Александр Фомин - 100 знаменитых ученых

1 = 1 2

1 + 3 =2 2

1 + 3 + 5 = 3 2

1 + 3 + 5 + 7 = 4 2, и так далее».

Впоследствии в «Весенних ласточках» публиковались арифметические задачки, составленные мальчиком.

В 1910 году Андрей вместе с Верой Яковлевной отправился в Москву, где был определен в частную гимназию Е. А. Репман. Об этом учебном заведении Колмогоров позже отзывался очень тепло. Гимназия по тем временам считалась прогрессивной: в ней, в частности, не было процентной нормы для инородцев, мальчики и девочки учились вместе (в гимназии Андрей Николаевич познакомился с Аней Егоровой, ставшей впоследствии его женой). Учителя увлекались наукой, некоторые из них были преподавателями университета. Ученикам прививалась любовь к знаниям – они много занимались самостоятельно. Много лет спустя в своем последнем интервью Колмогоров говорил: «Я учился в такой совершенно необычной школе, созданной двумя женщинами-энтузиастками – это Репман и Федорова. И одна из идей, которые постоянно носились передо мной, – это сосредоточиться на деятельности руководства идеальной, в каком-то смысле, школой. Вот это нашло небольшое осуществление в этом самом интернате» (О математическом интернате Колмогорова мы расскажем немного позже).

Революционные события 1917 года означали для Колмогоровых крах их материального благополучия, для семьи наступили тяжелые годы. К этому времени научный интерес Андрея уже сформировался, он много самостоятельно занимался математикой. В 1920 году Колмогоров поступил в Московский университет и одновременно на математическое отделение Химико-технологического института им. Д. И. Менделеева. С этого момента и до конца жизни судьба Андрея Колмогорова была неразрывно связана с Московским университетом.

О своих первых студенческих шагах ученый вспоминал: «Сдав в первые же месяцы экзамены за первый курс, я получил право на 16 килограммов хлеба и 1 килограмм масла в месяц, что, по представлениям того времени, обозначало уже полное материальное благополучие. Одежда у меня была, а туфли на деревянной подошве я изготовил себе сам». Интересно, что параллельно с занятиями точными науками, юноша серьезно интересовался древнерусской историей и именно в этой области сделал свой первый научный доклад. Недавно рукопись этой работы была обнаружена. Академик истории В. Л. Янин написал о ней: «Будь работа Андрея Николаевича издана вскоре после ее написания, наши знания сегодня были бы много полнее и, главное, точнее… История потеряла гениального исследователя, математика навсегда приобрела его».

Но, несмотря на серьезный интерес к истории, любовь к математике все-таки возобладала. И не последнюю роль в этом сыграл прекрасный математик и преподаватель Николай Николаевич Лузин. К моменту поступления Колмогорова в университет вокруг Лузина сформировалась группа выдающихся математиков, «Лузитания», как называли ее сами участники. Очарованный лекциями Лузина Колмогоров вскоре примкнул к «Лузитании», а уже в 1921 году он показал председателю студенческого математического кружка свою первую математическую рукопись, в которой… опровергал одно из утверждений, сделанных Лузиным на лекции. Доклад Колмогорова заставил многих «лузитан» обратить внимание на молодого и талантливого студента. Вскоре, летом 1922 года, Андрей Николаевич сделал первое выдающееся открытие в области тригонометрических рядов. Уже это достижение всемирно прославило молодого ученого. Когда же в 1929 году Колмогоров закончил аспирантуру, за его плечами было уже более двух десятков серьезных работ, часть из которых также завоевала всемирную известность.

Не секрет, что даже самый деятельный ум требует отдыха. После окончания аспирантуры летом 1929 года Колмогоров и его гимназический друг решили совершить путешествие на лодках. Неожиданно это путешествие стало судьбоносным. Присоединиться к нему однокашники пригласили Павла Сергеевича Александрова [107] Александров Павел Сергеевич – математик, основатель научной школы по топологии, автор трудов по теории множеств, теории функций. . Позже Колмогоров писал: «Мне до сих пор не совсем ясно, как я решился предложить Павлу Сергеевичу быть нашим компаньоном. Однако он сразу согласился… Со дня отплытия – 16 июня – мы с Павлом Сергеевичем и исчисляем нашу дружбу». Колмогоров и Александров стали очень близкими друзьями. Уже в походе они решили вместе поселиться где-нибудь под Москвой: ни у Колмогорова, ни у Александрова (к тому моменту профессора московского университета) своего жилья не было. В Москве друзья-коллеги до самой войны жили у сестры одного из друзей Александрова. Они сменили несколько подмосковных жилищ, пока, в конце концов, в 1935 году, преодолев юридические и финансовые (им еще долго приходилось выплачивать долги) трудности, не купили дом в небольшой деревушке Комаровка, на берегу Клязьмы. С тех пор, даже получив после войны комфортабельное жилье в Москве, математики старались проводить в комаровском доме часть недели с вечера пятницы и до утра вторника. Интересно, что в дневнике Колмогорова есть составляемые им лично календарики на каждый месяц. Недели в них начинались с пятницы.

Осенью 1929 года Андрей Колмогоров приступил к выполнению обязанностей научного сотрудника в Институте математики Московского университета. Через два года Колмогоров стал профессором, в 1933 году – директором института. В 1935 году он основал и возглавил кафедру теории вероятности, затем открыл отдел теории вероятности в Математическом институте имени В. А. Стеклова АН СССР. В 1939 году, минуя звание члена-корреспондента, он стал действительным членом Академии наук и академиком-секретарем отделения физико-математических наук.

После начала войны Александров и Колмогоров были эвакуированы в Казань. Однако вскоре Андрей Николаевич вернулся в Москву, где продолжил выполнять обязанности академика-секретаря, а также занимался некоторыми прикладными военными работами. Он много работал над теорией стрельбы, читал лекции и даже опубликовал большой сборник статей, который сам называл «Стрельбным». Не прекращал Колмогоров и других исследований. Произошли перемены и в личной жизни ученого: в 1942 году Александр Николаевич женился на Анне Дмитриевне Егоровой.

В 1943 году Андрей Колмогоров начал вести дневник. В частности, в нем есть удивительная страничка: «Конкретный план того, как сделаться великим человеком, если на это хватит охоты и усердия». Не вдаваясь в подробности, отметим, что ученый довольно точно выполнил составленный на всю жизнь план.

С 1944 года Андрей Николаевич вплотную занялся проблемами теории вероятности. Он не только совершил массу конкретных открытий в этой области, но и обозначил перспективы ее развития на ближайшие годы, а также, вместе со своими учениками Н. А. Дмитриевым и Б. А. Севастьяновым, положил начало нового ее направления – теории ветвящихся случайных процессов.