снайперы, конечно, были. Взять, к примеру, Людмилу Павлюченко, которая убила более трехсот фашистов, но передвигалась она вместе с колонной, на технике, да и боевые действия были на равнине. Кроме того, подобные случаи единичны. Кто-то все это «вдалбливал» нам в голову: пропагандисты, замполиты.

Когда распределили меня в полк, пошло распределение переводчиков к советникам. Боевые операции начались через неделю после прибытия в Кабул. В первый день стала понятна нищета организации, на которую мы опирались, армия Афганистана ничего из себя не представляла. Это была очень слабая армия. Она может вести заградительный огонь, отстреливаться, когда не видно противников, да и все, пожалуй. А по большому счету ее и негде использовать. Это было прикрытие действий советской армии — афганцы как инициаторы.

До конца мая занимались проводкой колонн с грузами, а потом начались задания по прочесыванию, блокированию и разоружению повстанцев, но всегда рядом были советские части.

Наш полк принимал участие в боевых операциях почти на всей территории Афганистана, проще будет сказать, где я не был. Это Мазари Шариф (север), Фаррах, Герат.

При штатном составе полка 1200 человек, реальная численность не превышала 250. Это объяснялось массовым дезертирством афганцев. Всего в полку было семеро советских военнослужащих: советники, переводчик, солдат-ординарец и водитель БТР-70 — остальные афганцы.

Дезертиров отлавливали и сажали, в так называемый, «черный воронок», потом их возвращали в воинское подразделение, а они опять бежали и так далее.

Все старшие офицеры полка прилично говорили по-русски, все учились в СССР. На афганцев было нельзя положиться, нам приходилось охранять себя самим, в связи с тем, что за головы советских советников главари банд назначали большие деньги, равняющиеся примерно стоимости калыма (выкуп за жену). Один сторожил, остальные спали. Из подслушанных на привалах разговоров, выяснилось, что каждый третий мечтает нам отрезать голову и сдать за деньги. Афганистан страна нищая, у большинства мужчин не хватает денег на калым (половина мужчин не женаты), нас хотели либо похитить, либо зарезать, на худой конец.

На ночь старались ложиться как можно ближе к солдатам 40-й армии (так называлась советская группировка войск в Афганистане), если была такая возможность.

БТР-70 машина хорошая, очень надежная, 2 двигателя, к ней нареканий нет. Во время войны она стала для нас вторым домом. Был такой случай, возвращаемся из Лагара, на подъезде к Кабулу (40 километров до него), все на броне и тут переднее правое колесо натыкается на мину «итальянку». Его вырывает вместе со ступицей, и отбрасывает метров на сто по дугообразной траектории. Нас раскидывает как «ботву» по придорожным кустам, у всех легкая контузия. Пришли в себя, поменяли водителя (у того сильная контузия), залили в систему маслопровода плакирующие смазки и на семи колесах до Кабула.

БТРы оказались самыми надежными. Хотя в целом, советская техника оказалась не рассчитана для боевых действий в горах (вела себя неплохо, но и не отлично — 25 % поломок на некоторых операциях). Для равнин она хороша, но в горах совсем другие условия: разреженный воздух, крутые подъемы, жара. В нашем полку было 4 танка Т-62, довольно часто ломались: едет в гору, угол подъема до 35 градусов, двигатель от нагрузки ревет, из моторного отсека валит дым. На двигатели БТР приходилось выливать ведро воды. БМД (боевая машина десанта) вообще ломались через одну, БМП (боевая машина пехоты) были понадежнее, но до БТРов им было далеко.