Наталья Вологжина - 100 знаменитостей мира моды

Случайный, нежданный ребенок, он рос в послевоенном Иваново под присмотром матери. Правда, она все время работала, мыла подъезды и стирала белье, чтобы прокормить своих детей: «В детстве мама хотела иметь по дому помощницу, поэтому воспитывала меня почти как девочку. Учила готовить, убирать квартиру, вышивать подушечки для дивана, стирать, гладить. Я очень любил маму и не спорил, хотя все это было мне не по нутру».

Отец на фронте попал в плен, и дети прозвали Славу сыном предателя. Голодный и оборванный, униженный, но не сломленный Зайцев находил в себе силы улыбаться миру. Однажды, когда Славе было лет десять-одиннадцать, он с подругой Варей пошел вечером в городской парк и нарвал там цветов: «Опасно было – а что, если бы поймали! Зато на следующий день я зарисовал эти цветы, чтобы сделать рисунок для вышивки. Он был, конечно, наивным, но маме понравилось, она меня хвалила».

Это стало стимулом, началом приобщения к красоте окружающей природы. Он пел, танцевал, декламировал во Дворце пионеров, в 14 лет сыграл в Ивановском драмтеатре Сережу Каренина, а чуть позже – Митю Ульянова – брата Ленина.

Актером он не стал, а, окончив семь классов средней школы, в 1952 году без всякой подготовки поступил в Ивановский химико-технологический техникум на факультет прикладного искусства.

«Солнечный зайчик» – так звали его знакомые – должен был часами рисовать ягодки, цветочки и листики, выписывая акварелью малейшие жилочки. С тех пор он ненавидит гвоздики и обожает белые орхидеи, «которые так роскошно цветут и умирают». Рутинное обучение в духе социалистического реализма принесло неожиданные плоды: вместе с азами техники Зайцев впитал отточенность мастерства.

Четыре года он изучал тайны искусства рисования цветов и орнаментов для тканей. Так началась его профессиональная карьера: «Главное, я думаю, найти свой путь в жизни, свое предназначение. А затем, убедившись, что в этом деле вы видите свой смысл бытия, вы живете страстно и увлеченно, занимаясь любимым делом, – не сворачивайте с выбранного пути. Стремитесь всю жизнь к познанию тайн Совершенства. Проникайте в окружающий вас мир природы. Открывайте для себя мир искусства ушедших цивилизаций. Копируйте понравившиеся вам рисунки и картины. Фиксируйте в рисунках все, что вас привлекает. И не бойтесь неудач! Рисуйте много. Количество обязательно перейдет в качество».

В 1956 году Слава с отличием окончил техникум, получив специальность «художник по росписи тканей». Пытливый по натуре, он всматривался в жизнь, все более понимая, что красивая одежда придает людям уверенность и вселяет в них хорошее настроение. Желание дарить окружающим красоту и радость, одевая их в модную одежду, вызревало в нем как поиск его будущей профессии.

После окончания техникума как одному из лучших выпускников Зайцеву предложили продолжить обучение в Московском текстильном институте. Он едет в столицу и поступает на отделение моделирования одежды факультета прикладного искусства, где сразу же обращает на себя внимание. Преподаватели отмечали редкое для молодого художника сочетание усидчивости и одаренности.

Уже в институте он выступал одновременно в роли модельера и демонстратора одежды. Слава показывал и носил очень нестандартные вещицы, что по тем временам было весьма рискованно. Его наряды частенько шокировали педагогов и сокурсников, но чуть позже аналогичные модели входили в моду. Историк моды искусствовед М. Н. Мерцалова в книге «Поэзия народного костюма» в качестве примера описала случай появления студента Славы Зайцева в пальто «по мотивам Гольбейна». Фасон возник в его воображении во время изучения портретов знаменитого художника.

В конце пятидесятых годов не только студенты, но и дипломированные художники имели весьма скудное представление о мировой моде. Информация на эту тема была большим дефицитом. Зайцев настойчиво штудировал все иностранные журналы мод, которые можно было отыскать. Он познакомился с творчеством признанных кутюрье, восхищаясь красотой и высоким вкусом их моделей. Его захватило творчество Пуаре, Шанель и Диора – выдающихся скульпторов ткани, сумевших выразить свою эпоху в образцах непревзойденного совершенства: «В студенческие годы я выбрал их себе в учителя. Но никогда не копировал, а только сверял сделанное с той гармонией, которую заключали в себе оставленные ими шедевры».

Добиться мастерства в рисунке было одной из важных задач молодого дизайнера. Самое пристальное внимание в годы учебы Слава уделял народному искусству, для чего ездил на Русский Север и в древние города. Рано обнаруженное тяготение к Высокой моде соответствовало природе его дарования, его внутреннему складу – врожденной тонкости, склонности к фантазии, изяществу, отличавшему пластику его моделей. Этим и было обусловлено желание выполнить модели нарядной одежды в качестве своей дипломной работы.

В 1962 году Вячеслав с отличием окончил институт и получил распределение в подмосковный город Бабушкин на Экспериментально-техническую швейную фабрику Мособлсовнархоза. Там он занял должность художественного руководителя.

И тут же произошел первый скандал, связанный с именем Зайцева. Опережая свое время, он создал коллекцию спецодежды для работниц сельского хозяйства. Очень смелую по меркам тех лет, с элементами народного творчества в крое и цветовой гамме. Эти модели не соответствовали тогдашним представлениям о внешнем виде женщин физического труда. Образ румяной доярки в изящной, красивой и чистой спецовке как-то не вписывался в «декорации» советского коровника. Не удивительно, что после бурного обсуждения коллекция была отвергнута методическим советом.

Но мир все же увидел эту работу. Журнал «Пари Матч» поместил статью «Он диктует моду Москве» с фотографиями моделей Зайцева. Благодаря этой публикации через три года автора запрещенной коллекции разыскали Марк Боан из Дома Диора и Пьер Карден, приехавшие в Советский Союз с деловым визитом. К этому времени Вячеслав уже настолько убедительно проявил свой талант в создании модной женской одежды для торговой сети, что ему предложили должность художественного руководителя экспериментально-технического цеха Общесоюзного дома моделей одежды на Кузнецком мосту.

Творчество молодого коллеги из СССР произвело на парижских кутюрье большое впечатление. Карден, Боан и Ги Лярош признали Зайцева достойным собратом по профессии. Об этом свидетельствовала статья «Короли моды» в газете «Вумен Веар Дейли». Однако «равным среди равных» мэтр Зайцев станет только через четверть века, когда ему исполнится 50 лет.

А пока Зайцев, как мог, пытался закрепить свое «присутствие» в мире международной моды. На московском Всемирном фестивале моды в 1967 году Вячеслав получил Гран-при за платье «Россия», и зарубежная пресса присвоила ему за это титул «Красный Диор». Следующий триумф состоялся через два года. В нью-йоркском Музее современного искусства демонстрировалась коллекция моделей женской одежды В. Зайцева, сшитая из тканей американской фирмы «Селаниз». Успех был настолько ошеломляющим, что принимающая сторона предложила советским представителям открыть модные магазины Зайцева в разных странах. Но это предложение было отвергнуто.